Спокойный Ваня - Павел Кожевников

но воевал он за них. Недолго, но зато как!

Громкие крики с другого конца дома вывели его из меланхолии. Наплевав на опасность, Натаныч высунулся из окна, стараясь разглядеть, что там происходит. Хлопнула в небе осветительная ракета. Не одного его заинтересовало происходящее.

От дома, занятого противником, бежал немецкий штурмовик с человеком, перекинутым через плечо. Быстро бежал несмотря на ношу.

— Мужики! Свои! Разведка! Прикройте! — Во всё горло заорал штурмовик, обращаясь к советским солдатам.

— Мать твою! — В сердцах выругался Натаныч. — Васька!

Глава 22

— Добился своего? — С укоризной спросила Тинил, обрабатывая мне мелкие ранки на лице и руках спиртом.

Никакой необходимости в этом не было, но она так ловко выставила всех любопытных за дверь, что я не стал сопротивляться. Поздравления и похлопывания по плечам порядком утомили.

— Не зря сходил. — Подтвердил я. — И нам польза, и вам хорошо помог.

— Нашёл свои артефакты? — С интересом спросила она.

— Нашёл. Даже больше, чем рассчитывал. — Спирт вызывал боль, но эта самая боль пробуждала дополнительные резервы организма, и порезы затягивались ещё быстрее. — Где Василий с Катей?

— Отдыхать отвела. Это ты развлекаешься, а они как… — Тинил задумалась, подбирая сравнение. — Как муравьи. Весь мусор в округе собрали.

— Вот ведь молодёжь. Лишь бы сачкануть.

— Это ты зря. Они упорные. Для своего возраста. Просто работа монотонная. — Заступилась за них разведчица. — Я сама решила для них перерыв устроить. Не с собой же их тащить на передовую.

— Если так посмотреть, то у меня тоже весьма однообразно время прошло. Бегал да убивал. Сплошные серые будни. — Попробовал пошутить я, но всё испортил забурчавший живот.

— Ты когда ел в последний раз? — Тинил перешла к обработке порезов на шее. — Снял бы свой жилет и куртку, по-моему, у тебя на теле живого места нет.

— Перед тем как сюда попасть мы плотно поели, правда, я не рассчитывал, что придётся так активно двигаться. — Я последовал её совету и начал снимать бронежилет. — Думаю, нам лучше вернуться к себе. Заход получился удачным. Вынесем пока то, что удалось набрать, отдохнём немного и вернёмся.

Я откинул вымазанный в крови броник в сторону. Осмотрел свою гимнастёрку. Рукава были пробиты пулями и изорваны осколками. Прикрытая бронежилетом грудь была относительно целой. Главное, нагрудный карман с артефактами не пострадал. Из него я достал прицельную метку, которую добыл у снайпера. Следом легла на стол фигурка Будды. Последний артефакт был почти круглый.

— Тот самый легендарный глаз? — Опознала его Тинил.

— С чего он вдруг стал легендарным? — Не понял я. — Обычный глазной протез.

— Да? А ты представляешь, как это выглядело со стороны? — Улыбнулась разведчица. — Закидываешь ты пленного в окно, потом солдаты помогают тебе залезть внутрь. Француз ранен и еле жив. Ты вообще в крови с головы до ног. И первое, что ты просишь у бойцов, это не стакан водки или сигаретку перед смертью покурить, а ложку! А потом этой ложкой выковыриваешь бедному французу глаз. Говорят, некоторых стошнило, а ты стоишь счастливый с глазом в руке и рот до ушей. В тот момент ситуация попахивала форменным сумасшествием. Только потом разобрались, что глаз стеклянный.

— Не думал, что со стороны именно так всё выглядит. — Хмыкнул я и начал стягивать с себя гимнастёрку.

Спина у неё состояла из одних дырок. Хорошо, что пыль от разрушенных пуль не задерживалась на коже и ткани. Возможно, действовал какой-то электростатический эффект, отталкивающий пылинки. Иначе я бы весь был ею измазан. Впрочем, на мне хватало и другой грязи.

— Мне бы сполоснуться и новую одежду.

— Это можно организовать. — Кивнула Тинил. Она не удержалась и провела пальцами по моей груди. — У тебя нет ранений. Только мелкие царапины и те заживают очень быстро. Ты неуязвим?

— Если бы. — Её прикосновение было приятным. — Я же могу становиться проницаемым. Пули и осколки, представляющие для меня угрозу, не причиняют мне вреда. Пролетают насквозь. Но за всё приходится платить.

— Чем платишь ты? — Осторожное прикосновение пальцами сменилось на более уверенное поглаживание всей ладонью.

— Не надо. — Я накрыл её ладонь своей. — Потом будет только хуже. Тем более я грязный, потный и вонючий. — Напомнил Тинил, стараясь вернуть разговор в конструктивное русло.

— Нашёл, чем напугать взрослую женщину. — Она высвободила руку и, неожиданно обняв меня, прижалась всем телом. — У меня душ есть в комнате. Там воды много в баке осталось. Хватит тебе помыться.

Я и не думал вырываться. Всё же мне досталось молодое и здоровое тело с нормальными инстинктами. Близость красивой женщины, от которой одуряюще приятно пахло, могла раньше снести мне крышу. Сейчас я легко контролировал себя. Ну почти легко. Все же некоторые физиологические реакции не подконтрольны мозгу в полной мере, а поклонником футбола я никогда не был, чтобы отвлечься, думая о нём.

Тинил ощутила эту реакцию и прижалась сильнее низом живота. Я на автомате обнял её и начал легонько гладить по спине.

Неожиданная мысль прямо резанула мне по мозгам. Взяв Тинил за плечи, оторвал её от себя. Разведчица с удивлением смотрела на меня, пытаясь сдержать слёзы.

— Что…

Но я не дал ей договорить. Наклонился и поцеловал её. Сначала легко коснулся её губ, одновременно отслеживая свои ощущения, затем поцелуй стал глубже. Тинил, хоть и была удивлена моим поступком, практически сразу начала отвечать.

Добрых три минуты мы не могли оторваться друг от друга. Глубокие поцелуи с языком, переходили в лёгкие, поверхностные касания, чтобы опять смениться жадным движением губ.

— Что это было? — Задала риторический вопрос разведчица, когда мы, наконец, смогли передохнуть.

— Мне нужна рубаха и какая-нибудь ваша еда. Что-нибудь, что для тебя вкусно пахнет. — Вместо банальностей я перешёл к конкретике.

— Ты… — Тинил снова недоговорила, серьёзно задумавшись. — Ты думаешь…? — Её лицо засветилось надеждой.

— Думать я могу что угодно. Надо проверять. А заодно можно и помыться. — Я подмигнул Тинил.

— Штаны тоже надо. — В ответ улыбнулась она, опустив взгляд на мою промежность, а потом и на ноги. Фактически я щеголял в очень дырявых шортах. А последние события выявили прорехи на весьма интересном месте. Ходить в таком виде