Время шинигами - Кайли Ли Бейкер

замерла, поэтому я быстро разморозила их, чтобы избежать длинных объяснений: в конце концов, она думала, что я – лишь человек. Гвардейцы вздрогнули от нашего внезапного появления, но императрица махнула им рукой и повела меня в конец коридора сквозь ряд высоких зеленых дверей.

Мы оказались в комнате, сверкающей витринами с великолепными драгоценностями: нефритовыми браслетами и золотыми серьгами, искусно вышитым шелком и полированной самурайской броней.

– Где Кусанаги-но Цуруги? – спросила я.

Императрица указала в дальний конец комнаты. Там, в последней витрине, лежал обветренный меч цвета сланца. Несмотря на искривленное лезвие и очевидные сколы, он сиял, будто был выкован из чистого света, и был такой же формы, как коралл, который показал мне Сусаноо.

Наконец-то меч – мой.

Жнецы перепробовали все, что могли, даже швырнули мне в лицо моего отца, но все равно не сумели меня остановить. Я представила, как корабль Айви переворачивается посреди моря, как все ее злобные жнецы тонут в бурной соленой воде, цепляясь за гниющие доски. На меня ледяной волной нахлынуло чувство умиротворения.

Я открыла раздвижные стеклянные двери, и мои ладони неожиданно вспотели. Дрожащими руками я взяла меч, чувствуя, что падаю, хотя по-прежнему стояла на месте.

Но в тот же миг, как он оказался у меня в руках, я поняла: что-то не так.

Меч был чрезвычайно легким.

Я провела пальцем по лезвию – и оно даже не оставило на моей плоти пореза, хотя я ожидала от него богоподобной остроты. Вес и заточка не соответствовали металлу – это оружие точно ковали не боги. Приложив немного силы, я сломала лезвие пополам – и деревянные осколки посыпались на пол.

– Это не настоящий меч, – прошептала я.

– Конечно, нет, – согласилась императрица. В моей голове эхом отозвались слова, сказанные ею в спальне: «Зачем тебе это старье?» – Очевидно, что это копия.

– Где настоящий меч? – спросила я, оборачиваясь. – Мне нужен он!

Она просто пожала плечами, как будто от этого не зависело существование всей Японии.

– Никто не знает, – сообщила она. – Он был утерян сотни лет назад в битве при Данноуре[9]. Клан Тайра скорее бы избавился от меча, чем позволил клану Минамото им завладеть. Но людям нужен лишь символ, поэтому, настоящий он или нет, неважно.

– Конечно, важно! – рявкнула я. Я разочарованно взвыла, швыряя осколки фальшивого меча в стену.

И что мне теперь делать? Пройдя весь этот путь, я уткнулась в тупик. Неужели в поисках этого меча я должна перерыть всю Японию? Это безнадежно, особенно учитывая, что завтра к моим берегам должны были прибыть Айви и ее жрецы. Я прижала руку к стеклу и опустилась на колени. Я никогда раньше не плакала перед человеком, но сейчас, похоже, самое время.

– Какое тебе дело до этого древнего меча? – спросила императрица. В ее голосе появилась нотка осторожности: возможно, она не хотела стать объектом моей следующей вспышки ярости.

Я вздохнула.

– Он нужен мне, чтобы кое-кого победить.

После мгновения тишины она рассмеялась. Я обернулась, но она все продолжала хохотать.

– Забавно, – отозвалась она.

Я стиснула зубы.

– Что именно?

– Ты даже не умеешь правильно обращаться с мечом.

Я уже на полном серьезе подумывала выбить ей зубы, но, на ее счастье, она заговорила снова:

– Я не имею в виду, что ты не умеешь сражаться, – продолжила она. – Ты умеешь. Но какие бы навыки ты ни использовала, чтобы пробраться сюда, они никак не связаны с мечом. Кем бы ни был твой враг, эта катана не помогла бы тебе убить его.

– Меч не для меня, – призналась я.

Императрица фыркнула.

– Тогда зачем такие хлопоты? – Впервые с тех пор, как я залезла в ее комнату, она выглядела искренне раздраженной. – Значит, кто-то другой должен биться за тебя? Что это тогда за победа? – Затем она повернулась и направилась к выходу в коридор. – Не люблю трусов, – призналась она. – Если тебе удастся то, что ты там планируешь, не стесняйся прийти и навестить меня снова. В следующий раз я даже позволю тебе воспользоваться парадным входом.

Она захлопнула за собой дверь, оставив меня в темноте.

* * *

Я вылезла в окно и мягко спрыгнула в темный двор, опустившись на колени. Нужно было позвать Нивена, чтобы мы вдвоем выбрались отсюда, но это означало, что мне придется рассказать ему о своем провале, о том, что, несмотря на то что я могла крутить и деформировать временную линию по своему усмотрению, мое время вышло. Какая-то часть меня хотела броситься в дворцовый ров и утонуть в мутной воде, чтобы не рассказывать остальным, что все это путешествие ни к чему не привело.

– Эй! – окликнул мужской голос.

Я вздохнула. Неужели я не могла позволить себе даже такую роскошь, как минута самобичевания? Ко мне приближались двое мужчин, вероятно из дворцовой стражи.

– Не двигайся! – крикнул один из них.

Я сделала глубокий вдох и медленно поднялась на ноги, чтобы иметь возможность сломать им руки. Затем по двору пронесся громоподобный звук, эхом отразившийся от неподвижных вод рва и каменных ворот.

Я отшатнулась, грудь потеплела. В воздухе запахло горелым. Я повернулась к стражникам: они держали меня под прицелом винтовок.

Я опустила взгляд на кимоно. Черная ткань на груди потемнела, между ребрами разлился странный жар, будто меня переполнял огонь.

– Ты выстрелил в меня? – спросила я, и мой голос показался мне далеким. Я подняла руку к лунному свету. Да, это определенно кровь.

– Я сказал тебе не двигаться! – крикнул стражник. – Ляг на землю!

Я засмеялась. Я не знала, что императорская гвардия вооружена. Мне было лишь известно, что простому жителю достать огнестрельное оружие практически невозможно, а военные дела меня не очень интересовали. В конце концов, мне следовало держаться подальше от политики. Странно, как все изменилось.

Я вздрогнула, когда пуля выскользнула между ребер, и рана затянулась. У меня не было сил на какое-либо отмщение.

– Я как раз собиралась уходить, – сказала я, потянувшись за часами.

Но не успела я двинуть и пальцем, как раздался еще один выстрел, и мою левую руку пронзило пламя. «Когда пули стали такими быстрыми?» – пронеслось у меня в голове. В Англии я почти не видела огнестрельного оружия, не говоря уже о том, чтобы оно было направлено на меня. Человеческие атаки всегда казались мне чем-то неуклюжим и медленным. Но сейчас я испытывала чувство, что у меня больше нет руки, что на конце запястья не осталось ничего, кроме острой боли. Я чуть не разрыдалась от облегчения, увидев, что кисть на месте, разбитая и окровавленная. Я провела пальцами по онемевшей конечности, ощупывая ее сквозь кровь, чтобы убедиться, что кольцо Хиро не сорвало выстрелом.

Разве жнецы реагируют так медленно? Если бы я не предавалась жалкому человеческому разочарованию, то, конечно, уже ушла бы отсюда, уклонившись и от самой первой пули. Из-за того, что моя рука обмякла, из рукава на траву выпал кинжал.

– Она вооружена! – крикнул один из стражников. Затем раздался еще один выстрел – и мое правое ухо запылало.

– Я сказал: на землю!

– Я не буду преклоняться перед тобой, человек! – взревела я, и слова на языке Смерти сожгли траву, но я все равно упала на колени, потому что в ушах у меня звенело, а двор как будто качался. Мои часы были в кимоно, а рука с кольцом Хиро онемела, и время больше мне не подчинялось. Вот почему я не заслуживала быть богиней. Вот почему Япония скоро падет.

Пока один стражник перезаряжал винтовку, другой целился. Мои тени растянулись, чтобы остановить его, но тьма не могла спасти меня от пуль. В ночном воздухе прогремел еще один выстрел.

Я приготовилась к боли, а моя сломанная рука задергалась, выздоравливая, но ничего не произошло. Стражники замерли – лунный свет выбелил их лица до цвета бумаги, а глаза забегали из стороны в сторону.

Пуля зависла перед моим лицом. Я потянулась к ней, коснулась ее – и она упала, покатившись по траве.

Затем через стену дворца перепрыгнул Цукуёми.

На нем был ослепительный лунный плащ, рукава кимоно развевались позади него кристально-белым знаменем, а шаги прожигали грязь белым светом. Яркое сияние кожи поглощало слабый свет фонариков, заставляя весь мир бледнеть и сереть на его фоне. Он бросился ко мне через лужайку, и у меня перехватило дыхание. Мне показалось, что Земля сошла со своей орбиты, все небесные кометы одновременно устремились ко мне и вся Вселенная стала принадлежать мне.

Сосредоточившись на своих поисках, я забыла о том, кем на самом деле был Цукуёми. Сейчас он был хранителем ночного неба, собиравшим тайные сны и нашептывающим молитвы, не только прекрасным