Время шинигами - Кайли Ли Бейкер

который все еще смотрел на меня широко раскрытыми глазами, и протянула ему руку.

– Готов?

Он кивнул, бросив на Тамамо-но Маэ извиняющийся взгляд, прежде чем взять меня за руку. Я сжала кольцо в кулаке и заморозила мир вокруг, оставив Цукуёми и ёкая позади застывшими статуями. Так им будет труднее последовать за нами.

Мы шли через лес, щурясь от яркого солнечного света. Несколько минут мы молчали, выражение лица Нивена оставалось непроницаемым.

Наконец он мягко спросил:

– Ты же не думаешь, что это правда Микудзумэ?

Я вздохнула.

– Я не знаю, что и думать, Нивен.

– Я бы умер спустя несколько дней во тьме, если бы не она, – признался Нивен. – Хочу, чтобы ты поняла это, Рэн. Я провел с ней почти столетие. А ты знаешь Цукуёми меньше недели. Ты же не можешь в самом деле доверять…

– Есть только один человек, которому я могу доверить свою жизнь, – оборвала его я. – И это не один из них.

На это Нивен не ответил.

Я удерживала время, пока мы не достигли опушки леса и не сели в почти пустой трамвай. Мы наблюдали, как деревья сменяются каналами и кирпичными зданиями. Лес позади нас становился все меньше, а бесконечная линия сосен едва колебалась на ветру, словно лес хранил в своей чаще темный секрет. Я проверила время и чуть не задохнулась: мы легли ужасно поздно из-за того, что ждали Эмброуза, и каким-то образом я позволила себе проспать излишне долго. Неудивительно, что Цукуёми и ёкай забеспокоились и отправились в лес. Это был последний день перед прибытием Айви, а я сократила его вдвое.

Мы углубились в город. Линии трамвайных проводов разрезали небо на черные алмазы. Даже находясь внутри душного вагона, я чувствовала, как по улицам течет Смерть, – сильнее, чем когда была в городе неделю назад. Окна запотели от кислого зноя, рельсы трамвая увязали в рыхлой сырой земле. На улицах было меньше людей, чем обычно, а те, кто остался, передвигались так быстро, будто хотели оказаться где-нибудь в другом месте. Яркость позднего утреннего неба начала тускнеть, и серые облака закрыли солнце, словно занавески, как будто Токио знал о надвигающейся Смерти.

Я потянула Нивена за рукав, жестом подав ему знак выходить, как только я увижу вдалеке императорский дворец. Вывески вокруг говорили о том, что мы находимся в Маруноути, торговом районе, который я время от времени посещала, чтобы сожрать парочку сердец торгашей-мошенников – их количество, казалось, было бесконечным. В результате мне пришлось попросить Тиё больше не посылать меня туда, чтобы люди не связали эти убийства между собой.

Еще в мое первое появление здесь этот район показался мне совершенно бездушным: ничего, кроме высоких кирпичных офисов с редкими окошками, обращенными к солнцу, и людей в западной одежде, которые были так заняты, что не удостаивали меня и взглядом. Я, пожалуй, могла пройти по этой улице вся в крови, и никто не сказал бы ни слова. Потому это место было идеальным, чтобы разработать план.

По крайней мере, так я думала. У людей на улицах были серые восковые лица, и они проталкивались мимо нас так быстро, будто Земля сошла со своей оси. Некоторые опирались друг на друга, спотыкались о ступеньки и отхаркивали молочно-белую жидкость. На тротуарах, свернувшись калачиком у входов в здания, спали бездомные. Это не было бы чем-то необычным для оживленного торгового района, если бы из их ушей и глаз не струилась кровь, а кожа не казалась бумажной из-за обезвоживания.

Должно быть, это была чума, о которой шептались люди. Только вчера говорили, что она свирепствует в Аомори. Как она так быстро добралась до Токио, опустошив полстраны? Связано ли это с водоснабжением?

Нивен опустился на колени рядом с упавшим человеком.

– Не трогай его, – попросила я. Жнецы не могли заразиться человеческими болезнями, но почему-то мысль о Нивене, оказавшемся так близко к странной чуме, встревожила меня.

– Он уже мертв, – нахмурился Нивен. Еще один горячий поток воздуха окутал нас запахом Смерти и рвоты, заставив Нивена закашляться.

– Рэн, я никогда не видел ничего подобного, – признался он, его глаза слезились от запаха.

– Я видела, – ответила я.

Нивен был слишком молод, чтобы собирать души во время последней вспышки холеры в Лондоне, так что он никогда раньше не встречал такой свирепой болезни. Но я помнила те времена, когда жнецам приходилось работать круглые сутки, пожиная души из тел, настолько сморщенных и высушенных, что они сами молили о смерти. Мои шинигами, разумеется, тоже были не очень рады, но, если я сначала не разберусь с Айви, жаловаться им придется моим останкам.

Когда снова подул ветер, Нивен прикрыл нос. Я дернула его за рукав, утаскивая прочь.

– Я спрошу Тиё, когда мы вернемся в Ёми, – решила я, потому что, честно говоря, я мало что могла сделать с чумой. Я указала на дворец за офисными зданиями, дрожащий от волн жара. – Вот куда нам надо попасть.

Нивен прищурился, поправляя очки на переносице.

– И как мы войдем?

Очевидного ответа на этот вопрос не было. Внешние стены дворца были белоснежными, без каких-либо признаков дверей, затемнявших их блеск. Серые черепичные крыши изгибались по краям, но были слишком высокими, чтобы до них можно было дотянуться с земли. Само сооружение возвышалось на широком каменном фундаменте над мутными водами: вокруг был вырыт ров, глубокий, как бездна, но от летней засухи он высох, превратившись в черное мелководье. Внутренние постройки скрывал от глаз ряд деревьев гинкго.

– Где-то должен быть вход, – ответила я. – Мы можем заморозить время, чтобы пройти мимо стражи.

– А что после того, как мы окажемся внутри? Полагаю, карты у тебя нет.

Я покачала головой.

– Выглядит обширным, – заметила я, кивнув на ров вокруг императорского дворца, который огибал стены и уходил вдаль. – Больше, чем некоторые районы города. Поиски займут целую вечность.

– Что ж, время в нашем распоряжении имеется, – сказал Нивен, накручивая на палец цепочку своих часов.

Я отвела взгляд, чтобы скрыть побледневшее лицо. Нивен и так уже потратил на заморозки намного больше своего жизненного времени, чем должен был. Я не хотела, чтобы он приближал себя к смерти.

– Думаю, нам лучше допросить каких-нибудь стражников, чем рыскать по такому огромному пространству в замороженном времени, – предложила я.

Нивен согласно кивнул, отвернувшись к дворцу, и прищурился, как будто решимость могла помочь ему увидеть изъяны в этой крепости.

«Где-то за этими деревьями хранится меч Сусаноо», – подумала я. Он был так близко, что часть меня желала прыгнуть в ров и разорвать каждого, кто встанет на моем пути. Но сейчас было не время проявлять безрассудство.

– Давай обойдем дворец, поищем слабые места и проверим, знают ли что-то люди, – предложила я. – Нужно войти и выйти как можно быстрее.

Мы бы с легкостью снесли часть стены и обыскали весь дворец в замороженном времени, но нужно быть осторожнее. Люди отлично умели находить виновных в том, чему не могли дать объяснения, а меньше всего я хотела, чтобы они подумали, что кто-то напал на их императора, и начали новую войну с Китаем.

Я бросила еще один взгляд на часы, поморщилась и убрала их.

– Пойдем, – велела я, махнув Нивену рукой, чтобы он следовал за мной. – Время грабить дворец.

* * *

Пока мы обошли замок по периметру и поговорили с людьми, на Токио опустилась тьма, как будто весь город оказался на дне колодца, а небо над головой кто-то закрыл. Мои сытые тени катились по городу как расплавленная лава, поглощая весь оставшийся свет.

Люди почти ничем нам не помогли: кто-то говорил, что видел меч на церемониях и парадах, что утешало нас осознанием, что мы прибыли в нужное место, но мнения насчет того, где он хранится, расходились. Во дворце время от времени проводились экскурсии, но одни говорили, что регалии выставлены в восточном крыле, другие – что в западном, а третьи вообще их не видели.

Нам не хотелось забираться на стену или плыть через мутный ров, поэтому единственным способом попасть внутрь оставались главные ворота. Мы прошли прямо под ногами дворцовой стражи – по сырому подбрюшью каменного моста, ведущего через ров. Пока мы пробирались мимо стражи, приближаясь к огромным железным воротам, ведущим во внутренние помещения дворца, я взмахом руки погасила фонари, окутав нас тьмой. Мои тени скользнули под ворота и отперли их