Вызволение сути - Михаил Израилевич Армалинский

посредников, то есть оптовых дистрибуторов, то, говоря только о двухстах-трёхстах дорогих книг, можно прекратить давать посредникам 40%, а уменьшить его до 20% или даже до 10%. Да и нужда в посредниках будет меньшей, если самому не пренебрегать «компьютеризацией», а подключиться к мощной системе компьютеров, без которых книгоиздательство, приносящее доход, теперь невозможно.

Мы живём во время революционного переворота в издательской деятельности. Новый термин "Desk Top Publishing" можно перевести как «типография на столе». Любой русский писатель теперь может стать издателем. Ему теперь не нужно многократно перепечатывать текст на машинке, после внесения изменений и исправлений, ему не нужно делать типографский набор, ему не нужно считывать гранки. Достаточно иметь на столе компьютер Макинтош – и любой становится Гуттенбергом. Произведение пишется и одновременно набирается на компьютере. На нём же делается вёрстка и правка. Затем текст печатается на лазерном принтере и посылается в одну из типографий, которые специализируется на издании малых тиражей (например....). Стоимость печати книжки в 100 страниц тиражом в 500 экземпляров приблизительно 550 долларов. Получив тираж, можно купить список адресов библиотек и других организаций и частных лиц, интересующихся русской литературой (например, в M.I.P. Company – я дал рекламу моего издательства и получил немало заказов на списки – М.A.). Затем на том же Макинтоше делается рекламный листок и рассылается по полученным адресам. Общие затраты на издание и рекламу, книги в 100 страниц не превысят 600-800 долларов.

Раньше издатель был нужен для набора и печати, которая была не по карману писателю, и для рекламы, которая стоит дорого только в том случае, если её помещать в периодических изданиях. Так как мы пришли к выводу, что главный потребитель русских книг за рубежом – это библиотеки и другие общественные и государственные организации, то для того чтобы дать им знать о новой книге, нужно лишь знать их адреса, чтобы послать туда рекламный листок.

Повторяю, смысл в том, что для книг, издаваемых тиражом в несколько сотен экземпляров, издатели теперь не нужны, каждый писатель может стать собственным издателем и получать доход со своих книг, продавая их не по дешёвке, а по дорогой цене.

Так что закончу я эту статью не призывом, а лозунгом: «Да здравствует капитализм, давший русским писателям на Западе свободу от издателей!»

Быть может, я чуть перебрал в своём фантастическом юморе, но не оскорбил ведь.

В 1986 году я опубликовал «Тайные записки 1836-1837 годов» А. С. Пушкина, и статья была основана на моём опыте издания и продажи этой книги.

Игорь Ефимов обиделся на статью. Но узнал я об этом только через четыре года.

Вот моё письмо Игорю Ефимову, из которого станет понятно последовавшее.

20 августа 1991

Уважаемый Игорь!

Вы, конечно, меня ошарашили своим ледяно-надменным голосом – я-то и не подозревал, что Вы обижены на меня. Нелепо, когда причиной обид является недопонимание, устранить которое было бы так легко, если бы люди были в состоянии изъяснить обиду, а не таить.

Я хочу восстановить череду фактов, чтобы выяснить – где закралось досадное недопонимание.

Итак, в июне прошлого года я послал Вам письмо с предложением обмена на книги, издаваемые мной. Я указал книги из Вашего каталога, меня заинтересовавшие. Вы прислали мне книги со счётом без всякого сопроводительного письма. «Что ж, молчание – знак согласия», – подумал я и выслал Вам Соитие23, указав его стоимость (заметьте, что разница в 2.20 доллара была в Вашу пользу). Я высылаю копию Вашего счёта с моими цифрами. Никакого «оскорбительного письма» я Вам не посылал, о чём, к моему чрезвычайному изумлению, Вы мне сказали по телефону.

Если получение книги, вместо денег, не оправдало Ваших ожиданий, то нужно было сообщить мне об этом либо по телефону, либо письменно, и я бы тотчас выслал Ваши книги обратно, а Вы бы выслали мне мою книгу. (К сожаленью, Ваши книги я недавно отправил в Россию, и теперь восстановить статус кво невозможно.)

Ну, что могло быть проще? Однако вместо этого, Вы придумали молчаливо оскорбиться.

Я же, вдохновлённый обменом и будучи уверен в Вашем глубоком им удовлетворении, послал Вам в апреле этого года свой роман8 с предложением, включить его в число продаваемых Вами книг, а коли нет, то, пожалуйста, выслать обратно. По телефону Вы бросили мне, что его не получали. Сие – весьма примечательное для меня событие, поскольку это первый случай за 14 лет моего пребывания в Америке, когда моё почтовое отправление пропало, не вернувшись.

Однако моя незыблемая вера в американскую почту заставляет меня усомниться в Вашей памяти, ибо забвение Вами вышеизложенных фактов даёт основания такому сомнению.

Так что я буду Вам весьма благодарен, если Вы проверите Ваши закрома, в которых могло затеряться золотое зерно моего урожая, и вернете его, коль оно не покажется Вам съедобным.

Надеюсь, что у Вас нет больше причин гневаться на меня.

С дружеской улыбкой,

Михаил Армалинский

Игорь Ефимов ответил мне так:

Сентябрь 4, 1991

Досточтимый Михаил!

Еще со времен газетной отповеди на мою статью, опубликованной под псевдонимом, но с хвалебными упоминаниями замечательной фирмы М.I.Р., у меня в памяти осталось: «Ох, держись-ка ты от этой фирмы и от ее владельца подальше». Но потом пришел заказ на наши книги от владельца, и я подумал: «Ну, как же я могу не ответить? Ведь просит-то не что-нибудь, а книги собрата поэта». Послал книги, полагая, что наличие вложенного счета исключает всякие переговоры о книгообмене. Ошибся. Вместо денег получил абсолютно ненужную мне и никогда мною не просимую книгу с мужскими гениталиями на обложке. И приветливую записку из двух слов: SCREW YOU". Видимо, автор, вслед за Обезьянкой из романа Филиппа Рота, полагает, что это самое лучшее из всего, что один человек может сделать другому. Но я, по отсталости и убожеству своему, впал в примитивное озлобление. Не исключаю, что в таком раздрызганном состоянии мог отправить в мусорный бак всё, что имело обратный адрес указанной фирмы. Потому что низкие мстительные инстинкты имеют над мной неодолимую власть. И я не поручусь, что в будущем у меня хватит сил совладать с ними.

Поэтому лучше всего было бы нам на этом прекратить наши контакты. Уж слишком по-разному смотрим мы на то, что можно и что нельзя делать ближнему своему в нашей короткой жизни.

С пожеланиями сексуальных и мистификаторских свершений,

И. Е.

Меня это письмо удивило силой различий восприятия людьми, казалось бы, неопровержимых фактов, и я захотел, разумеется, тщетно эти различия устранить.

10 сентября 1991

Уважаемый Игорь!

Прежде всего, спасибо, что ответили.

А пишу Вам теперь не потому, чтобы во что бы то ни стало продолжить контакты с Вами, которые Вы во что бы то ни стало хотите порвать,