Сага о йомсвикингах - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

развязали и велели рабам держать их, намотав их волосы на палки. Торкель Глина отрубил им головы, а потом спросил:

– Заметно ли, чтобы лицо мое изменилось, когда я это сделал? Ведь многие говорят, что так случается с тем, кто отрубит головы троим.

Эйрик-ярл ответил ему:

– Этого мы не заметили, и все же нам кажется, что ты сильно изменился.

После развязали четвертого и намотали его волосы на палку. Он был тяжко ранен. Торкель спросил:

– Что ты думаешь о своей смерти?

– Я не боюсь умереть: я разделю судьбу своего отца.

Торкель спросил, что с ним случилось. Тот ответил:

– Он умер. Руби.

Торкель отсек ему голову.

Когда привели пятого, Торкель спросил и его, что он думает о своей смерти. Тот сказал:

– Я забыл бы закон йомсвикингов, если бы испугался смерти или словами выдал свой страх. Всякому суждено умереть.

Торкель отрубил голову и этому человеку. Тут они решили задавать этот вопрос каждому йомсвикингу перед казнью, чтобы проверить, в самом ли деле эти люди так отважны, как о них говорят. Они рассудили, что это будет доказано, если ни один из них не выразит страха.

Привели шестого человека, его волосы были намотаны на палку. Торкель задал ему свой обычный вопрос. Тот ответил, что не боится умереть с доброй славой, – а ты-де, Торкель, будешь жить с позором. Он отрубил и этому голову.

Потом привели седьмого пленника, и Торкель спросил у него то же самое.

– Я готов умереть, – ответил тот. – Но прошу тебя отрубить мне голову быстро. У меня есть нож. Мы, йомсвикинги, частенько рассуждали о том, сознает ли себя человек после того, как ему отрубили голову, если это сделать очень быстро. Договоримся, что я буду по-прежнему держать нож, если буду знать, что произошло. А иначе нож упадет на землю.

Торкель нанес ему удар, и голова отлетела, а нож упал.

Потом привели восьмого пленника, и Торкель задал ему обычный вопрос. Тот ответил, что готов умереть. Но когда он понял, что удар вот-вот на него обрушится, то сказал: «Баран».

Торкель остановился и спросил, почему он так сказал. Тот ответил:

– Вам все равно не хватит баранов для тех ярочек, которых вы звали на помощь вчера, когда мы вас били.

– Жалкий ты негодяй, – сказал Торкель и нанес удар.

Когда развязали девятого человека и Торкель задал ему обычный вопрос, тот ответил:

– Я готов умереть, как и все мои товарищи. Но я не хочу, чтобы меня зарезали как овцу. Я хочу смотреть тебе в лицо. А ты, нанося мне удар, смотри внимательно, вздрогну ли я, так как мы часто рассуждали об этом.

Так и было сделано. Торкель подошел к нему спереди и нанес удар. Он не дрогнул, только глаза у него закрылись, когда их настигла смерть.

Когда привели десятого человека и Торкель задал ему свой вопрос, тот сказал:

– Я хочу, чтоб ты позволил мне сперва снять штаны и справить нужду.

– Тебе это позволено, – ответил Торкель. А тот, окончив дело, сказал так:

– Многое складывается иначе, чем думалось. Я-то намеревался лечь в постель к Торе Скагадоттир, ярловой жене.

Он встряхнул свой член и надел штаны. Хакон-ярл сказал:

– Скорее руби ему голову, этот человек давно замыслил зло против нас.

Торкель отрубил ему голову.

37

Потом привели молодца с длинными и золотистыми как шелк волосами. Торкель задал ему обычный вопрос. Тот ответил:

– Я уже миновал лучшую пору жизни, и у меня не больше охоты жить дальше, чем у тех, кто сейчас пал. Но я не желаю, чтобы меня вели на смерть рабы. Пусть это будет тот, кто не уступает тебе в воинской славе, а найти такого нетрудно. И пусть он держит мои волосы подальше от головы и сразу дернет их на себя, чтобы они не запачкались кровью.

Тогда подошел один дружинник, взял его волосы и намотал их себе на руки. Торкель взмахнул мечом. Тотчас этот молодец с силой отдернул голову, и удар пришелся по тому, кто держал волосы, и отсек ему обе руки по локоть. Тут он вскочил на ноги и крикнул:

– Чьи это руки в моих волосах?

Хакон-ярл сказал:

– Дело обернулось не так, как мы ожидали. Поскорее убей его и всех остальных, потому что с этими людьми нелегко иметь дело.

Тут Эйрик-ярл сказал:

– Мы хотели бы сначала узнать, кто они такие. Скажи свое имя, молодец.

Тот ответил:

– Люди зовут меня Свейном.

Ярл спросил:

– Кто твой отец?

Он ответил:

– Говорят, что я сын Буи.

Ярл спросил:

– Сколько тебе зим?

Он ответил:

– Если переживу эту – будет восемнадцать.

Тут Эйрик-ярл сказал: «Ты переживешь эту зиму». После этого он сделал его одним из своих людей.

Хакон-ярл сказал:

– Думается мне, что не пристало дарить свободу тому, кто нанес нам такое бесчестье. Но делай как знаешь. Рубите головы остальным.

Тогда развязали еще одного, но одна его нога запуталась в веревке, так что он не мог двинуться с места. Это был молодец сильный и проворный. Торкель спросил его, что он думает перед тем, как умрет. Тот ответил:

– Мне не жаль умереть, если бы удалось выполнить половину моего обета.

Эйрик-ярл спросил его имя, и он ответил, что его зовут Вагн. Ярл спросил, кто его отец. Он ответил, что он сын Аки. Тогда ярл спросил:

– Что за обет ты принес, если, исполнив его, тебе не жаль умереть?

Он ответил:

– Я поклялся, что лягу в постель к Ингибьёрг, дочери Торкеля Глины, не спросив согласия ее родичей, а его самого убью, если окажусь в Норвегии.

– Этого я не допущу, – сказал Торкель.

Он кинулся к нему и хотел нанести удар обеими руками. Но Бьёрн Бретландец толкнул Вагна ногой, так что тот упал. Удар пришелся выше Вагна, и Торкель пошатнулся. Он не удержал меч, и тот попал по веревке. Вагн освободился, вскочил на ноги, схватил меч и нанес Торкелю Глине смертельный удар. После этого он сказал:

– Я выполнил половину обета и этим доволен.

Тогда Хакон-ярл сказал:

– Не давайте ему уйти, убейте его поскорее.

На это Эйрик-ярл сказал:

– Его убьют не раньше, чем меня.

Хакон-ярл ответил:

– Если ты так решил, бесполезно с тобой спорить.

Эйрик-ярл сказал:

– Вагн для нас ценное приобретение. Я думаю, он может занять место Торкеля Глины и стать ему достойной заменой.

После этого он взял Вагна к себе. Тогда Вагн сказал:

– Для меня лучше жить, чем умереть, только при одном условии – если всем моим товарищам подарят жизнь.