В этой истории не будет злодея, и человек есть закон - Дарья Милл

согреть её. О, его бедная милая Ики. Рядом с обнажёнными ногами рассыпался сигаретный пепел. Патрульный и не пытался скрыть того, что был человеком. Фолки были просто не способны на такую жестокость. Так ещё один человек окрасил снег в красный.

Эндрю прибыл на место раньше положенного, а потому ему не оставалось ничего другого, кроме как прятаться от журналистов. Он никогда не понимал того, как Кэсси справляется с бескрайним ворохом вопросов, пытающихся затронуть что угодно, кроме самого главного. Вот и теперь, когда дато сказал чрезмерно много лишнего, репортёров интересовало одно — с какой стойкостью Конон проявил свою милость к отстранённому от дел подполковнику Квону. Никто не желал и слушать о том, почему дато замалчивал свои промахи и избегал заслуженной ответственности. Вновь что фолкам, что людям оказалось проще не замечать признаков катастрофы, чем предпринимать усилия для недопущения бедствия. В этом они были схожи. Но амфи всегда пытались их предупредить.

— Мы должны не бороться с последствиями, а предотвращать угрозу. — Отвечал на один из вопросов подполковник Арно, пока микрофоны и камеры маячили у его лица. Он точно знал, что они хотят услышать, и следовал наставлениям министра и начальства Департамента управления и организации деятельности уполномоченных по делам межрасовых и межвидовых взаимодействий. Пока верхушка скрывалась и пряталась по своим многочисленным домам, Эндрю говорил от лица человеческой половины Вайнкулы. — Тридцать первое декабря прошлого года стало для нас показательным. Отныне и впредь мы намерены предпринимать всё возможное для того, чтобы избежать подобных случаев бесчинства наших сотрудников.

— Полковник Арно, от патрульных третьего Округа поступили сведенья о том, что Квон Хён Сок и ранее показывал своё незнание установленных в обществе правил. Как вы могли повысить до подобной должности человека, что не уважает даже женщин? — один из микрофонов всё продолжал настаивать и после того, как Эндрю с несколько раз пропустил его слова мимо ушей. Когда то стало удобно, все вмиг позабыли о прошлых заслугах отлучённого от дел подполковника. Все вопросы были о нём, и лишь о худшей из возможных крайностей его прошлой работы.

— Ваше утверждение некорректно. Тогда Квон Хён Сок вёл диалог не с женщинами, а с некомпетентными сотрудниками. Своим вопросом Вы пытаетесь разжечь устаревшую для всех ненависть.

— Полковник Арно, Вы отрицаете наличие у Квон Хён Сока открытой неприязни к фолкам? — продолжила допрос следующая камера.

— Мы не можем отвечать за самого Квон Хён Сока. — Эндрю едва успевал переключаться с одного репортёра на другого.

— Полковник Арно, принимаете ли Вы на себя ответственность за допущение гибели Эмили Брамс во время её отбытия в Сварог? — очередной микрофон наседал и дальше.

— Ваша информация не подтверждена. Перед тем как занимать экранное время подобными вопросами, сверьтесь с источниками.

— Полковник Арно, можем ли мы предполагать, что всё произошедшее имело место быть по вине Квон Хён Сока? — четвёртая рука потянулась за ответом, и Эндрю уж был не в силах отвечать так, как положено, но его пытку прервало появление главного гостя Дня единения.

Дато Конон не изменял своей старой традиции. Плащ в пол, седая бородка и проглядывающая из-под усов улыбка. Лишь единицы удержали свой исследовательский пыл и не бросились к бедному старичку со вспышками вечно мигающей аппаратуры. Благо фолки и люди из ПОПДМК, его сопровождающие, спасли дато от падения. Вид первого Округа вскружил ему голову. Старик выглядел так, словно ему ещё не доводилось видеть столь большое скопление человеческих артефактов. По крайней мере, именно такое мнение могло сложиться от одного только взгляда перепуганных и удивлённых глаз. Тот, что был карим, вдруг блеснул чем-то странным.

— Дато Конон, рад видеть Вас в добром здравии. — Эндрю протянул руку старичку, что, казалось, вмиг помолодел. Морщины на его лице вдруг перестали быть такими глубокими, и только меж бровей осталась извечная складка.

— Подполковник Арно, поздравляю Вас с новой должностью. — Конон принял предложение рукопожатия, и Эндрю подметил то, с каким пылом он сжал его руку. Дато не счёл важным в обращении к нему форму подполковника перевести в полковника, как он то делал с Хён Соком. Настоящий фолковский лидер точно знал, когда стоит припрятать свои козыри от лишнего внимания. Дато Конон выглядел невинным в своей полной растерянности ничего не ведающего и только вылупившегося птенца. — Обитель человека воистину поразительна. Никогда не думал, что испытаю столько впечатлений от одного только вида вашей прихожей. — В восхищении дато продолжал озираться по сторонам, любуясь не людскими лицами, а всем тем, что стояло за ними — машинами, асфальтом, достающими до самого купола зданиями.

— Большая честь слышать подобное от Вас. Наш дом всегда и ваш дом. — В лёгком жесте подполковник Арно указал на выстроившихся за спиной дато Конона фолков. Сам он не испытывал к ним ни неприязни, ни любви, но оказать им особое расположение вынуждали предписания.

Эндрю улыбался, кланялся, кивал и соглашался со всем, что ему предлагали. Министр отдал приказ кормить народ обещаниями, и с ним нельзя было не согласиться. В тяжёлое время приправленная ложью истина всегда принималась куда легче простых клятв в том, что вскоре ветер перемен задует под куполом. Вайнкула желала знать, что для этих самых изменений каждый из членов верхушки делает всё возможное. Подполковник Арно в эту самую верхушку не входил, но был единственным, кто не соврал бы сказав о том, что предпринимает всё, что только может, для постановления мира. ПОПДМК находился в центре урагана и только потому точно понимал, что без глобальных реформ это невозможно. Когда-то Хён Сок стремился к переустройству отношений между людьми и фолками. Подполковнику Арно же не оставалось ничего другого, кроме как пытаться сохранить то, что ещё не было потеряно.

Первую половину Дня единения дато Конон прохаживался по улицам первого Округа, говорил с живущими в нём фолками, целовал человеческих детей в лоб и принимал подношения от каждого, кто только успевал подойти к нему, минуя длинные очереди. Сослуживцы подполковника Арно более других пытались оградить Конона от излишнего внимания. Последователи же дато ничем не препятствовали ни одной душе, пытающейся прикоснуться к их Богу. Словно бы они точно знали, что он никуда от них не денется. Будто бы фолки понимали, что Конон вовек останется на их стороне.

Этот полный очарования старичок притягивал к себе любого, до кого только мог дотянуться. Хоть Эндрю и слушал полную версию разговора подполковника Квона и дато Конона, даже его одолевали сомнения в том, что подобный добросердечный дедуля мог прибрать к рукам ни в чём неповинную Вайну. «Вся Вайнкула