Мы разобьёмся как лёд - Айла Даде

чтобы от неё избавиться, когда краем глаза замечаю нечто такое, что заставляет мой внутренний радар внезапно загореться.

Автоматически я слежу за Гвен. Она до сих пор танцует с чуваком в гавайской рубашке. Так самозабвенно, словно от этого зависит её жизнь. Чувак сильно увлечён ею, едва не закапывая слюнями всё вокруг. Он положил руку на её бедро и поднимается всё выше и выше, а Гвен, кажется, вообще ничего не замечает. Она полностью в своём мире, качает головой в такт музыке и смеётся, а чувак тем временем дотягивается до подола её платья, достигая предела моего терпения.

Стул опрокидывается, когда я вскакиваю. Нокс что-то говорит, девушка-жираф тоже, но я их не слушаю. В моей голове только шум и Гвен, и коренные зубы, и снова Гвен, и потные тела, мимо которых я протискиваюсь. Прочь, расступитесь, можно, пожалуйста, спасибо, извините за силовой приём.

Когда я добираюсь до стола, грязный мудак почти все костяшки пальцев засунул под ткань её платья. Его взгляд затуманен похотью. В мгновение ока я хватаю его руку и отдёргиваю подальше от Гвен. Отшатнувшись назад, он падает со стола, и мне его ни капли не жаль. Девушка-жираф подлетает к нему почти с такой же скоростью, как следующий залп шампанского. Я отворачиваюсь от него и смотрю на Гвен. Безжалостное давление, которое только что сдавливало мою грудь, ослабевает.

Как будто только сейчас осознав, что её партнер по танцу отлип, Гвен поднимает глаза. И раскрывает их шире, когда встречается взглядом со мной.

– Мистерио! – кричит она, а дальше события развиваются с крейсерской скоростью.

Гвен со стола спрыгивает в мои объятия, коленом ударяя точнёхонько в солнечное сплетение. Я лишаюсь дыхания. Она смеётся и прижимается ко мне. Это самый красивый звук, который я когда-либо слышал, и он вызывает покалывание внизу живота. Её волосы закрывают моё лицо. Сквозь небольшой зазор я вижу, как на меня ошарашенно таращится Ария. На её лице тысяча вопросительных знаков. Я отвечаю ей двумя тысячами и вдыхаю аромат Гвен. От неё пахнет каким-то спортивным парфюмом с нотками свежести. Это единственное, что выделяется из общего облака вони. Я не хочу, чтобы мне нравилось такое, но мой мозг устроен иначе. Он велит мне дышать, дышать и ещё раз дышать. Её запах действует на меня, как два кусочка шоколадного торта, а может, и все три, поскольку я жадный, когда дело доходит до сладкого.

Гвен обхватывает ногами мою талию, и я радуюсь, что ношу плотно прилегающие джинсы, поскольку она очень провокационно трётся промежностью о мою ширинку. Она кладёт руки на мои плечи и отодвигается, чтобы заглянуть мне в глаза, и в этот момент у меня случается сердечный приступ, но, к счастью, он длится всего секунду. Чёрт, почему у неё такие длинные и густые ресницы? И с каких это пор я стал обращать внимание на такие мелочи?

– Ловко поймал.

– Я же рестлер, в конце концов. А они кое-что умеют.

– Конечно. Если хочешь, я вызову свою машину.

– Твою машину?

– Жёлтую.

Держать Гвен достаточно трудно, поэтому руками обхватываю её бедра и крепко прижимаю к себе. Не хочется лапать её задницу. Вернее, хочется, но я этого не делаю, искренне считая такое поведение ненормальным. Не в её состоянии.

– А-а-а, «Жук».

Гвен кивает и широко улыбается.

У неё красивые зубы. Белые. Ровные. И слегка вздёрнутая верхняя губа. Я никогда не встречал человека, который был бы настолько похож на другого, как Гвен на Хейли Стайнфелд. Это безумие.

– Может, тебе лучше пойти домой? – говорю я. – Тебе неплохо бы проспаться.

Гвен яростно качает головой, и её волосы хлещут по моим щекам. Она напоминает ребёнка, которому сказали, что пора прекращать игру и ложиться спать.

– Мы должны праздновать! – кричит она, спрыгивая с меня и хватаясь за мои руки. – Ты потанцуешь со мной? Давай! Мне здесь нравится. Народ здесь такой милый, правда?

Гвен лихорадочно осматривает дом, как будто что-то ищет, но скорее всего она под кайфом и не вполне осознаёт свои действия. Я разбираюсь в наркотиках и прекрасно знаю, что они творят с человеком. Понятия не имею, что сейчас происходит с Гвен, но я уверен, что эмоции берут над ней верх.

Секунду спустя она отпускает мои руки и, протискиваясь мимо людей, направляется к ведру, в которое вставлена соломинка. Я слышу, как она издаёт истерический смех, подзывает к себе двух девушек и набрасывается на это ведро, как будто вот-вот умрёт от жажды.

Меня буквально разрывает на части. С одной стороны, я хочу уйти и оставить её. С другой, я осознаю, что ни один человек в мире не вытащил бы меня сейчас из этого шале, пока Гвен торчит здесь в таком состоянии.

Я так сильно прикусываю нижнюю губу, что чувствую вкус крови. Краем глаза я замечаю, что Уайетт и Ария внимательно наблюдают за развитием событий, переводя взгляд с меня на Гвен и обратно.

Чёрт, только этого не хватало! Хотя насрать. Сделав несколько больших шагов, я оказываюсь рядом с Гвен, вырываю у неё соломинку и отбрасываю подальше. А ведро передаю девушке-жирафу, которая выглядит так, словно я только что вручил ей сундук с сокровищами. Сжав кулак и издав визг, она несёт свою добычу подругам.

Поворачиваюсь к Гвен. Она вытягивает руки и, обнаружив меня, выглядит удивлённой. Как будто забыла, что совсем недавно прижималась ко мне.

– Привет! – кричит она. – Как здорово, что ты здесь!

– Мы только что виделись, Гвен.

– Я в курсе! У меня тут машина. Жёлтая.

– Знаю.

Она хихикает.

– На самом деле моя машина зелёная, только не говори никому.

– Подожди, что? – Я хмурюсь. – Ты это серьёзно насчёт машины?

– Да. Да. Да. Да. Да. – Она не перестаёт повторять слово, смеясь при этом так, словно ничего смешнее в жизни не слышала. – Да. Да. Д…

– Ты пьяна, тебе нельзя ехать домой на машине.

Она снова энергично мотает головой, указывая на соломинку, которую я только что выбросил.

– Я хотела выпить. Но ты мне помешал.

Я недоверчиво наклоняю голову.

– Гвендолин, ты реально бухая, не рассказывай мне.

– Совсем нет, – твёрдо отвечает она, а её лицо по-прежнему сияет.

Едва я открываю рот, чтобы спросить, принимала ли она наркотики, как Гвен резко падает на колени. Сначала я думаю, что у неё припадок или что-то подобное, но потом женские ладони оказываются на моих бёдрах, и мне становится понятна её задумка. Я тут же делаю шаг назад и натыкаюсь на стол. Гвен идёт следом, явно намереваясь продолжить.