Порог греха - Юрий Францевич Курц

умён.

– Где-то я согласен с вами. Но я выпрямляю её на одном отрезке жизни – она вытаптывается на другом, и виноват в этом не только я.

За стенами мечети послышался шум автомобильных моторов. Громкие голоса. Вероятно, к ним подъехали милицейские машины. Сейчас раздастся стук в ворота. Алесь прислушался. Имам тоже настороженно поднял голову.

– Вы меня выдадите? – в упор спросил Алесь.

Имам посуровел лицом.

– Мечеть – не место для насилия. Ночью я никого в неё не пущу. Полагаю, стражи порядка не посмеют вламываться в святилище духа. Но утром я вынужден буду открыть двери. И до рассвета вам лучше всего исчезнуть. Вы будете в состоянии передвигаться?

Алесь пошевелил ногой – боль была терпимой.

– Да. В крайнем случае, поползу.

– Отдохните немного. На рассвете я разбужу вас и провожу вас до калитки заднего двора. Она выходит на пустырь. Там началось какое-то строительство: кирпичи, блоки, арматура. Есть возможность пройти незамеченным.

– Что же вы скажете потом им? – Алесь кивнул головой за стены мечети, туда, где предполагались милицейские патрули. – Что помогли избежать ареста преступнику?

– Скажу, как было, – не смутился имам, – вы для меня не преступник, а человек, оказавшийся в беде. Аллах знает про праведных и неправедных. Он сверху во всём. Он решает, кто вы и чего заслуживаете. И простит он, кому пожелает и накажет кого пожелает: поистине Аллах над каждой вещью мощен.

За время, проведенное в мечети, Алесь почувствовал некое сближение с имамом, но тот так и не снизошел до дружеского общения и придерживался официального тона. И когда, прощаясь, Алесь протянул руку с уверением, что когда-нибудь отплатит благодарностью за своё спасение, имам не подал свою, а сложил ладони лодочкой у груди и молча поклонился Алесю.

Когда потайная дверь захлопнулась за спиной Алеся, он огляделся: у груды мусора стояла милицейская машина с проблесковым маячком на кабине, возле неё виднелись две фигуры с автоматами. Бежать не было смысла: подстрелят. На шум примчатся другие патрули, и если ему чудом удастся уйти от этих, то вряд ли от всех. К тому же снова прорезалась боль в раненой ноге.

Намеренно приволакивая её, Алесь двинулся к машине: с двумя ментами он справится без особого труда, даже с браслетами на запястьях. Шуршала под ногами жухлая листва. В нескольких метрах от машины Алеся остановил властный окрик.

– Стоять! Руки вверх! Стоять!

Алесь остановился и поднял руки.

– Мужики, я свой! Не стреляйте!

– Эт мы щас выясним! Стоять! – заскрипел под ботинками милиционеров строительный мусор. Один из них остановился метрах в двух напротив Алеся, нацеливаясь автоматом прямо в грудь. Другой, отстёгивая с пояса наручники, зашёл за спину.

– На землю! Быстро! Руки за спину!

В лицо Алеся ударил луч электрического фонарика. Как бы ошеломлённый внезапным светом, прикрываясь от него поднятыми к глазам руками, Алесь пригнулся, но в тоже мгновение, ударив ногой в стоящего за спиной милиционера, нырнул под дуло автомата первого. В считанные секунды патрульные лежали на земле и ойкали от боли, а спустя минуту сидели в кабине, прикованные наручниками один к рулю, другой к креслу.

Это была привычная для Алеся работа, выверенная до автоматизма. Он даже не почувствовал ни страха, ни злобы. Бросил на заднее сиденье автоматы. Снял с поясов пистолеты и по две гранаты. Вывернул нагрудные карманы: в них были только удостоверения личности. «Наверное, недавно заступили на дежурство. Денег насобирать не успели». Это были те самые милиционеры, о которых, скоргоча зубами, Алесь читал в газете «Провинциальная жизнь». Это они забили насмерть невинного человека, а голову его отправили жене и двум дочерям в устрашение: не пикайте.

– Мужик, ты нарываешься, – сказал тот, что сидел за рулём, – кругом наши… Тебе не уйти.

– Молчи, гнида! – Алесь ткнул стволом пистолета ему в затылок. – Мне терять нечего – разнесу башку вдребезги! Крути баранку за город!

– Муж-жик… Может, договоримся? – как тяжело было ему выдавливать из себя слова, которые он привык слышать от других, с обращёнными к нему подобострастными взглядами!

– Крути за город, может быть и договоримся!

Две патрульные милицейские машины, встреченные по пути, дружелюбно помигали фарами: «Свои!» До самого перевала на хребтине горы второй мент так и не просветлел в сознании – стонал и мычал. Алесь приказал остановиться, вылез из кабины.

– Мужик, а мужик? Ты чё надумал? Мужик, мы же… – от удара по затылку он ткнулся лбом в рулевое колесо; перегнувшись через него, Алесь поставил рычаг переключения скоростей в нейтральное положение, щёлкнул замком руля, толкнул машину – она легко тронулась с места и, быстро набирая скорость, покатилась по склону горы.

«За добро – добро, за зло – по справедливости». Грохот взрыва и взметнувшееся в ноги пламя поставили точку в его очередном суде совести. Алесь спустился с горы к реке. Рана болела, одеревеняя ногу. Укрыться и передохнуть Алесь мог теперь только в «Лондоне»: он находился недалеко – в километре вниз по течению.

Возле домика Нельсона горел костёр. Первым почуяла Алеся собака – её предупредительный лай поднял у костра двух охранников с ружьями в руках.

– Стой! Кто идёт?

«Ясно, служили», – подумал Алесь, а вслух ответил:

– Свой я. Иду к вашему вождю. Доложите ему, что брат в гости пожаловал.

– Какой ещё брат?

– Он знает.

Охранники перебросились между собой парой слов. Один пошёл в домик, другой нацелился ружьём в Алеся.

– Ни с места!

В домике засветились окна. Надевая на ходу пальто, вышел Филипп. Прихрамывая, Алесь двинулся к нему навстречу. Внезапное появление друга не удивило Филиппа: Алесь бывал в «Лондоне» редко и только ночью, чтобы не привлекать к себе лишние глаза.

– Что-то случилось, брат?

– Случилось, Филя. Менты подстрелили… В ногу, сволочи! Да не пугайся, не опасно, но болит, зараза!

– Коля, – обратился Филипп к одному из охранников, – разбуди Марину. Пусть зайдёт ко мне с инструментами. О госте ни слова. Усёк?

– Есть, командир!

В домике Филипп усадил Алеся на диван, предложил водки. Алесь отказался, попросил чаю.

– Марина – со странностями, – предупредил Филипп, – заскоки случаются. Но дело своё знает превосходно!

– Беда какая приключилась?

– Ни приведи Господь! Хотя, наверное, не без его воли: чем согрешил, тем и накажешься. Она к нам полгода назад прибилась.

И Жмыхов коротко поведал историю жизни медицинской сестры. Работала в санатории, без мужа родила и вырастила сына. Души в нём не чаяла, всё для него старалась – избаловала! В медицинский институт устроила за немалую мзду. Парень здоровый, красивый, роскошную жизнь любил, а она денег требует. Главный врач санатория и соблазнил