Плетеное королевство - Тахира Мафи

опасной близости – такой, что Ализэ заподозрила, что стоит ей только наклонить подбородок, и их губы соприкоснутся.

Она не могла успокоить свое сердце.

– Ты занимала все мои мысли с самого первого мгновения, как я увидел тебя, – сказал принц. – Сейчас, в твоем присутствии, я чувствую себя совершенно иначе. Я думаю, что мог бы подарить тебе луну, если бы сумел этим сделать так, чтобы ты больше не плакала.

И снова ностас вспыхнул теплом на коже Ализэ, что только подстегнуло ее сердце и послало через все тело вихрь ощущений. Она чувствовала себя потерянной, всезнающей и одновременно сбитой с толку, лишь смутно помня о том, что ее ожидает другой мир; что опасность и срочность ждут – ждут, когда она наконец вынырнет на поверхность.

– Скажи мне свое имя, – прошептал Камран.

Медленно, очень медленно, Ализэ коснулась пальцами его талии, прильнув к его телу. Она услышала его тихий вздох.

– Зачем? – спросила она.

Принц помедлил мгновение.

– Я начинаю бояться, что ты нанесла мне непоправимый ущерб. Я хотел бы знать, кого мне винить.

– Непоправимый ущерб? Уверена, вы преувеличиваете.

– Хотел бы я, чтобы это было так.

– Если это правда, сир, то нам лучше расстаться безымянными друзьями, чтобы избавить друг друга от дальнейших бед.

– Друзьями? – в ужасе повторил принц. – Если ты хотела ранить меня, то знай, что тебе это удалось.

– Вы правы. – Ализэ улыбнулась. – У нас нет надежды даже на дружбу. Лучше будет просто попрощаться. Пожмем руки?

– О, а теперь ты действительно ранишь меня.

– Не бойтесь, Ваше Высочество. Наша краткая беседа отправится на кладбище, населенное остальными полузабытыми воспоминаниями.

Принц коротко рассмеялся, однако в смехе этом не было ни капли веселья.

– Тебе доставляет удовольствие мучить меня этой чушью?

– Немного.

– Ну, приятно знать, что я, по крайней мере, оказал тебе эту услугу.

Улыбка все еще не сошла с лица Ализэ.

– Прощай, – прошептала она. – Наше время вместе подошло к концу. Мы больше никогда не встретимся. Наши миры больше не пересекутся.

– Не говори так, – сказал принц, внезапно становясь серьезным. Его рука опустилась на талию Ализэ, провела по изгибу грудной клетки. – Говори что угодно, только не это.

Ализэ больше не улыбалась. Ее сердце билось так сильно, что грозило разбиться вдребезги.

– Что же мне тогда сказать?

– Свое имя. Я хочу услышать его из твоих уст.

Она перевела дыхание. Медленно выдохнула.

– Меня зовут, – прошептала она, – Ализэ. Я Ализэ Саамская, дочь Сиавоша и Кианы. Хотя ты, наверное, знаешь меня как потерянную королеву Арии.

Принц замер и замолчал.

А когда наконец шевельнулся, одна рука его коснулась лица Ализэ, большой палец мимолетно скользнул по ее щеке и тут же исчез.

– А вы желаете узнать мое имя, Ваше Величество? – прошептал он в ответ.

– Камран, – тихо ответила она. – Я уже знаю, кто ты.

Ализэ не была готова к поцелую, когда принц прильнул к ней, ибо темнота отказала ей в предостережении, прежде чем их губы встретились, прежде чем принц завладел ее ртом с требованием, похитившим у нее страждущий звук, слабый стон, потрясший все ее существо.

Ализэ чувствовала его отчаяние, пока он касался ее, пока он целовал ее, с каждой секундой с потребностью большей, чем прежняя, пробуждая в ней ответ, который она не могла выразить словами. Ализэ лишь вдыхала его, втягивала в себя аромат его кожи, и горьковатый цветочный запах пьянил ее разум, подобно опиуму. Юноша скользнул ладонями по ее телу с неприкрытым вожделением, и Ализэ вернула его с тем же рвением, которым и не подозревала, что обладает сама. Она даже не задумалась, когда потянулась к принцу, обвивая руками его шею, пробегая пальцами по шелку его волос, и Камран на миг застыл, а затем впился в нее таким глубоким поцелуем, что Ализэ ощутила его вкус, его жар, его сладость – снова и снова, раз за разом. Каждый сантиметр ее кожи оказался настолько переполнен ощущениями, что она едва могла шевельнуться.

Нет, она и не хотела шевелиться.

Девушка осмелилась прикоснуться к широкой груди принца, к рельефным линиям его тела; она почувствовала, как он изменился, когда она начала изучать его, как он задышал тяжелее, когда она дотронулась губами до четкой линии его челюсти, до колонны его шеи. Он издал низкий стон, вызвавший вспышку озарения в ее груди – та молниеносно пронеслась по коже, – а затем принц внезапно прижался спиной к стене, руки его обхватили талию Ализэ. И все же девушка никак не могла оказаться достаточно близко к нему. Она испытала отчаяние, когда он отстранился, ощутив его потерю, даже несмотря на то, что в это время он покрывал поцелуями ее щеки, ее закрытые глаза, и вдруг его руки оказались в ее волосах, выдергивая шпильки, дотягиваясь до пуговиц платья…

О!

Ализэ вырвалась и сделала шаг назад, пошатнувшись на нетвердых ногах.

Кости ее не переставали дрожать. Они оба тяжело дышали, однако в этот момент Ализэ почти не узнала себя; она не осознавала бешеный стук своего сердца, то непостижимое желание, вспыхнувшее внутри нее. Она хотела того, чему не могла дать даже названия, того, чего, как она знала, у нее не будет никогда.

Что же она натворила?

– Ализэ.

При мучительном звуке голоса Камрана – ее имени на его губах – девушку охватило трепетное чувство. Ее грудь вздымалась; корсет казался слишком тесным. Голова внезапно закружилась, и Ализэ отчаянно хотелось глотнуть воздуха.

О небеса, она утратила рассудок.

Нельзя было вести себя так легкомысленно с принцем Ардунии. Она знала это. Знала, и все же на какой-то краткий миг ей почудилось, будто это не имеет значения; Ализэ лишилась разума и теперь будет страдать за эту ошибку. Она уже страдала, если верить боли в сердце.

Ей хотелось броситься обратно в объятия принца, хотя она понимала, что это безумие.

– Прости, – прошептал Камран, голос его был глух, почти неузнаваем. – Я не хотел… Я не подумал…

– Я вовсе не расстроена, – ответила Ализэ, пытаясь успокоиться. – Тебе не стоит переживать по этому поводу. Мы оба были не в себе.

– Ты неправильно меня поняла, – с чувством произнес принц. – Я не совершил ничего, чего не хотел бы. Я не желаю ничего больше, как повторить это снова.

О, нет, и опять Ализэ не могла сделать ни вдоха.

Даже несмотря на трепет ее тела, она понимала: то, что произошло между ней и принцем, было гораздо большим, чем просто поцелуй. Даже будучи совсем неискушенной, Ализэ смогла осознать, что между ними промелькнуло нечто необычное.

Нечто уникальное.

Признание этого было крайне важно, чтобы потом признать и кое-что другое: у них не было общего будущего.

Каким-то образом Ализэ знала – видела с потрясающей ясностью, – что посеянное между ними зерно расцвело. Из земли под ногами девушки пробивались трепещущие зеленые побеги; побеги, которые, если их взрастить, однажды могли бы превратиться в нечто великолепное – в роскошное