Чужой праздник (СИ) - Ломтева Анна

Попроще не было. Пробравшись с грехом пополам через термины и понятия, которые Светка оставила в прошлой жизни, она составила для себя довольно дикую картину. Переведя её на обывательский язык, получалось, что она тратит удачу. То есть, вспоминала она читанных в детстве Стругацких, возможны ведь и очень маловероятные события. «Флуктуация». Она вспомнила историю про человека-флуктуацию.

— Значит, — сказала Светка, невольно берясь за голову обеими руками, — Когда я перемещаюсь, происходит как бы очень маловероятное событие…

— И чем дальше — тем меньше вероятность, — кивнула Елена.

— Ну и что? — она пыталась собрать всю эту ерунду во что-то более или менее логичное, — Но ведь вероятность перемещения вообще, ну, как бы маленькая…И это вроде бы независимые опыты, как я помню? Всё равно что десять монеток одновременно подкидывать?

— Вот в этом-то и дело, — сказала Елена, — Получается, что твоя монетка падает и придавливает собой остальные девять.

— Бред какой-то, — пробормотала Светка, — Ну и что, даже допустим — допустим. Придавливает. Так всё равно, раз таких, как я, мало, а таких, как ты, много — какая вам польза от этих, ну, монеток? Вы их всё равно не тратите?

Елена вздохнула, уперлась локтями в колени, а ладонями взялась да подбородок. Помолчала, глядя на Светку задумчиво, как будто решение принимала. Светке стало очень не по себе, и она сказала с невольным вызовом, выдавая свою тревогу:

— Я же не людей ем!

— Нет, — сказала она, — Не людей. А только их удачу. — Она закрыла глаза, посидела немного, потом пробурчала мрачно:

— Говорю же, она такого наболтала, что я сама половину не поняла. Её послушать, так есть какая-то коллективная мана, что ли. Или карма. Или пёс знает, как её назвать. Не только на нас, путешественниц, на всех вообще. Каждый раз, когда ты перемещаешься, ты понижаешь местный уровень этой фигни. Чем больше людей, тем меньше «зона икс» и потери на одного человека. Чем меньше людей — тем наоборот.

— А, допустим, в пустыне?

— А кто его знает, — Елена качнула головой, — Может, в пустыне ты и переместиться не сможешь.

— Ну, допустим, — Светка пожала плечами, — А что, это так опасно?

— Опасно? — Елена открыла глаза, — А вот ты как думаешь, на красный свет перебегать опасно?

— Н-ну… — понятно, к чему она ведёт, — ПДД я не нарушаю обычно. Ну да, это может увеличить вероятность аварии, но её вообще бог знает, что может увеличить! Звёзды не так встали…

— Ага, — Елена выпрямилась, — Я и говорю — Соня, похоже, очень сильно преувеличивает. Зато она объяснила, что не так со Стамбулом, и почему отсюда вообще проблематично переместиться.

— А, и что? — Светка ощутила такой толчок надежды и тревоги, какого сама не ожидала.

— Вот это я не очень поняла, — неохотно призналась Елена, — Мы разговаривали-то очень по-быстрому… Получается, что тут когда-то был местный орден… То есть, не орден, конечно, ну, организация… — она вздохнула, — Соня сказала — сестринство Башни. Путешественницы со всей Малой Азии тут собирались в доме одной почтенной вдовы, обменивались знаниями и опытом. Называли себя в честь какой-то местной Девичьей башни, я не в курсе, ну, не суть. Среди них были не только те, которые сами перемещались, но и те, которые могли другого человека переместить. А ещё те, которые могли как-то помешать перемещениям.

— Звучит как фэнтези, — сказала Светка, — Это вообще когда было?

— Когда Стамбул ещё был Константинополем, — сказала Елена, — И да, я примерно понимаю твои возражения — какие там могли быть сестринства, и какие вообще свободные учёные женщины. Это тоже повод особо Соне не верить. Но она сказала, что вот те, которые против перемещений, могли что-то сделать с местом, чтобы его закрыть. Наружу или внутрь, туда или оттуда. И когда турки осадили Константинополь, якобы в их войсках тоже была такая… такая женщина. Она переместила внутрь кого-то из воинов, чтобы открыть одни из ворот.

— Ну и бред! — сказала Светка, нервно посмеиваясь, — Ну и бредовый же бред! Она что, историю вообще не учила? Вообще Девичья башня появилась-то в… кажется… восемнадцатом веке! Не было её ещё в Константинополе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да кто её знает, — с досадой отозвалась Елена, — Смысл в том, что те тётки пытались город «закрыть», чтобы защититься, но ошиблись, и закрыли его шиворот-навыворот. Что из него стало нельзя уйти.

— И до сих пор?

— Типа того, — Елена кивнула, — Только времени много прошло, поэтому теперь эта штука как бы опадает временами. Можно успеть выскочить. — она усмехнулась, — Ну или можно в консульство позвонить!

— Нет, погоди, — Светка прижалась подбородком к коленям, вздохнула и решилась:

— И как часто оно так пропускает?

— Вот в этом всё и дело, — ответила Елена, — Что хрен его знает.

Светка сжала руками свои голени, повозила носом по колену (колено было тёплое, а нос — холодный) и сказала, пытаясь как-то подвести итог:

— Значит, я мировое зло, которое застряло в ловушке пятивековой давности, настроенной не в ту сторону.

Елена захихикала. Это было довольно неожиданно, она производила в целом впечатление довольно высокомерной особы без капли самоиронии или просто чувства юмора. Но сейчас она смотрела на собеседницу без неприязни. Всё-таки, они сидели в совершенно обычном гостиничном номере, в совершенно нормальный летний южный вечер, и при этом обсуждали какую-то запутанную и неправдоподобную ерунду. Пытаясь сохранить здравый смысл и найти рациональный выход из ситуации.

— Смешно, ага, — сказала Светка, — Но всё-таки. Я же не могу каждый день напиваться, у меня так печень через неделю кончится! — она уже ждала ответа в стиле «а почему ты об этом раньше не подумала», но ошиблась.

— Не надо тебе больше напиваться, — Елена, выходит, рассказала ещё не всё. — Соня сказала, что если я тебя не сдам полиции, то отвести к какой-то местной тётке. Которая в курсе и может помочь.

— Ну да, — ноги затекли, Светка опустила ступни на пол, уперлась ладонями в стул, — Приходим мы такие к незнакомой тётке, которая, небось, и по-русски не бум-бум, и по-английски вряд ли. И такие типа — тётя, помогите нам с нашей не вполне внятной слегка долбанутой магией, а то мы чего-то сами не справляемся! — в балконную дверь потянуло сквознячком, он был тёплый, но её всё равно чуть-чуть зазнобило. — И тогда полиция арестует нас обеих!

— Задержит, — сказала Елена.

— В смысле?

— В прямом смысле, — Елена встала с кровати, потянулась, — Арестовывают бандитов, а нам много чести. Ладно, я пошла в душ, спать пора. Учти, — она обернулась и посмотрела на гостью сверху вниз очень мрачным взглядом, — Если ты, не дай бог, меня во сне пнёшь — я тебя отправлю спать на пол. — и, вороша обеими руками свои кудри, скрылась в ванной комнате.

Светка посмотрела на кровать — не очень узкую, но и не сказать, чтобы широкую — и подумала, что, может, имеет смысл сразу разложить спальник на полу. Но спальник был грязный, а она была чистая и очень не хотела на твёрдые доски.

«Ладно, попробую спать «по стойке смирно», — подумала она.

Глава 28.

В какой момент они ошиблись с автобусом, теперь было не понять, да и не важно.

Пока прокладывали маршрут по карте, отмечая карандашом места пересадок, всё было отлично, но карта была туристическая и покрывала в лучшем случае половину европейской части Стамбула. Азиатская часть тут и вовсе присутствовала краешком, исключительно ради станций морского трамвайчика. Хорошо, что туда им было не нужно — а всего только куда-то вдоль Босфора, в район второго большого моста. Ни самого моста, ни крепости, которую Соня указала в качестве дополнительного ориентира, на карте не было.

Вместо того чтобы спуститься на набережную Босфора, очередной автобус закрутился по гигантской развязке и поехал куда-то в глубь города, по широкому проспекту между современных высотных зданий. Ругаясь на чём свет стоит, Елена почти за шкирку вытащила Светку на ближайшей остановке.