Плетеное королевство - Тахира Мафи

доводить его до такого постыдного состояния? В который раз он был убежден, что понимает ее – и даже жалеет, – а вместо этого раз за разом оказывался унижен собственным высокомерием.

Картина и правда оказалась убогой. Комната была безупречно чиста; стены, пол и потолок девушка вымыла так старательно, что доски разительно отличались от черной, отделанной лепниной, наружной двери, оставленной нетронутой. На полу, рядом со скромной раскладушкой, аккуратно застеленной шелковым одеялом и подушкой, лежал маленький коврик с красивым узором. Немногочисленный гардероб висел на разноцветных крючках – нет, то были гвозди, понял принц, обмотанные нитками, – а в чистом ящике из-под яблок находились аккуратно уложенные предметы. В основном это были швейные принадлежности, но имелась и одна книга, название которой Камран не смог разглядеть; он сделал неосознанный шаг в комнату, чтобы взглянуть на нее поближе. И весь чулан сразу же предстал перед его взором – принц запоздало заметил свечу, горевшую в сокрытом от него до этого углу.

И внезапно окаменел.

К его горлу прижалось холодное лезвие, на спину легла маленькая рука. Камран различил тихое дыхание девушки и лишь по приглушенному звуку понял, что она была без сноды.

Должно быть, он удивил ее.

Дрожь предвкушения внезапно усилилась. Это было странное ощущение, ведь даже с приставленным к шее ножом принц чувствовал не страх, а восторг. Ее не должно было быть здесь, и Камран даже не смел надеяться, что снова окажется с ней наедине.

И вот чудо: ее рука все еще прижималась к его спине, а ее учащенный пульс был почти слышен.

– Говори, – сказала она. – Что ты здесь ищешь? Отвечай честно, и я даю слово, что не причиню тебе вреда.

Плохо ли, что сердце принца заколотилось сильнее при мягком звуке ее голоса? Разве не стоило тревожиться, что Камран не чувствовал ничего, кроме наслаждения, от того, что находится во власти этой девушки?

Каким завораживающим и смелым существом она была, чтобы предложить сохранить ему жизнь в обмен на информацию. Интересно, от каких сокровищ мира принц мог бы отказаться в стремлении познать ее мир?

Девушка прижала нож сильнее.

– Говори правду, – повторила она. – Или я перережу тебе глотку.

Камран ни на секунду не усомнился в ее словах.

– Меня послали сюда как лазутчика, – сказал он. – Я пришел в надежде собрать сведения.

Лезвие исчезло.

Принц услышал знакомый лязгающий звук соединяющегося металла и понял, что принял за клинок обычные ножницы. Он чуть не рассмеялся.

Но тут девушка выступила вперед, оказавшись перед ним, и все помыслы о смехе замерли у Камрана в горле.

Она была не одета.

Волосы ее оказались распущены; на серебристые глаза упала длинная обсидиановая прядь, и девушка нетерпеливо смахнула ее. Камран завороженно смотрел, как шелковистые локоны касаются ее обнаженных плеч, изящной шеи, гладкой груди. Опасно низкий вырез ее сорочки поддерживался лишь корсетом, и к своему ужасу Камран обнаружил, что не в состоянии сделать ни вдоха.

Девушка не была одета.

Она не была совсем нага, нет – но на ней остались только нижние юбки и корсет, и она неумело прикрывалась одной рукой, прижимая промокшее платье к обнаженному лифу, по-прежнему стискивая в правом кулаке ножницы.

Камран и забыл, как она красива.

Это открытие поразило его, ведь он провел гораздо больше времени, чем хотел признаваться себе в этом, думая об этой девушке и представляя ее лицо, когда закрывал глаза по ночам. Принц полагал, что ни за что не сможет забыть ее, однако это случилось, ведь он был поражен до глупости и теперь тянулся к ней, словно голодное пламя к сухим поленьям.

Камран не обрадовался чувству, которое овладело им. От подобного отчаяния, от желания, столь сильного, что принц весь дышал им, он не испытывал никакого удовольствия. Никогда он не ощущал ничего похожего, эта неведомая сила выбила почву из-под его ног.

Камран чувствовал себя слабым.

– Отвернись, – сказала девушка. – Мне нужно одеться.

Ему потребовалось мгновение, чтобы осмыслить эти слова. Разум принца пребывал в смятении, и к тому же Камран никогда не получал приказов ни от кого, кроме короля. Он ощутил себя так, словно кто-то втолкнул его в трагический мир, где все было противоположно привычному укладу жизни, и больше всего принца удивило то, что он не возражал.

Он безмолвно подчинился приказу, тихо коря себя за столь странную реакцию на девушку. Женщины в его присутствии облачались порой в самые откровенные наряды, а некоторые надевали платья с таким глубоким вырезом, что им приходилось отказаться от корсета. Кроме того: принц не был зеленым юнцом, непривычным к компании красивых женщин. Как тогда объяснить то, что охватило его сейчас?

– Значит, – тихо произнесла девушка. – Ты пришел, чтобы шпионить за мной.

Камран услышал отчетливый шелест ткани и закрыл глаза. Он был человеком чести. Он не станет воображать ее голой. Не станет.

– Да, – ответил он.

И снова шелест ткани; что-то ударилось о пол с глухим стуком.

– Если это действительно так, – сказала девушка, – то я удивлена, почему ты посмел признаться в этом.

– А я удивлен, почему ты сомневаешься в моих словах, – отозвался Камран с впечатляющим спокойствием. – Ты обещала перерезать мне глотку, если я не отвечу честно.

– Тогда ты должен понимать мои подозрения. Никто до тебя не принял моих условий.

– Никто до меня? – Принц невольно улыбнулся. – И часто тебе приходится вести переговоры со шпионами и головорезами?

– На самом деле, весьма часто. Почему… Неужели ты считаешь себя первым, кто проявил ко мне интерес? – Девушка помолчала. – Теперь можешь повернуться.

Она заколола волосы назад, а чистое платье застегнула на все пуговицы до самого горла. Однако это ничего не изменило. Скромный наряд ничуть не умалял ее красоты. Камран почувствовал себя околдованным, глядя на девушку, задерживаясь взглядом на ее притягательных глазах и нежном изгибе губ слишком долго.

– Нет, – мягко ответил он. – Смею предположить, что я не первый.

Она замерла, удивленно взирая на него, и в это мгновение показалась принцу абсолютно неземной; он с изумлением обнаружил, что на щеках ее вспыхнул слабый румянец. А потом девушка отвернулась, сцепив руки.

Неужели он взволновал ее?

– Я дала тебе слово, – тихо сказала она, – что не причиню вреда в обмен на твою честность. Я не стану противоречить себе. Но ты должен немедленно уйти.

– Прости, но я не могу.

Девушка бросила на него быстрый взгляд.

– Прошу прощения?

– Ты попросила моего признания в обмен на жизнь, и я с готовностью согласился. Но я не обещал отступить от своей миссии. Я пойму, если ты не захочешь остаться здесь, пока я буду копаться в твоих вещах, но подозреваю, что тебе нужно вернуться к работе. Я могу подождать, пока ты не уйдешь.

Губы девушки потрясенно приоткрылись, а глаза расширились от неверия.

– Неужели ты так безумен, как кажется, господин?

– Ты уже дважды назвала меня господином, –