Спокойный Ваня - Павел Кожевников

от вагона сюда принесли.

— Пусть у тебя будут. — Я незаметно передал артефакты Благородию. — У меня с карманами беда.

— Ты мне многое должен объяснить. — Тихонько произнёс тот. Артефакты он не глядя сунул в карман. — Такое количество накопителей несколько групп набирают за полгода, если попадают в очень опасное место за туманом. Как ты понимаешь, мало кто выживает при этом. — Командир оценил старания Васи и Кати, хотя и не знал об этом. — Я бы решил, что они там на каждом шагу валяются, если бы не твой внешний вид. — Добавил он, глядя на меня с вопросом в глазах.

— Формула: чем больше опасность, тем выше награда, прекрасно себя зарекомендовала. Но дело в том, что опасность я искал сам, а не ждал, когда она на меня свалится.

— Не убедил. — Покачал головой Благородие. — Не ты первый пришёл к такой мысли.

— Другого объяснения у меня нет. Это ты возле Аберрации несколько лет живёшь, а я в ней и двух суток не провёл. Каких откровений ты от меня ждёшь? — Грубовато ответил ему.

— Ладно. — Не стал настаивать толстяк. — Утро вечера мудренее. Что с телами погибших сделали?

— Кремировали. Договорился с местными. Захоранивать трупы без сожжения они опасались.

— Это хорошо. Это хотя бы по-человечески. — Одобрил командир. — Когда опять пойдёте?

— Отоспимся, отъедимся да пойдём. — Пожал я плечами. — Обстановка с той стороны мне немного понятна. Начну народ дозированно риску подвергать.

— Можешь не рассказывать. — С сочувствием, глядя на меня, произнёс толстяк. — Подробности того, что вы там видите и что хотите делать, давно меня не интересуют. Все ваши планы хорошо выглядят лишь на стадии планирования. А потом разверзается Ад и начинают гибнуть штрафники. Ты главное друга своего береги. И так потери большие. Собрались же вы все в кучу…

— По слухам, шесть отпрысков князей и графов должны были отправиться в этом году в Аберрацию. — К нам подошёл Вася с рюкзаком за плечами. — Но я никого не узнал.

— Не удивительно. Вам не только лица меняют, но и мелкую моторику. — Хмыкнул командир. — Сколько в нашем отряде высокородных отпрысков было, я говорить не стану. Не нужно вам этого знать. Но одного мы уже потеряли. Средний сын князя Гедианова не вернулся. Неплохой паренёк. Был. — Он повысил голос, обращаясь к остальным штрафникам. — Собрались? Выходим!

* * *

Я шёл налегке, придерживая своё одеяние. Парни, без возражений пёрли рюкзаки и даже не косились в мою сторону. Видимо, Катя с Васей успели что-то обо мне рассказать.

В вагоне случилась небольшая заминка. Сейф, оказавшийся в нём, не смог вместить в себя все накопители, поэтому часть рюкзаков Благородие сложил в большой мешок, который опечатал хитрым устройством. Мешок был из плотной, прорезиненной ткани и явно предназначался для перевозки трупов.

Я, не спеша, переоделся в новую форму. Парни за это время заполнили рюкзаки деликатесами и пошли в обратный путь. Им было любопытно, почему мы с Василием остались, но от вопросов удержались.

Благородие тоже с интересом посматривал в нашу сторону. Почему остался я, он знал, а что за дело у Василия, понять не мог.

— А вы, молодые люди…

— Ваше Благородие, мне нужна писчая бумага, ручка или карандаш. — Прервал его Вася.

— Зачем? Я всё равно не смогу передать никаких писем до окончания вашего срока.

— Я знаю. Информация, которую мне необходимо записать, имеет крайне важное значение для государства Российского. — Твёрдо ответил Василий. — Она должна попасть к моему отцу, даже в случае моей гибели. — Он сделал паузу, пристально глядя на Благородие. — И вам придётся дать магическую клятву, что вы передадите моё письмо, но сами его вскрывать не будете и никому другому не позволите это сделать. — Вася непроизвольно покосился на меня.

— Опять? Я такими темпами к концу вашего срока, клятв дам больше, чем за всю жизнь при дворе давал.

— Не опять, а снова. — Не удержался я от шпильки. Слишком уж толстяк противно выглядел. Угораздило же его такую личину нацепить. — Ты, Благородие, главное клятвы не нарушай, и всё будет хорошо.

— Тебе легко говорить. Тебя клятва по мозгам так не бьёт, как меня. — Продолжал возмущаться Благородие.

— Меня не сильно била. — Заметил Василий.

— Это потому, что ты изначально не хотел меня обмануть, как некоторые. — Намекнул я командиру на обстоятельства, при которых давалась клятва. — Ваше Благородие, не стоит упираться. Дело, как заметил Вася, государственной важности. Или вы имеете что-то против царя-батюшки, раз не хотите ему помочь?

— Никакого у тебя уважения к старшим, Седьмой. — Недовольно буркнул тот и ушёл за писчими принадлежностями.

— Ты и правда с ним груб. — Попенял мне Вася.

— Ну и что? Мы не на балу, где есть время плести словесные кружева. Ты как карту нарисуешь, меня позови. Может, ещё, что в голове всплывёт, глядя на неё в нормальном отображении.

— Я хотел тебя попросить карту нарисовать. Я же видел твои эскизы. Рука у тебя точнее моей.

— Неплохая мысль. Тогда рисуем голую карту втроём, а отметки ты потом сам расставишь. — Дополнил я его идею. — Благородие в географии должен разбираться. Обязательно что-нибудь подскажет.

* * *

Закончив с рисованием, мы с Благородием оставили Васю одного и отошли от вагона подальше.

— Ну, хвастайся, что ты на этот раз принёс. — Толстяк достал из кармана артефакты и принялся их разглядывать.

— Артефакты. Ты же убедился, что это они.

— Какие функции они выполняют? — Уточнил Благородие.

— Не знаю. И тебе тоже это знание ни к чему. Как время нашего пребывания здесь подойдёт к концу, так и выберешь себе самые интересные. За соответствующую компенсацию.

— Злой ты, Ваня. — Вздохнул Благородие, разглядывая стеклянный глаз.

— Ты, похоже, не удивлён, что я снова артефакты принёс. Хотя по местным правилам, лишь один артефакт в одни руки Аберрация даёт.

— Ты Иванов. И эти артефакты лишнее тому подтверждение. Только Ивановым удавалось выносить из аберрации по несколько артефактов за раз. — Огорошил меня Благородие своим ответом. — А ещё Ивановы не могли сами пользоваться ими. Они копили артефакты на будущее. Нанимали других магов для работы с ними.