Время шинигами - Кайли Ли Бейкер

за борт, надеясь, что меч навсегда затеряется в морских пучинах.

Но море не было каким-то тайным убежищем. Как и все прочее, оно принадлежало богам.

– Спасибо, Тиё! – крикнула я, вскакивая на ноги и устремляясь бегом по коридору. У меня появились дела в Идзумо.

* * *

Я стояла на берегу босиком. Над головой, прячась за слоем облаков, нависла луна. Без Цукуёми и симэнавы, соединяющей нас, я чувствовала себя очень легкой и боялась, что воды унесут меня прочь. Но страх тут же растаял: скоро поднимется солнце и придут жнецы.

Я сделала глубокий вдох и нырнула под воду.

Соль сдирала с меня кожу, холод врезался в мои кости. Я заставляла себя плыть все глубже, даже несмотря на то что волны пытались вытолкнуть меня обратно на поверхность, а рыбы кусали меня, будто я была утопленницей. Я отмахнулась от них, вытянула тени и стала с их помощью хвататься за кораллы и водоросли, затягивая себя все глубже и глубже.

Босые ноги коснулись океанского дна, песок был колючим и холодным.

– Выходи, Сусаноо! – крикнула я на языке Смерти. Морские создания вокруг меня молча наблюдали. Рыба, раза в три превосходящая меня размером, моргала мертвыми желтыми глазами, уставившись на меня в просвет коралловой стены. Ее рот был приоткрыт, словно она была голодна.

Воды забурлили, песок поднялся спиралями, обжигая мои глаза, которые и так болели от соленой воды и чуть ли не выскакивали из глазниц из-за глубоководного давления.

В облаке песка появился Сусаноо, и океанское дно поднялось за ним сверкающим белым ковром. Когда песок опустился, он скрестил руки на груди. Кажется, он совсем не разозлился, что его разбудили, но я понимала, что фасаду лучше не доверять.

– На этот раз ты одна, – заметил Сусаноо. – Уже убила и Цукуёми?

Я вперила в него сердитый взгляд, и мои тени задрожали от желания затмить этот раздражающий блеск его глаз.

– Мне-то плевать, – сказал он, неправильно истолковав мое молчание. – Моим братьям стоило дважды подумать, прежде чем спать со Смертью. Они заслужили свой конец.

– Я не убивала Цукуёми, – сказала я.

Сусаноо замер, приподняв брови.

– Значит, он не в курсе, что ты здесь.

Я не стала отвечать. Он знал это и без подтверждения.

– То есть ты собираешься сделать что-то, чего он не одобрил бы, – заключил он, и его губы растянулись в пугающей улыбке.

– Да, твое убийство он может не одобрить, – подтвердила я. – А может быть, наоборот, поблагодарит меня, когда я расскажу ему, почему так поступила.

– Не смеши меня, жница, – отмахнулся от меня Сусаноо. – Вижу, у тебя нет моего меча, а это означает лишь, что ты потерпела неудачу и пришла умолять меня о благотворительности.

– Да, я не нашла твоего меча, – процедила я сквозь зубы.

– Невероятно, – ответил Сусаноо, скрестив руки и прислонясь спиной к коралловому ложу.

– Я никогда бы не смогла его найти, – продолжила я, сделав шаг вперед, – потому что он уже у тебя.

На лице Сусаноо не дрогнул ни один мускул.

– О-о-о, – протянул он, – так вот как жнецы оправдывают свою неудачу? Винят все, что только возможно, кроме собственной некомпетентности?

– Кусанаги-но Цуруги был брошен в море сотни лет назад, – сказала я, не обращая внимания на его издевки. – Неужели ты настолько ослаб, что не заметил, как в твои воды опустилось божественное оружие? Даже я что-то чувствую, когда в моем королевстве умирает хотя бы один человек. Разве ты слабее меня?

Внезапно песок потерял свое мерцание, и стая голодных морских существ медленно попятилась в темные воды. Сусаноо пристально уставился на меня своими пустыми глазами.

Он ударил кулаком по белому кораллу позади себя, вызвав стук такой силы, будто мир раскололся надвое. Этот звук прокатился по воде, заставив меня отступить назад. Коралл раскололся, и Сусаноо вытащил из его осколков коралловый Кусанаги-но Цуруги, который показывал на прошлой неделе.

Он провел по его поверхности левой рукой – и коралл отпал, точно омертвевшая кожа, обнажив полированный металл. Сусаноо поднял клинок к далекому лунному свету, и даже в глубине темных вод меч засиял тысячами огней, такой острый, что, казалось, мог разрезать сам океан.

Я подумала о пронзенной ножом жнеца руке Нивена, о застрявших между моих ребер пулях, об обращенной в руины деревне. Все это было напрасно.

– Мы могли умереть из-за твоего бессмысленного задания! – выкрикнула я, выхватывая катану Идзанами и направляя ее Сусаноо между глаз.

Он не вздрогнул и не поднял меч, чтобы защититься.

– Жаль, что мне так не повезло, – сказал он, горько скривив губы.

– Я могла бы подготовиться к прибытию Айви! – закричала я. Моя рука дрожала, а тени стекались к ногам, окрашивая песок в черный цвет. – У меня был бы шанс, если бы я не…

– Если я до этого неясно выразился, жница, ты мне не нравишься, – выпалил Сусаноо, втыкая свой меч в песок и вызывая этим волны. – Все, чего я хотел, – это заткнуть тебя и отослать подальше. Если это значило, что я навлекаю на тебя гнев моей жалкой сестрицы или отправляю тебя на верную смерть, так тем лучше.

Я взмахнула катаной. Вес океана делал ее неимоверно тяжелой, но я была достаточно сильна, чтобы голыми руками крошить алмазы.

Сусаноо поднял свой меч, поймав мой своим изогнутым лезвием, и легко отбил его от лица.

– Не пытайся биться со мной здесь, жница, – предупредил он. – Ты проиграешь.

Имея часы, я, наверное, могла хотя бы ранить его, но какой в этом смысл? Бог морей нужен был мне живым, готовым потопить корабли Айви.

– Я выполнила свою часть сделки, – сообщила я. – Я нашла твой меч.

Сусаноо рассмеялся.

– Не было у нас никогда никакой сделки. Я заключаю сделки только с божествами.

Я стиснула зубы, пытаясь придумать, как его убедить. И вдруг вспомнила его торжественный вид на фресках в моем дворце, с которых он хмуро взирал на дно холодного и одинокого моря.

Я опустила меч.

– Я могу дать тебе кое-что другое, – предложила я. – Кое-что лучше меча.

Он поднял брови.

– С сожалением сообщаю тебе, жница, что я не такой, как мои братья. Мне не нужно твое тело.

– Я не предлагаю тебе свое тело, – нахмурилась я.

– Тогда что еще ты можешь мне предложить?

– Место в Ёми.

Он замер. Его лицо осталось таким же мрачным, но океан вокруг нас заколыхался.

– Ты был изгнан из царства живых, но над моими владениями твой отец не властен, – сказала я. – Ты можешь войти туда, если я позволю.

– С чего мне вообще в Ёми? – спросил Сусаноо, в то время как вода вокруг нас становилась все более вязкой и темной, точно густеющий сироп. – Я был рожден от тьмы Ёми, и посмотри, куда она меня привела.

– Ты думаешь, что тьма погубила тебя, – возразила я, – но я живу в той же тьме, как и многие другие, и с нами ничего не случилось. Я создана из тьмы Ёми, и все же я не выжигаю ради забавы рисовые поля.

– Да что ты можешь об этом знать? – воскликнул Сусаноо, и его голос стих до резкого шипения, заставив меня вздрогнуть. Мне показалось, будто все морские создания вдруг уставились на меня своими белыми глазами и даже морские водоросли обвиняюще указывают в мою сторону. – Ты думаешь, что понимаешь тьму, девчонка? Я напугал богиню Солнца так, что она скрылась в пещере на сотни лет, оставив мир темным, холодным и мертвым. Я содрал шкуры с ее любимых коней и бросил их к ее ногам. Я залил дворцы великих божеств дерьмом. Может быть, ты и живешь в Ёми, но ты совершенно не понимаешь, что такое истинная тьма.

– Но я знаю, кто ты, – сказала я.

– Не думай, что знаешь меня так же хорошо, как моих братьев.

– Я знаю, что тебя выгнали за слезы по матери, – выдала я.

Его глаза сузились, но ярость исчезла из них, точно кто-то задул свечу.

– И знаю, что ты провел здесь в одиночестве тысячи лет, – продолжала я. – Знаю, что тебя наказали еще до того, как ты успел совершить что-то плохое.

Вода становилась все теплее, закипая вокруг нас.

– Ничего ты не знаешь, – ответил Сусаноо устрашающе спокойным голосом.

Может быть, Сусаноо был прав, но, глядя на него, я видела лишь Хиро, по смехотворной причине изгнанного со своей земли, озлобившегося от усиливавшегося день ото дня одиночества. Вот только Хиро обошел всю Японию и, по крайней мере, завел друзей. А Сусаноо постоянно пребывал в этих бездонных водах, где компанию ему составляли лишь морские