Мы разобьёмся как лёд - Айла Даде

и смеются, но только друг для друга.

И тут я замечаю её.

Гвен.

Она стоит в прихожей, а позади неё захлопывается дверь. Открытое лицо, дико бегающие глаза и гладкие тёмно-русые пряди, которые падают на обнажённые плечи. Когда она коротко проводит указательным пальцем по выступающей ключице, во мне происходит что-то жуткое. Внутри я ощущаю покалывание. Очень странное ощущение, совершенно незнакомое. Сначала я предполагаю паническую атаку, но для этого слишком хорошо себя чувствую. Я смотрю на Гвен и не могу оторваться. Не знаю, почему. У неё странное обаяние. Хотя она вся странная. Если бы мне пришлось описать Гвен одним словом, я назвал бы её несуразной. Когда я наблюдаю за тем, как она стоит в нелепом платье, похожем на рюкзак, а её бледные ноги колесом заканчиваются чёрными ботинками на сверхвысокой платформе, напоминающими танки, в голове у меня возникает образ Анны Карениной. Я перелистываю страницу за страницей. Там столько всего, и я ничего не понимаю. Слишком много впечатлений, ни одной характеристики.

Гвен выглядит потерянной.

И одновременно собранной.

Гвен выглядит замкнутой.

И при этом открытой.

Гвен выглядит сумасшедшей.

И в то же время абсолютно нормальной.

Гвен выглядит грустной.

И весёлой.

Гвен выглядит обессиленной.

И на удивление полной энергии.

Какая же сила в этих прилагательных! Всего лишь слова, но в них кроется так много. Это водоворот, который уносит меня, не оставляя ничего, кроме путаницы.

– Всё в порядке? – интересуется Нокс.

Я забыл о присутствии Нокса! Меня это смущает, поскольку я толком и не знаком с этой Гвен. Знаю только, что она называет меня Рей Мистерио и у неё ноги колесом, которыми она размахивает, пока по ночам валяется в снегу. В конце концов, я никогда ещё не переставал замечать окружающий мир только потому, что увидел девушку.

«Чёрт, Оскар, приди в себя. На ней платье-рюкзак, чувак. Платье-рюкзак».

– Там Гвен, – киваю я в сторону входа.

Нокс смотрит, куда я указал и хмурится.

– Ну да, хоть и странно.

– Почему?

– На самом деле она больше не ходит на вечеринки с тех пор, как… – Он бросает на меня быстрый взгляд и прикусывает нижнюю губу. – Неважно.

– Расскажи.

Явно сомневаясь, он смотрит на Уайетта.

– Между ними что-то произошло?

Ещё немного поколебавшись, Нокс кивает.

– Гвен стала причиной, по которой Ария тогда умотала. Она вернулась только в прошлом году.

Раздаётся очередной залп шампанского, но я не обращаю внимания на дождь, который на этот раз достаёт и до меня, отчего враз намокшие волосы прилипают к голове. Я наблюдаю за Гвен, которая так резко поворачивает голову к большой бутылке, что жест смотрится неестественно. Как робот. Быстро, целеустремлённо и безжалостно она продвигается сквозь облако вони в самую глубь вопящих пациентов стоматологического кабинета.

А потом неожиданно она становится одной из них. Девушки обнимают её. Поцелуйчик здесь, поцелуйчик там. Все немного влажные от душа или пота, или того и другого вместе, без разницы. Ещё больше поцелуйчиков. Наверняка от них воняет. И тут появляется чувак в гавайской рубашке, который спрыгивает со стола и поливает шампанским голову Гвен. Та визжит и смеётся, качает головой и снова смеётся, принимаясь кружиться с закрытыми глазами. Книга захлопывается, а у меня стояк.

Я отвожу взгляд, наугад протягиваю руку и хватаю первую попавшуюся пивную кружку. Мне нужно отвлечься, подумать о чём-нибудь другом. Чёрт возьми, она вообще не в моём вкусе! Скорее даже полная противоположность. Мне нравятся светловолосые девушки с широкими бёдрами. Желательно в очках. Понятия не имею, почему, но я люблю, когда они носят спортивные штаны. И они ни в коем случае не должны быть странными. Я не желаю часами ломать голову над поведением девушки. Мне хочется знать, что происходит, как она устроена, что ей нравится и во что я ввязываюсь.

– Чувак, что она творит? – бормочет Нокс.

Я смотрю вверх, но мне не следовало этого делать, потому что мой член сразу же благодарно дёргается. Гвен стоит на столе, чувак в гавайской рубашке пристроился к её заднице, и они вместе двигаются под музыку. Столешница под ними дрожит. Я надеюсь, что чувак слетит оттуда, а она нет. Впрочем, ничего подобного не случается. Вместо этого он хватает Гвен за руку и начинает раскручивать. Гвен запрокидывает голову, и в слабом свете люстры над нашими головами я различаю последнюю каплю шампанского, которая стекает по её шее. Чувак наклоняется и слизывает каплю. Гвен смеётся. А мне хочется блевать.

Не в буквальном смысле, конечно, всё же такая реакция была бы странной, но мне становится нехорошо. Это вовсе не из-за Гвен. По крайней мере, так я себе говорю. Скорее, из-за ситуации в целом – вечеринки и присутствующих здесь богатеньких детишек с прекрасными воспоминаниями о жизни. Они мне не нравятся, потому что я завидую.

– Странно, – повторяет Нокс, с прищуром наблюдая за Гвен. – Я думаю, нам стоит снять её оттуда.

Я верчу в руках пустую пивную кружку и смотрю на Гвен.

– В конце концов, это не так уж и дико. Обычно она не ведёт себя таким образом?

Нокс качает головой.

– Вообще нет. Она спортсменка. Мы знаем это от сестры Уайетта, но, конечно, не от Гвен. Должно быть, с ней что-то случилось.

– Возможно, случилось что-то, что её доконало, – предполагаю я. – Во всяком случае, я всегда напивался, когда хотел забыться.

– Может быть. – Нокс расстёгивает верхнюю пуговицу своей рубашки от «Аберкромби», откидывается на спинку стула и вытягивает ноги. – Я ни за что не спущу с неё глаз.

Я тоже. Это стало ясно с тех пор, как она вошла в дом в платье-рюкзаке и ботинках-танках.

Меня хлопают по плечу. Я отвожу взгляд от Гвен и вижу девушку, которая недавно сравнивала меня с жирафом.

– Пойдём танцевать? – предлагает она.

– Нет.

С её лица сползает улыбка.

– Почему нет?

– А почему я должен?

– Потому что это весело.

– Не для меня.

– Ну давай! – Она смеётся. – Ты горяч, и я хочу с тобой танцевать!

Совершив быстрый осмотр помещения, я указываю на парня, который всё ещё в лыжных штанах.

– Смотри, он потный. Держу пари, когда ты его коснёшься, сразу заметишь, что он так же горяч.

Она упирается кулаком в бок и выпячивает бёдра. Эта девушка – стопроцентно мой тип, но во мне ничего, абсолютно ничего не шевелится. Я не знаю, что мне думать по этому поводу.

– Чокнутый, – с ухмылкой заявляет девушка, как будто я с ней флиртую. Хотя вообще-то я веду себя холодно и пренебрежительно.

Я прикидываю, что бы сказать,