Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

момент, нанёс удар сверху вниз. Устрашающе сверкнула секира, горячим всплеском брызнула чёрная кровь, и на одного противника стало меньше.

– Раскрыться! – Подал команду Стальной Барс, и несколько воинов сдвинули щиты в сторону, пропуская противника внутрь строя, где вторая шеренга вигов их тут же перебила. У исчадий ада не было шанса против слаженного строя северян, но они брали числом, и медленно, шаг за шагом, приходилось отступать туда, где овраг расширялся, где люди могли потерять своё преимущество, и быть окружены. Было необходимо дать воинам времени отступить ещё, в следующий узкий коридор расщелины, и приготовиться.

Сдерживая врага, каждым взмахом меча, отправляя на тот свет кого-то из тварей, Рутгер быстро обернулся, встретился взглядом с Аласейа, готовым броситься вперёд, и крикнул:

– Отходите и приготовьтесь встретить врага! Мы дадим вам время закрепиться!

Повторять дважды не пришлось. Царь россов сразу понял мысль друга, и, кивнув головой, отдал какой-то приказ своей шеренге, что за шумом битвы уже не было никакой возможности расслышать.

Мощный удар едва не свалил воеводу с ног, и он, просунув в щель между щитами меч, сделал резкий выпад. Он не успел заметить, в кого попал, просто почувствовал, как сталь протыкает, вонзается в живую плоть, и услышал, как кто-то пронзительно, по-поросячьи завизжал.

Рядом, остервенело орудовали мечами Увгард и Вальгер, с громкими вскриками опускал секиру Сардейл, и было невозможно понять, как они успевают вовремя заметить грозящую друг другу опасность, отбить смертельный удар. С ног до головы покрытые брызгами крови, лишь только сверкали белки глаз, и в ярости оскаленные зубы, они сами теперь походили на исчадия ада, и были страшны в своей свирепости и безжалостности.

Низкий, утробный рёв рога гулко прозвучал в расщелине, и, обернувшись, Стальной Барс увидел, что десяток Аласейа уже приготовился встретить врага, выставив перед собой щиты, и ощетинившись острыми жалами мечей. Выпустив ещё несколько стрел, арбалетчики Тормая быстро спустились со склонов, и поспешили занять свои места позади строя отступивших. Всё, пора. Больше сдерживать тварей было невозможно. Ещё немного, и они смогут вытеснить людей из узкого прохода, окружат, и перебьют.

Рутгер дождался, когда натиск мутантов чуть ослабел, и крикнул, отдавая приказ:

– Отход! – Готовый в любое мгновение прикрыть своим телом отступающих товарищей. Этого делать не пришлось. Виги медленно, шаг за шагом, сохраняя строй, пятились к десятку Аласейа. Твари так же медленно, тяжело дыша, побряцывая оружием, словно выглядывали слабое место в обороне северян, двигались следом. Хотя враг людей и были исчадия ада, но ведь они живые существа, и могут уставать, останавливаться, чтобы перевести дыхание, и наконец, просто испытывая страх, медлить с нападением, видя окровавленные тела своих соплеменников. Наверняка они в первый раз видят такого противника. Несгибаемого, храброго, не уступающего своей свирепостью самим мутантам.

До десятка росса оставалось всего несколько шагов, когда по толпе тварей прошла волна возбуждения, и они, ужасающе завыв, будто обращались к своему богу, Дьяволу, будто и не было до этого мгновения боя, смертей, снова бросились на людей с новыми силами, будто и не знали усталости.

Стоя в центре отступающей подковы, Стальной Барс сразу понял, что если они не остановятся, и не окажут сопротивления, то их просто на просто сомнут, но что несколько, пусть и лучших воинов против неисчислимой толпы мутантов? Бежать до строя, повернувшись спиной к врагу? Это равносильно смерти!

– Стой! – Отдал приказ Рутгер. В голове промелькнула мысль, что Эррилайя всё-таки ошиблась в своих предсказаниях, и он уже не сможет вернуться в страну Лазоревых Гор, погибнув в этом бою, и не станет Владыкой, не одев на себя корону, и не взяв в руки золотой меч власти. Бессмертный Тэнгри! Воевода клана Снежных Барсов готов отправится к твоему очагу не выпуская из рук оружия с большой свитой из убитых врагов!

Нужно выиграть всего несколько ударов сердца, всего несколько шагов, и две группы воинов успеют объединиться в узком проходе, чтобы встретить врага и не дать ему пройти.

– Отходите! – Крикнул Барс, оставаясь на месте, выбиваясь из строя, и боясь, что кто-то не захочет покидать воеводу. Что-то объяснять просто нет времени, и, любое промедление может привести к смерти. Лишь бы Аласейа не бросился на выручку, оставляя выгодную позицию, лишь бы десяток Рутгера успел сообразить, что это единственный шанс отойти с меньшими потерями и не задержался.

Рутгер сделал широкий мах мечом над головой, и с удовлетворением почувствовал, как жало клинка без труда вспороло опухшее, обезображенное горло одному из мутантов. Краем глаза заметив движение слева, ещё не осознав, что это, рванул щит вверх, прикрывая голову, и отразил коварный, смертельный удар.

Ветераны говорили, что всегда запоминается первый бой, и первый соперник, кого пронзаешь мечом. Можно забыть все последующие битвы, и не помнить всех тех, кого уже отправил в ад, но лицо первого убитого, и то, как его убил, останется в памяти навсегда, и это уже ничем нельзя будет стереть. Да, наверное, так и есть. Стальной Барс помнил битву у Волчьих Ворот так, будто она произошла только вчера. Помнил хруст разбиваемых перначом вражеских голов, их птичьи, обречённые вскрики, и горячую кровь, брызжущую в лицо, и то, как хотелось её сразу же, немедленно смыть. Он помнил тот необъяснимый детский восторг, овладевший им, когда видел, как в безжалостном огне десятками погибали челманы, и только спустя какое-то время пришло чувство ужаса от случившегося. Может быть, и прав был тогда Герфур, говоря, что это совсем не то, о чём они мечтали в детстве? Но как же не то? Вот враг, оружие в руке, и остаётся самая малость, чтобы твоё имя высекли на Красной Стене Храма Бессмертного Тэнгри, и потомки всегда помнили о тебе, как о величайшем герое ушедших времён! Нужно всего лишь погибнуть так, чтобы враги ужаснулись от вида пролитой тобой крови.

Замахиваясь мечом Рутгер увидел, как в глаз оскаленной, омерзительной, жёлтой морды вонзается арбалетный болт, и на мгновение, обернувшись, понял, что можно отходить и самому. Виги успели встать в четыре шеренги по пять воинов в ряд. Такой строй не взломать, и не прорвать. Только если твари смогут перебить всех, вычленяя каждого воина отдельно, что, учитывая выучку бойцов, невозможно. Вот сейчас Тормай с арбалетчиками чуть расчистит путь отхода, и можно отступать…

Стальной Барс не успел пройти эти несколько шагов, что отделяли его от спасения. Отбивая удар тяжёлого топора, он отвёл щит в сторону, и не смог парировать другой удар, нацеленный в голову. Перед