Плетеное королевство - Тахира Мафи

теперь могут наслаждаться заслуженным покоем.

Клянусь ангелами, этот человек отказывался закрывать свой рот.

– Несомненно, этому есть доказательства, не правда ли? – вопрошал министр. – Доказательства не только умелого управления Ардунией, но и общей мудрости ее вождей. Мы надеемся, что Его Высочество, принц, со временем увидит, что его опытные старейшины – его самые покорные слуги – усердно работали над принятием продуманных, взвешенных решений в каждом аспекте, ибо, безусловно, мы видим, как…

– Довольно! – Камран поднялся так порывисто, что чуть не опрокинул свой стул.

Это было просто безумие.

Он не мог ни продолжать сидеть здесь в этой проклятой скрипучей тунике, ни слушать эти жалкие оправдания.

Министр медленно моргнул, его пустые глаза блестели, словно стеклянные бусинки.

– Прошу прощения, Ваше Высочество, но…

– Довольно! – сердито повторил Камран. – Хватит твоей болтовни. Хватит твоей невыносимой глупости. Я не могу больше слышать ни одного нелепого слова из твоего рта…

– Ваше Высочество! – воскликнул Хазан, вскакивая на ноги.

Он бросил на Камрана взгляд, полный ужаса и грозного предупреждения, но принц, который обычно гораздо лучше контролировал свои чувства, не мог сдержать себя в этот момент.

– Да, я понял, – сказал он, глядя министру прямо в глаза. – Вы ясно дали мне понять: вы считаете меня молодым и глупым. Но я не настолько молод и глуп, чтобы не замечать вашей плохо скрытой пассивной агрессии, ваших слабых попыток утихомирить мои подлинные опасения. Не знаю, сколько раз мне придется напоминать вам, господа, – он обвел взглядом зал, – что я всего неделю назад вернулся из восемнадцатимесячного путешествия по империи, а недавно сопровождал нашего адмирала в непростом водном странствии, во время которого половина наших людей едва не утонула при столкновении с невидимым барьером у границ Тулана. По прибытии в Ардунию на корпусе нашего корабля были обнаружены следы магии…

Поползли ахи. Шепотки.

– …наше открытие наверняка должно взволновать всех присутствующих в этой комнате. Мы враждовали с Туланом веками, и, к сожалению, я подозреваю, что для наших действующих должностных лиц это стало обыденностью. Похоже, вы становитесь слепыми, когда обращаете свои взоры на юг, – резко бросил принц. – Не сомневаюсь, что наши взаимоотношения с Туланом стали для вас столь же привычными, как и ваши собственные испражнения…

Теперь это были возгласы протестов и ярости, которые Камран проигнорировал, повысив голос, чтобы его было слышно над поднявшимся гвалтом.

– …настолько привычными, что вы перестали видеть очевидную угрозу. Позвольте мне освежить вашу память, господа! – Камран стукнул кулаком по столу, призывая к порядку. – За последние два года, – объявил он, – мы захватили шестьдесят пять туланских шпионов, которые даже под особым давлением не раскрыли ничего, кроме крупиц информации об их интересах в нашей империи. С большими усилиями мы смогли прийти к выводу, что они ищут здесь нечто ценное; нечто, что они надеются добыть на нашей земле, и последние сообщения свидетельствуют о том, что они уже близки к своей цели…

В ответ раздались еще протесты, и Хазан, побагровевший до кончиков волос, стал выглядеть так, словно вот-вот задушит принца за его наглость.

– Я говорю, господа, – почти выкрикнул Камран, чтобы его услышали. – Я говорю, что мне нравится этот метод ведения дискуссии гораздо больше, и я хотел бы призвать вас направлять свой гнев на меня чаще, чтобы я мог отвечать вам тем же. Мы ведь обсуждаем войну, не так ли? Не следует ли нам избавиться от деликатности, с которой мы подходим к этим заезженным темам? Признаюсь, когда вы говорите со мной окольными путями, я нахожу это отвратительным, – он еще больше повысил голос, – отвратительным и утомительным, и я задаюсь вопросом, не прячетесь ли вы за игрой слов, чтобы замаскировать собственное невежество…

– Ваше Высочество! – воскликнул Хазан.

Камран встретился взглядом с министром, наконец признавая едва сдерживаемый гнев единственного человека в этой комнате, которого он хоть немного уважал. Принц сделал вдох, грудь его вздымалась.

– Да, министр?

Голос Хазана дрожал от ярости, когда он заговорил.

– Мне только что пришло в голову, сир, что я нуждаюсь в вашем немедленном руководстве по одному вопросу огромной важности. Могу ли я убедить вас выйти со мной за дверь, чтобы мы смогли сразу же обсудить это важнейшее дело?

В этот момент всякое желание схватки покинуло тело Камрана.

Сражаться с ордой тупиц, из-за чего у Хазана случится апоплексический удар, было скучно. Принц склонил голову к своему старому другу.

– Как пожелаешь, министр.

Остальные чиновники взорвались возмущением.

Хазан молчал до тех пор, пока не дотащил принца до его покоев, где, избавившись от слуг, закрыл за собой дверь.

Если бы Камран пребывал в ином состоянии духа, он, быть может, рассмеялся бы над безумным взглядом министра.

Тот стал почти багровым.

– Что, черт возьми, с вами происходит? – с опасным спокойствием уточнил Хазан. – Вы приказали этим людям покинуть их посты – некоторым за десятки километров отсюда – по вашей прихоти ради важной встречи, а затем просто начали вспарывать им глотки? Вы с ума сошли? Вы потеряете их уважение еще до того, как предъявите права на трон, который…

– Ты ведь не возражаешь, если я позову слугу, чтобы выпить чаю? Я совсем измотан.

Не дожидаясь ответа, Камран дернул за колокольчик, и министр зашипел от его наглости.

– Выпить чаю? Прямо сейчас? Я готов свернуть вам шею, сир.

– У тебя не хватит духу сделать это, Хазан. Не делай вид, что это не так.

– Значит, вы меня недооцениваете.

– Нет, министр. Я лишь знаю, что в глубине души тебе очень нравится твое положение, и смею предположить, что ты и жизни своей без меня не представляешь.

– Вы заблуждаетесь, Ваше Высочество. Я все время представляю, какой была бы моя жизнь без вас.

Камран поднял брови.

– Однако ты не стал отрицать, что тебе нравится твое положение.

Повисло недолгое, напряженное молчание, прежде чем Хазан неохотно вздохнул. Этот звук разорвал напряжение между ними, но вслед за ним сразу же полетели цветистые проклятия.

– Да полно тебе, Хазан, – сказал принц. – Ты, безусловно, видишь логику в моих рассуждениях. Эти люди – просто глупцы. Тулан скоро вцепится нам в глотку, и тогда они запоздало поймут, насколько были слепы.

Хазан покачал головой.

– Эти глупцы, как вы их называете, представляют важнейший костяк вашей империи. Они были преданы Ардунии еще до вашего рождения. Они знают о вашей собственной истории больше, чем вы, и они заслуживают хотя бы элементарного уважения…

В дверь постучали, и Хазан прервал свою речь, чтобы перехватить поднос с чаем прежде, чем слуга войдет в комнату. Министр захлопнул ногой дверь, поставил поднос на столик и налил им обоим по чашке.

– Что ж, – произнес он, – продолжим. Мне кажется, я как раз хотел высказать свою точку зрения, а вы как раз собирались меня прервать.

Камран рассмеялся, сделал быстрый глоток чая и тут же громко выругался.

– Почему так горячо?

– Прошу прощения, сир. Я