Спокойный Ваня - Павел Кожевников

Что ты говорил? — Задала вопрос, возникшая рядом Тинил.

— И ты туда же? — Вздрогнул от неожиданности Натаныч. — Разведка решила меня до инфаркта сегодня довести? Чего подкрадываешься? — Он начал сыпать обвинениями, скрывая неловкость.

— Я не подкрадываюсь. Я всегда так хожу. Это ты чем-то увлёкся и внимание на окружающее не обращаешь. Выходит, ты сам смерти ищешь. — Ровным голосом ответила женщина. Она волновалась и старалась это скрыть. — Где Василий?

— Там. — Натаныч недовольно мотнул головой в сторону дома напротив. — Побежал за какой-то хернёй. Ловко так сбежал, что я его остановить не успел. Теперь его гранатами глушат, словно рыбу в омуте. А может, уже того… Оглушили. Что теперь делать? У меня приказ, живым его врагу не отдавать!

— Не обманывай. Нет у тебя такого приказа. — Жёстко ответила Тинил. — Я сама присутствовала при разговоре Эттува с твоим начальством. Максимум, что могли тебе приказать, — это удержать его любыми средствами. Но ты не справился.

— Удержишь его. — Буркнул особист. — Тебе мой автомат показать?

— Что не так с твоим автоматом?

Ничего не отвечая, Натаныч скинул с плеча аккуратный свёрток и протянул его разведчице.

— Можешь сама глянуть, только аккуратно. — Он приложил бинокль к глазам и в который раз осмотрел здание. — И не потеряй. Он за мной числится. — Добавил Натаныч.

Тинил не стала далеко уходить. Распаковала свёрток на шкафу, лежащем на боку. Подсвечивая себе фонариком, осмотрела остатки автомата. Он выглядел, словно подвергся действию сильной кислоты. На другую причину воздействия указывали глубокие следы от пальцев, ясно выделяющиеся на воронёном металле. Словно он исчез в этом месте. Приглядевшись, Тинил смогла различить папиллярные узоры в блестящих углублениях.

— Как он это сделал? — Прозвучал очевидный вопрос.

— У него спросишь. — Буркнул Натаныч. — Темно было. Твой Вася схватил мой автомат рукой и тот начал разрушаться. Я понимаю, если бы он был силачом и помял оружие, но следов деформации от механического усилия ведь нет! — В его голосе сквозило недоумение. — Я даже представить не могу, как такое возможно.

— Ничего с ним не случится. — Неожиданно и с явным облегчением произнесла разведчица.

Необъяснимая уверенность в своих словах, появилась у неё ниоткуда, но Тинил в ней не сомневалась. Натаныч обернулся к разведчице, но спрашивать, на чём основывается такой категоричный вывод, не стал.

— Держи свой автомат. — Тинил протянула особисту свёрток. — Не забудь его потом Эттуву показать. Он быстрее поймёт, что произошло, чем ваши эксперты, и сообщи, когда Вася вернётся.

— Постой. — Крикнул Натаныч вслед уходящей разведчице. — А мне-то что делать? Стоит оно того, чтобы ему на выручку прорываться?

— Я думаю, не надо. Он сам справится. Просто жди.

* * *

В хорошем настроении я продолжил спуск по лестнице. На втором этаже меня снова окликнули. Француз сидел на табуретке поставленной в центр лестничной площадки и таращился на меня. Из квартиры за его спиной падал тусклый свет от карманного фонаря. Вряд ли француз видел меня чётко, но на движущуюся фигуру среагировал.

Я молча подошёл к нему. Отсутствие оружия в моих руках притупило бдительность солдата. Моё внимание заинтересовала отнюдь не его персона. Свечение очередного артефакта было прекрасно видно через пол. Он не находился на одном месте. Кто-то внизу ходил из угла в угол, не подозревая, что носит на себе мой артефакт. Вопрос: стоит его добывать, или ограничиться имеющимися?

— Sind Sie auf der Jagd nach einem sowjetischen Soldaten? — Прервал мои размышления француз, обратившись ко мне на немецком.

Из всего потока шипящих звуков я понял только «Зовьетишен Зольдат». Радостно покивал французу и свернул ему шею. Движение получилось настолько отточенным и привычным, что у меня закрались подозрения относительно рода деятельности предыдущего хозяина моего тела. Если в меня загрузились какие-то боевые искусства во время маленького Большого Взрыва, то оттачивать мне их было некогда. Значит, это знания и опыт предыдущего владельца.

«Что-то я расслабился» — одёрнул я сам себя. Сейчас было неподходящее время для самоанализа. Сомнения насчёт артефакта тоже отбросил прочь. Если я его вижу, то надо брать. Как говорил один сатирик: «Ешь сейчас, потом не будет!»

Я подхватил обмякшее тело на плечо и поспешил на первый этаж. Артефакт был в квартире, выходящей окнами в нужную мне сторону. С промежуточной площадки стало видно, что на площадке первого этажа толпится народ. Военные разных званий, внимательно смотрели через открытую дверь в интересующую меня квартиру. На моё появление никто не обратил внимания. Из квартиры слышался негромкий голос. Судя по интонации, какой-то начальник устраивал тихий разнос подчинённым.

— Аларм! Аларм! — Во всё горло заорал я, набирая разгон на оставшемся участке лестницы.

Все головы повернулись в мою сторону. Большая часть военных догадалась отойти с пути несущегося на них штурмовика с телом на плече, но один заступил мне дорогу и попытался задержать. В результате мы втроём влетели в квартиру. Я старался отслеживать положение артефакта и немного опешил, когда понял, где он находится.

Посередине большой прихожей замер французский офицер. Судя по висюлькам на форме, чинов он был не маленьких. Напротив него стояли трое солдат с угрюмым видом. Даже моё фееричное появление не смогло вывести их из подавленного состояния.

Не сбавляя скорости, я сбросил свою ношу на провинившихся рядовых и подхватил на другое плечо офицера. Затем перепрыгнул через пытавшегося меня удержать за ноги военного. Комната, в которую я заскочил, была пустой. В том смысле, что людей в ней не было. Возможно, именно их отчитывал офицер.

Как назло, упомянутый офицер начал брыкаться, пытаясь свалиться на пол. Пришлось легонько хлопнуть его по заднице, добавив чуть-чуть энергии. Сказалась практика последних часов. Моя ноша осталась цела и даже присмирела. Только я ясно услышал, как клацнули зубы офицера. Пришлось крутануться вокруг себя и убедится, что артефакт не выпал. Заодно увидел как спасатели с лестничной площадки, одновременно рванули на помощь к своему командиру и ожидаемо застряли в дверях.

* * *

Натаныч с отчаянием наблюдал за участком дома, где раньше раздавались взрывы. Но уже давно в том месте ничего необычного не происходило. Призрачная надежда таяла и, как всегда, подступала горечь. Его мало волновал втык от начальства. Он сожалел, что ещё один хороший боец погиб из-за своей дурости и наивной веры в свою неуязвимость. Будь он хоть трижды пришелец,