Невеста по фотографии - Ли Кым-и

и жара спадала. Трое мужчин шли впереди, а четыре женщины следовали за ними. Мама Джули рассказала, как можно поздороваться по-пуэрторикански.

– Ола! Легко, правда? Потренируйтесь!

Подыль и Сонхва неумело повторили за женщиной. Мама Тусуна рассказала, что этот народ здровается поцелуями в щеку. Когда женщина, встав на дороге, наглядно стала показывать, как правильно, Подыль, сама того не желая, прыснула со смеху, но тут же, испугавшись, прикрыла рот. Как же она может позволить себе смеяться спустя несколько дней после кончины свекра?! Девушка испугалась косых взглядов остальных. Но и Тхэван при виде мамы Тусуна тоже рассмеялся.

Подыль думала, что, если работать на плантациях, где луна хаоле, само собой можно выучить английский язык. Однако даже жители лагеря, которые приехали задолго до Подыль, не знали английского.

– Английский можно выучить, ежель найдется повод, чтоб его использовать. Как долго бы ты здесь ни жил, ходил, аки твой муж, в школу и учился как следует, знать язык не будешь. В полях используют не английский, а пиджин.

Пиджином назывался язык, созданный для общения землевладельцев и луна с работниками, а также пахарей из разных стран между собой. Не возникало никаких проблем, если в полях работали носители английского, японского, гавайского или европейских языков. На плантациях использовался пиджин, а в лагере жили среди чосонцев, поэтому не знать английский было не страшно.

Когда компания из лагеря «Сэвен» вошла в пуэрториканский лагерь, то увидела на каждом доме праздничные цветочные украшения и стоявшие во дворе длинные столы. Взрослые в своих, кажется, самых красивых нарядах были заняты подготовкой к вечеринке, а дети прыгали и играли вокруг. Когда они вошли во двор, первой встречать их прибежала ребятня. Несколько взрослых подошли к гостям и тоже поприветствовали. Один из мужчин пожал Тхэвану руку и поздоровался с Подыль, поцеловав в обе щеки. Если бы девушку не предупредили о такой форме приветствия, то она бы точно закричала.

Тхэван, который знал английский, стал рупором их компании. Оказалось, здесь тоже немногие владели этим языком. Представителем лагеря пуэрториканцев стал мужчина по имени Хосе, а его жену звали Тиена. Сложно было понять, сколько им лет, но впечатление они производили приятное.

– Ола! – поздоровалась мама Джули и передала Тиене принесенную с собой еду.

После этого между женщинами завязалась беседа: они говорили на пиджине вперемежку с родным языком и тем не менее понимали друг друга.

Гостей проводили за стол, в центре которого стояла ваза с цветами. Два стола приставили друг к другу, и на них были только пустые тарелки, бокалы, вилки и ножи. Во главе стола вместе сели Хосе и Тхэван. Со стороны Тхэвана в ряд сели Подыль, Сонхва, Чэсон с женой, мама Тусуна и папа Джеймса, а напротив них разместились семья и друзья Хосе. Другие гости уселись за маленькие столы. Напротив Подыль было место хозяйки Тиены, но она так и не присела, так как все время бегала на кухню.

В отличие от Чосона, где всю еду подают на стол одновременно, в Пуэрто-Рико существовал этикет, по которому блюда выносили по порядку. Как им объяснили, из-за нехватки времени и связанных с этим сложностей в обычные дни порядок не соблюдали, однако по особым случаям и в выходные старались ему следовать. Несколько женщин и мужчин вынесли корзину с вином и хлебом и разложили угощения на столе. От аромата хлеба у Подыль потекли слюнки. Один из мужчин налил вино в бокал каждого гостя за столом Подыль. Хосе произнес речь, и Тхэван перевел ее на чосонский:

– Эти люди тоже узнали о Декларации независимости и развернувшемся в нашей стране Первомартовском движении. Увидев в Гонолулу, как корейские женщины с детьми на спинах продают собственноручно сшитые платки и приготовленную еду, они были глубоко тронуты, что это все делается во благо Родины.

Встретившись глазами с другими женщинами, Подыль улыбнулась. Среди этих поделок были те, над которыми потрудилась и она. И пусть девушка это делала не для того, чтобы оценили другие, ей было приятно слышать, что их дело производило впечатление. Возможно, мама Тусуна думала так же, поэтому воскликнула, постукивая себя по груди:

– Скажи, что мы тоже вышивали!

Увидев это, все сидевшие за столом, и чосонцы, и пуэрториканцы, начали смеяться. Сквозь смех Тхэван перевел:

– Пуэрто-Рико тоже около четырехсот лет был колонией Испании. Однако после победы США в войне над Испанией они вот уже двадцать лет как американский доминион.

При упоминании срока в четыреста лет глаза присутствующих округлились. А слова о том, что страна была завоевана снова, восприняли как нечто, касающееся их напрямую.

– В Пуэрто-Рико тоже были сторонники Движения за независимость, однако голоса тех, кто желал присоединиться к Америке, были громче, поэтому два года назад они получили гражданство. Но оно оказалось половинчатым, так как не давало права голоса в метрополии. Хосе уважает граждан нашей страны и завидует нам, потому что мы объединились и развернули Движение за независимость. Поэтому он пригласил нас на праздник в честь их святого.

Закончив переводить речь, Тхэван что-то добавил по-английски. Видимо, он благодарил хозяев за приглашение. Хосе предложил тост, и все высоко подняли бокалы. Беременная Подыль лишь для приличия поднесла бокал к губам и тут же поставила его обратно, с удивлением посмотрев на Сонхву. Ее бокал был уже пуст, кажется, она выпила его залпом. Поймав взгляд Подыль, девушка беззвучно улыбнулась. Даже после переезда в лагерь «Сэвен» лицо у нее было бесцветное, как бумажный цветок, а сейчас порозовело. Подыль стало больно при мысли, что подруга давала себе волю, когда рядом не было Сокпо.

Вынесли еду. Как им объяснили, в Пуэрто-Рико тоже ели рис, его приготовили с маслом, томатным соусом и мясом. Вместе с ним подали свинину в томатном соусе с овощами. А еще жареные бананы. Еду раскладывали не порционно, а принесли в большой тарелке, откуда каждый накладывал себе сам.

– Для них томатный соус то же, что для нас соевая и перечная паста. Нет блюда, в которое они бы его не добавляли. Попробуй! Энто вкусно! – накладывая рис, сказала мама Джули Подыль.

Подыль не хотела притрагиваться к незнакомой еде, запах специй был ей непривычен. Какое счастье, что токсикоз кончился и ее не стошнит на людях! Сонхва резала вилкой жареный банан. До этого Подыль лишь однажды пробовала этот фрукт. Ей понравился запах и тающий во рту медовый вкус, но она ни разу не осмелилась купить его за деньги. Мама Тусуна объяснила им, что бананы бывают разных видов, а жареный банан – это совсем другое. Тхэван сказал, что супруга Хосе приготовила очень вкусную еду, и спросил Подыль, почему ей не понравилось. Тиена жестом тоже предложила попробовать. Подыль было неловко ловить на себе взгляды из-за беременности, а стать объектом такого сильного