Плетеное королевство - Тахира Мафи

с легкой улыбкой заметил Камран. – Не могу сказать, что мне это по душе.

– И как ты хотел бы, чтобы я тебя называла? Поведай мне, и я постараюсь забыть об этом, поскольку маловероятно, что наши пути снова пересекутся.

– Мне будет очень жаль, если так случится.

– Ты говоришь это даже тогда, когда выгоняешь меня из собственной комнаты, чтобы порыться в моих вещах? Шутите, сир?

Камран чуть не рассмеялся.

– Вижу, ты все-таки знаешь, кто я.

– Мы оба информированы. Я знаю твое наследие так же хорошо, как ты знаешь мое.

Улыбка принца померкла.

– Ты считаешь меня глупышкой? – сердито спросила девушка. – Зачем еще наследнику трона Ардунии шпионить за мной? Ведь это ты послал тех людей убить меня прошлой ночью, да? – Она отвернулась. – Я не настолько глупа, чтобы не понять. Зря я не послушала дьявола.

– Ты ошибаешься! – с жаром воскликнул Камран.

– В чем? Хочешь сказать, что не имеешь отношения к покушению на мою жизнь?

– Хочу.

– И все же ты знал о нем. Не все ли равно, чьими устами был отдан приказ? Разве распоряжение исходило не от твоего королевского дома?

Камран вздохнул, промолчав. Больше он ничего не мог объяснить, не став предателем своей империи. Его дед уже не раз доказал, с какой готовностью велит отсечь принцу голову и, вопреки многочисленным заявлениям Камрана об обратном, быть живым ему нравилось.

– Вы отрицаете эти обвинения, сир? – уточнила девушка, надвигаясь на него. – Как долго ваши люди следили за мной? Давно ли корона интересуется моей персоной?

– Я не могу ответить на эти вопросы.

– Ты знал, кто я, той ночью? Когда пришел в Баз Хаус, чтобы вернуть мои свертки? Ты следил за мной и тогда?

Камран отвел взгляд. Осекся.

– Я… Это сложно… Я узнал не сразу…

– Боже. А я решила, что ты просто проявил доброту. – Девушка горестно рассмеялась. – Полагаю, мне следовало бы догадаться, что за нее придется заплатить немалую цену.

– В моих действиях той ночью не было скрытых мотивов, – резко возразил Камран. – Это правда.

– В самом деле?

Принц изо всех сил постарался сохранить самообладание.

– Да.

– И ты не желаешь мне смерти?

– Нет.

– Тогда король. Он желает мне смерти. Он считает меня угрозой своему трону?

– Ты уже знаешь, что я не могу ответить.

– Неужели ты не в силах ответить на важнейшие вопросы? Те, которые имеют прямое отношение к моей жизни и к моему благополучию? И все же ты улыбаешься и дразнишь меня, говоришь со мной так, словно ты друг, а не безжалостный враг. Где же ваше чувство чести, сир? Вижу, вы его утратили.

Камран проглотил ком в горле. Прошло мгновение, прежде чем он заговорил.

– Я не виню тебя за ненависть ко мне, – тихо сказал он. – И не буду пытаться убедить тебя в обратном. Некоторые особенности моей судьбы – моего положения – связывают меня, и я могу отвергнуть их лишь в уединении собственного разума.

Он встретился с ней взглядом.

– Не пойми меня неправильно. Я не желаю тебе зла.

28

Ализэ силилась сделать вдох. Ностас жарко пылал, прикасаясь к коже; принц ни разу не солгал ей.

Это должно было утешить Ализэ, ведь он не желал ей вреда, но овладеть собой девушка не могла. Камран застал ее врасплох, выбил из колеи. Она редко, если вообще когда-либо, позволяла себе так расчувствоваться, но сегодня был очень странный день, который с каждым часом становился все труднее.

Ализэ уволили без лишних раздумий; прямо сейчас она собирала вещи, чтобы как можно скорее покинуть поместье. Избежать неминуемых побоев ей удалось, но только потому, что она, наконец, защитилась, напугав при этом госпожу Амину. Если ее все равно выгонят, то терпеть затрещины не было никакого смысла, рассудила она, – впрочем, экономку она не тронула и пальцем. Ализэ всего лишь вскинула руку, защищаясь, и госпожа Амина уже едва не упала в обморок.

Она никак не ожидала встретить сопротивление, и сильный удар ее руки о предплечье Ализэ обернулся ей вывихом запястья.

Это была незначительная победа, и Ализэ она дорого обошлась.

В лучшем случае госпожа Амина откажет ей в рекомендации – рекомендации, которая могла бы сыграть важную роль в срочном поиске новой работы, – а в худшем она доложит о вывихе герцогине Джамиле, и та подаст жалобу на Ализэ в магистрат за нападение.

Руки девушки тряслись.

Она дрожала не только от гнева, но и от страха за свою жизнь – за все, что в ней происходило. Впервые у нее появилась надежда на избавление, но даже Хазан предупредил, что их планы могут сорваться. Ализэ было жизненно необходимо попасть на сегодняшний бал, но действовать придется осмотрительно – теперь ей непременно понадобится маскировка, а значит, и платье. Это означало, что ей нужны были время и место для работы, чтобы подготовиться.

Как ей теперь быть?

Она тонула в тяжелых размышлениях, которые тянули ее на дно, словно осадок в чашке. Боль в колене только-только начала стихать, тупой пульсацией все еще напоминая о себе и остальных неиссякаемых мучениях Ализэ.

Ей не давали ни минуты покоя; ее демоны не оставляли ее ни на миг. Она вечно была усталой, вечно пребывала в напряжении. Она не могла даже сменить свою жалкую промокшую одежду, не подвергнувшись осаде, а теперь ее ждала еще и зимняя стужа улиц. Все, что Ализэ неустанно отстраивала, – очаг света, к которому она прокопалась из тьмы, – все было разрушено так легко.

Весь мир казался ужасающе мрачным.

Один только магистрат жутко пугал, а теперь, когда ее преследовала сама корона, Ализэ понимала, что обречена. Если сегодня ей не удастся раздобыть платье, то у нее не останется иного выбора, кроме как покинуть Сетар, начать все сначала в другом месте и надеяться, что Хазан снова найдет ее.

Она вдруг почувствовала, что готова разрыдаться.

А затем раздался шорох движения, она ощутила легкое прикосновение к руке и подняла взгляд.

Принц смотрел на нее, не отрываясь, глаза его, темные, словно смоль, блестели в свете свечи. И Ализэ не смогла не поразиться его взгляду, даже в этот миг. Такое лицо, как у него, редко увидишь в толпе, оно настолько завораживало, что приковывало к месту.

Ее сердце заколотилось.

– Прости меня, – сказал он. – Я не хотел тебя расстраивать.

Ализэ отвернулась от него, смахивая слезы.

– Что за странный ты человек, – пробормотала она. – Ты так вежлив в своей решимости покопаться в моих вещах без моего разрешения и отказываешь мне в праве на личную жизнь.

– Разве дело улучшится, если я буду груб?

– Не пытайся отвлечь меня тем, что не касается разговора. – Она шмыгнула носом и вытерла глаза. – Ты прекрасно знаешь, что ты со странностями. Если бы ты действительно не хотел меня расстраивать, то сразу бы ушел.

– Я не могу.

– Но ты должен.

Принц наклонил голову.

– Я не уйду.

– Всего несколько минут назад ты сказал, что не желаешь мне