Вызволение сути - Михаил Израилевич Армалинский

писателем и издателем Игорем Ефимовым. (См. Выше). Там мелькнула моя фамилия. Довлатов меня не жалует и называет “поганым человеком… с ущемлённым самолюбием”. Да вот, читайте сами:

Ефимов – Довлатову

15 ноября 1982 года

Дорогой Сережа!

…Посылаю две наши новые книжки – Елагина и Армалинского5. Рецензент получает их в подарок в личную библиотеку.

Довлатов – Ефимову

24 ноября 1982 года

Дорогой Игорь!

Книжки (Елагина, Армалинского) получил, обе довольно хорошо выглядят, Елагин – лучше, по-моему, о Елагине я обязательно сделаю передачу, об Армалинском же писать – рука не поднимается, и стихи гнусны, и сам – поганый человек, да еще и в суд на меня хотел подать из-за какой-то непостижимой ерунды – кусок обложки его книги был воспроизведен в «НА», подоплека же – ущемленное самолюбие, короче, ну его к черту, а Елагин вполне пристоен и даже, говорят, алкоголик…

Я решил рассказать подробнее о том, что послужило причиной для такого нелюбовного ко мне отношения Довлатова. Историки литературы должны иметь под руками разносторонние факты.

Лично я с Довлатовым никогда знаком не был, но я был подписчиком на Новый Американец – первую газету в США с литературным языком третьей волны эмиграции. Я прочитывал каждый номер с большим энтузиазмом, и папа с мамой, собравшись за столом, каждую неделю слушали меня, читающего вслух довлатовские Колонки редактора, которые сверкали юмором, иронией и подчас некоторой глубиной.

Вот почему у меня не было сомнений, в какое периодическое издание послать рецензию, которую я написал на восхитившую меня книгу стихов Алексея Цветкова Сборник пьес для жизни соло. Эта рецензия была опубликована в Новом Американце N74 от 12-18 июля 1981 года.

После этого я послал в Новый американец свою недавно изданную книгу стихов По направлению к себе4, обложку для которой сделал художник Алик Бужакер.

И вот открываю я очередной номер газеты, которая к тому времени из Нового Американца превратилась в Новый свет, но главным редактором которой продолжал быть Довлатов – и вижу его статью, где фоном для заголовка был взят кусок из обложки моей книги. Купол собора на рисунке был аккуратно изъят, так как не помещался в отведённые для заголовка размеры.

Самое интересное, что нигде не упоминался ни автор иллюстрации, ни из какой книги она взята. А это меня резко возмутило и вот почему. Во многих своих Колонках редактора Довлатов критиковал советские нравы эмигрантов и призывал уважать законы новой родины и, прежде всего, частную собственность и особо – авторское право. Получилась же, что Довлатов призывал к одному, а сам делал, по-советски, другое, то есть присвоил ему не принадлежащее. Можно даже, не церемонясь, сказать как есть – украл.

Если он хотя бы указал, откуда взят рисунок или спросил меня заранее, можно ли – я бы, конечно, разрешил, но всё равно бы потребовал взамен бесплатную рекламу, как я это сделал в нижеследующем письме.

12 января 1982

Г-н Довлатов!

Как Вы знаете (а если не знаете, то должны бы знать), Вы использовали без моего ведома обложку моей книги По направлению к себе, для своей статьи В нашем доме… Статья эта была напечатана в Новом Свете №3.

Иначе говоря, произошло очевидное нарушение авторских прав, а говоря проще – мелкое воровство.

Прежде чем назвать так Ваш поступок, я всячески старался приискать ему другое название, помягче, потому что, во-первых, я – подписчик Вашей газеты, которую читаю с большим интересом, во-вторых, я ценю Вас как остроумного писателя, и в-третьих, я пытался оправдать Вас, говоря себе, что, мол, сделано это по бедности, да и вообще, ну, подумаешь, использовали обложку – и ладно.

Однако я вспомнил, что это не первый подобный случай. Недавно Новая Газета рассказала о том, как Новый Американец крадёт телевизионные программы, напечатанные в НГ, причём никаких опровержений со стороны НА, так яро ратующего за справедливость, не последовало.

Таким образом, просматривается знакомая советская система – взять, что плохо лежит, и сказать, что так и было. И подумал я, что мириться с этой системой – значит поощрять её. Кроме того, Вы ведь и сами боритесь со своей и чужой "советскостью", так что Вы мне только должны быть благодарны, 'что я схватил Вас за руку, подтвердив тем самым, что прекращать борьбу ещё рано. Вот потому-то я и назвал происшедшее своим именем – воровством.

Так как воровство это мелкое, то Вы можете обойтись без наказания, которое я согласен заменить на следующую компенсацию: Вы публикуете в ближайшем номере НА обложку моей книги, на этот раз полностью, сопровождая её следующим текстом: "Книга стихов Михаила Армалинского По направлению к себе продаётся в магазинах Руссика, Нейманис и в издательствах Ардис и Альманах.

Это письмо частное и останется таковым, если Вы согласитесь на эту компенсацию нанесённого мне ущерба. О Вашем согласии с указанием номера газеты, в которой будет опубликована эта реклама, я должен получить Ваше письменное сообщение до 31 января 1982 года. По истечении этого срока я оставляю за собой право придать это письмо гласности и принять иные меры, которые я сочту необходимыми.

Михаил Армалинский

Следует заметить, что Довлатов послушно уложился в отведённый мною срок для ответа.

21 янв.

Уважаемый господин Армалинский!

Будучи редактором газеты, я, к сожалению, не являюсь ее владельцем, и потому не имею возможности помещать бесплатно какие бы то ни было объявления в этой газете. Значит Вы можете приступить к осуществлению туманных угроз, содержащихся в Вашем письме.

Оба мы с Вами прекрасно знаем, что никакого ущерба ни морального, ни материального я Вам не причинил. И в связи с этим мне хочется посоветовать Вам как коллеге – популяризовать свои вещи каким-то другим способом, и главным образом – за счёт их художественного качества. Кстати, о Ваших стихах недавно с большой похвалой отзывался Игорь Ефимов, человек, к которому я питаю безграничное уважение.

Так что, пишите вместо угрожающих писем – стихи.

Всего Вам доброго.

С. Довлатов

Несмотря на очевидную непробиваемость Довлатова, я всё-таки решил ему ответить, чтобы проанализировать его беспробудный уход от главного вопроса: надо уважать частную собственность или продолжать на неё посягать?

11 февраля 1982

Г-н Довлатов!

Когда нарушившего закон хватают за руку, то обыкновенно он либо извиняется и божится, что больше никогда этого не повторится (вопрос об искренности этих заверений оставим в стороне), либо он начинает отпираться; мол, я – не я, подумаешь, ну, что я такого сделал.

Ваша реакция относится к последнему случаю. Но как бы Вы ни отнекивались, пытаясь покровительственно-небрежно приобщить меня к своему мнению (“Оба мы с Вами прекрасно знаем…”) – Вы преступили закон об охране авторских прав. Вы – профессиональный литератор, редактор уже двух газет, знаете, что нарушение авторских прав является противозаконным