Россия в канун войны и революции. Воспоминания иностранного корреспондента газеты «Таймс» - Дональд Маккензи Уоллес

400 тысячами жителей и стала серьезным соперником древней столицы. Конкуренция со стороны этой молодой выскочки была так сильна, что московские купцы ходатайствовали перед императором о том, чтобы для их защиты таможенная граница была проведена вокруг польских губерний, но их прошение осталось без удовлетворения.

Под щитом высоких тарифов обрабатывающая промышленность в целом добилась быстрого прогресса, а хлопковая торговля ушла далеко вперед. На начало 1909 года, по официальным данным, число промышленных предприятий всех видов, находившихся под контролем правительства, составляло 32 601, на них работало 2 042 115 рабочих.

Прогресс в горнодобывающей промышленности оказался не менее примечателен, чем в хлопчатобумажной. Сначала она ограничивалась северными районами страны, но около полувека назад получила мощный импульс к развитию, когда в нескольких южных губерниях, особенно в Донском бассейне, были открыты в непосредственной близости друг от друга огромные залежи железной руды и большие пласты угля хорошего качества. Благодаря этому открытию и другим фактам, о которых я скажу чуть позже, этот район, прежде чисто земледельческий и пастушеский, опередил знаменитый Уральский край и стал «Черной страной»[108] России. Просторная одинокая степь, где прежде встречались только крестьяне, пастухи да чумаки[109], сонно разъезжающие на своих больших длиннорогих волах, теперь усеяна людными промышленными поселками, выросшими, как грибы после дождя, и крупными металлургическими заводами; и по ночам пейзаж освещается зловещими отблесками гигантских доменных печей. В этом чудесном превращении, как и вообще в истории русского промышленного развития, большую роль сыграли иностранцы. Первопроходцем в этой области стал валлиец Джон Хьюз, сын и ученик кузнеца, а теперь его сыновья возглавляют крупнейший из южнорусских металлургических заводов.

Несмотря на то, что в последние годы Юг шагнул вперед в промышленном отношении, он все еще сильно отстает от тех промышленных районов страны, которые были заселены раньше. Среди них наибольшую важность представляют губернии, сгруппированные вокруг Москвы; далее идет регион Санкт-Петербурга, включая Ливонию; а на третьем месте за ними – Польша. Что касается различных видов промышленности, то самой важной категорией является текстильное производство, второй – производство продуктов питания и третьей – добыча руд и металлов. По общему объему производства, если верить статистическим источникам, Россия среди индустриальных наций мира сегодня стоит на пятом месте, сразу после Соединенных Штатов, Англии, Германии и Франции и немного опережая Австрию.

Если спросить, кто в последние годы энергичнее всех проводил политику по защите и поощрению местной промышленности, то ответом будет – г-н Витте, чье имя ныне известно и в Западной Европе. Признанный ученик великого немецкого экономиста Фридриха Листа, о трудах которого он опубликовал брошюру в 1888 году, он всю свою жизнь с юных лет твердо придерживался того принципа, что «каждая нация должна прежде всего гармонично развивать свои природные ресурсы до предельно возможного уровня самостоятельности, защищая свою промышленность и ставя интересы нации выше финансовых выгод отдельных людей». Как следствие этого принципа, заявлял он, чисто аграрные страны экономически более отсталые и интеллектуально застойные, ибо обречены платить дань народам, которые научились перерабатывать свое сырье и производить из него более ценные товары. Старая добрая английская доктрина о том, что некоторым странам самим Провидением предназначено вечно заниматься сельским хозяйством и что их функция в мировой экономике состоит в том, чтобы снабжать сырьем промышленные страны, в его глазах всегда была одиозной – хитрым и подлым измышлением Манчестерской школы, ловко придуманной для того, чтобы держать молодые страны в непрерывном экономическом рабстве ради выгоды английских фабрикантов. Освободить Россию из этого рабства, дав ей возможность создать крупную отечественную промышленность, достаточную для удовлетворения всех ее нужд, было главной целью его политики и постоянным предметом его неустанных усилий. Те, кто имел счастье знать его лично, нередко слышали, как он красноречиво рассуждал на эту тему, подтверждая свои взгляды цитатами из экономистов его собственной школы, а также примерами из истории его родины и других стран.

Обязательным условием достижения этой цели было наличие высоких тарифов. Они уже существовали, их можно было поднять еще выше, но их одних было недостаточно. Для быстрого развития отечественной промышленности требовался громадный капитал; откуда взять этот капитал – вот в чем состояла насущная проблема. В какой-то момент этот энергичный министр задумал создать фиктивный капитал путем инфляции бумажных денег; но эта идея оказалась непопулярна, и когда она прозвучала в Государственном совете, то встретила там решительное противодействие. Будучи человеком практичным и без закоренелых предрассудков, г-н Витте отказался от плана, которого не мог осуществить, и согласился с мнением оппонентов. Он введет золотую валюту, как ему это рекомендуют; но откуда взять необходимый капитал? Его нужно каким-то образом раздобыть за границей, и, казалось бы, самый простой способ заключался в том, чтобы стимулировать экспорт отечественной продукции. С этой целью была расширена сеть железных дорог[110], изменены тарифы на перевозки и в целом усовершенствованы средства транспорта.

Таким образом удалось обеспечить некоторый приток золота, но его было далеко не достаточно для поставленных целей. Поэтому пришлось прибегнуть к более мощным средствам, и изобретательный министр разработал новый план. Если бы он сумел привлечь иностранных капиталистов в Россию, то они одновременно и ввезли бы в страну огромный объем капитала, и значительно способствовали бы развитию национальной промышленности, о котором он так страстно мечтал. Он был не из тех, кто откладывает дело в долгий ящик, и, едва успев в общих чертах набросать свой план, сразу же приступил к его выполнению и дал знать финансовому миру, что государство готово открыть широкие возможности для выгодных инвестиций – в виде прибыльных предприятий под контролем инвесторов.

Иностранные капиталисты горячо откликнулись на призыв. Толпы охотников за концессиями, прожектеров, учредителей компаний и тому подобные люди съезжались в Петербург и предлагали свои услуги на самых заманчивых условиях; и всех, кто убедительно обосновывал свои проекты, в Министерстве финансов принимали с распростертыми объятиями. Там им объясняли, что во многих отраслях промышленности, например в производстве текстиля, для новичков почти или совсем нет места, но зато в других отраслях перспективы самые блестящие. Возьмем, к примеру, металлургию на юге России. Безграничные запасы полезных ископаемых в этом регионе едва тронуты, и немногочисленные заводы по их переработке приносят огромные дивиденды. Взять, к примеру, заводы, основанные Джоном Хьюзом, – они не раз приносили намного больше двадцати процентов, да и бояться за будущее тоже особо не нужно, потому что правительство приступило к осуществлению масштабных планов по расширению железных дорог, для которых потребуются колоссальные объемы рельсов и вагонов. О каких еще возможностях можно мечтать? Да, эти возможности казались очень