Миднайт - Рита Вельц

видели только двоих.

— Вы поймали их и… что? — осторожно поинтересовалась Венди.

— И ничего, — пожала плечами Лисса. — Саймон отпустил их.

Венди широко открыла глаза.

— То есть как это — отпустил? Он просто дал им уйти?

— Да. Честно говоря, сама не знаю, что на него нашло, но он приказал им убираться!

Венди удивленно покачала головой. Пейдж, прожевав, наконец, свою картошку, произнесла:

— Значит, младшенький сошел с ума. Ты плохо на него влияешь, Лисса. Он добреет. Или, может быть, он просто выставлялся перед тобой? Решил произвести на девушку впечатление и сделать из себя спасителя эльфов. Наверняка если бы тебя с ним не было, он убил бы их на месте!

— Перестань, — осадила ее Мелисса. — Он вовсе не такой мерзавец, каким ты его себе представляешь! Саймон очень хороший!

Пейдж помолчала, вглядываясь в лицо Лиссы.

— Да ты же влюблена в него! — с укором произнесла пленница. — В вампира, в монстра с клыками!

— Даже если и так, то что?! Тебя это вообще не касается!

Пейдж смотрела на Мелиссу так, будто не могла поверить, что та в здравом уме. Уязвленная Лисса вскочила, развернулась на каблуках и удалилась.

Пейдж и Венди молча смотрели ей вслед. Когда снаружи защелкнулся замок, Венди вздохнула.

— Молодчина, Пейдж. Мне, вообще-то, хотелось дослушать об эльфах.

— А что я такого сказала?!

— Ты задела ее чувства. Любовь зла, Пейдж. Но если Лисса полюбила такого, как Саймон Блэкдейл, значит, в нем действительно есть что-то хорошее и доброе.

Пейдж не ответила. Она и сама уже пожалела, что так резко отозвалась о принце, ведь давным-давно было ясно, что между ним и Мелиссой что-то есть.

— В следующий раз извинюсь, — буркнула она с досадой. Венди подняла брови.

— Думаешь, будет следующий раз?

* * *

Лисса открыла шкаф и наугад достала платье. Сегодня ей попалось бледно-сиреневое с длинным рукавом и красиво обшитым кружевами верхом, открывавшим плечи. Одевшись, Мелисса вышла из комнаты и уже собиралась спускаться вниз в тронный зал, но тут в коридор вошел Саймон.

— Привет, моя дорогая, — он обнял Лиссу. — Выглядишь великолепно!

— Спасибо, — улыбнулась Лисса.

— Идем в комнату, — прошептал принц ей на ухо, увлекая ее за собой к двери.

— А как же прием? — отозвалась Мелисса, не сопротивляясь.

— Сегодня его не будет, — Саймон поднял девушку на руки и внес ее в спальню.

— Ты такая красивая! — он уложил Лиссу на кровать и жарко поцеловал.

— Я люблю тебя, Саймон, — словно в забытьи прошептала Лисса. И тут же опомнилась, потому что Саймон отстранился и посмотрел ей в глаза. В его взгляде смешивались недоумение, любопытство и что-то еще, чего Мелисса не смогла понять.

— Люблю… — тихо повторил Саймон. — Всегда хотел знать, что это значит. То есть, я понимаю, что это чувство — я люблю, например, Морену, потому что она мой друг, она всю жизнь была рядом и всегда меня выручала и поддерживала. Но это слово, «любовь», оно ведь явно не только об этом, правда? Что это значит для тебя? Лисса, объясни мне!

Он и сам не заметил, как заговорил громче. В его голосе послышались требовательные нотки, но глаза выражали что-то похожее на мольбу.

Мелисса вздохнула. Бедный парень — он не знает, что такое любовь!

— Расскажи мне, — почти шепотом попросил Саймон. Лисса села и взяла его за руки.

— Это сложно объяснить. Любовь… Любовь — это целая вселенная! Если ты любишь, ты готов покорить весь мир ради любимого человека. Любовь — это когда твое сердце, твоя душа и вся твоя сущность принадлежат только одному единственному… Любовь — это когда ты живешь не для себя, а для двоих. Ты готов идти за любимым человеком на край света, готов на любые подвиги, готов даже отдать свою жизнь!

— Я готов отдать за тебя жизнь, если придется, — взгляд Саймона загорелся странным огнем, какого Лисса еще никогда не видела в этих черных, как сама тьма, глазах.

— Но если этот мир разрушить, — продолжала Мелисса. — Это принесет много боли обоим влюбленным. Это очень, очень плохо…

Она не заметила, как по ее щекам покатились слезы. Саймон нежно провел рукой по ее лицу.

— Твой мир был разрушен, — догадался он.

Мелисса не ответила. За все время пребывания во дворце, за то время, что она пыталась смириться с безудержным, неподвластным разуму чувством к молодому принцу, она впервые плакала о потерянной любви к другому, к человеку, который так много сделал для нее… и который остался там, в другом мире, в прошлом. Лисса чувствовала ужасную горечь утраты, словно он умер…

«Но Джейс жив! Нет, он не умер! Это я умерла…».

Она умерла для него и для всех, кому была дорога, для тех, кто, возможно, до сих пор ждет ее там, во внешнем мире.

Саймон нежно обнял Мелиссу и крепко прижал к себе.

— Теперь я знаю название того, что со мной происходит, — прошептал он. — Я люблю тебя, Мелисса.

* * *

Шарлотта огляделась по сторонам. Вокруг никого не было, но девушку это не успокоило. Она еще раз тщательно обшарила взглядом двор.

— Все чисто, — прошептала она. Элеонора кивнула и первой вышла из-за угла.

— Идемте быстрей, — раздраженно обернулась она на сестер. Изабель закатила глаза и ускорила шаг. Шарлотта, однако, не торопилась последовать ее примеру.

— Не забывайте об осторожности, — негромко напомнила она сестрам. — Нам нужно проникнуть за ворота незамеченными! Совсем не обязательно оповещать о нашем маршруте весь замок!

— Вечно ты осторожничаешь, — недовольно проворчала Изабель, но она понимала, что сестра права. Чем меньше народу будет знать об их отсутствии, тем лучше.

Наконец, фрейлины добрались до лазейки в стене крепости. Эту лазейку не так давно обнаружила Элеонора, прогуливаясь вокруг замка. Она поспешила сообщить о ней сестрам, и теперь девушки беспрепятственно могли покидать крепость и незаметно возвращаться. Это, несомненно, очень хорошо помогало им в выполнении их рискованных планов.

Очутившись снаружи, за стеной, девушки поспешили укрыться в лесу, чтобы спокойно превратиться. Сестры Торнвуд были гарпиями и могли по желанию менять внешность — правда, на более уродливую, чем их ведьминское обличье.

— На счет три? — вопросительно подняла брови Изабель.

— Как всегда, — хищно улыбнулась Шарлотта.

Элеонора медленно сосчитала до трех, и через мгновение под деревьями вместо фрейлин появились три больших уродливых создания, не имевших ничего общего с прелестными девушками, только что стоявшими на этом месте. У гарпий были крупные головы, хищно оскаленные пасти с частоколом острейших зубов, большие чешуйчатые крылья и длинные хвосты с шипами на концах. Впрочем, небольшое сходство между фрейлинами и гарпиями все же