Чертог Белой Ночи - Мария Казанцева

которая греется у тебя на шее.

– Ты приехала меня навестить и не желаешь знать, что у меня на душе?

– Я знаю. Два сосуда шарэры.

Скрипнула спинка стула.

– Я тебе с самого начала говорила, что с семьей твоей жены что-то не так. – Тон итальянки стал тише и серьезнее. – Этот самовлюбленный Лоренс, которого мы ни разу не видели до свадьбы и который появился на предсвадебном ужине как коронованный принц. Где они были тогда с Ксави полвечера?

Сагу полностью захватила итальянская трагедия с бразильскими мотивами, которая развернулась прямо у нее за спиной.

– Каждый раз, когда он приезжает, они уйму времени проводят вместе, а она вся светится, – продолжала говорить Чиэра. – Ты этого не видишь?

– Он не так и часто приезжает. Три раза за последние пять лет.

– Знаешь, я здесь не только потому, что захотела навестить тебя, – еще тише заговорила итальянка, а Сага с трудом смогла разобрать, что слышит. – Я ничего не знаю об отце Ксави и Лоренса. Я даже не знаю, как он выглядит. Наш дядя Ромоло мне помог, дал доступ к общему архиву гвардии. – Ее рассказ ненадолго заглушил расстроенный возглас Дерэнта. – Ничего незаконного, не закатывай глаза. В этот архив, как в библиотеку, попасть может каждый. Сказала ему, что у меня подозрительный знакомый, – продолжала Чиэра. – Ты помнишь мужа Саванны, сестры Розали и Эстель, которая погибла? Его звали Вейлор Нуари. Фанатик, который прикончил почти три сотни так называемых слепых магов на каком-то заброшенном заводе, за что позже расплатилась вся их семья, включая саму Саванну и их сына.

– Розали рассказывала об этом, – с недоверием вставил Дерэнт, а потом его голос ярко окрасило осуждение: – Слепыми их называют только в Асуре, и это неправильно и даже унизительно. Весь остальной мир называет их просто слабыми.

– Да-да, – отмахнулась итальянка. – А мамаша твоей жены рассказывала, что сына Саванны и Вейлора звали Аим Нуари?

– Может, и рассказывала, я не помню. – Тон голоса итальянца подсказывал, что он относится к словам сестры с недоверием.

– Ну разумеется, – фыркнула Чиэра. – А теперь самое интересное. Ты знаешь имя отца своей ненаглядной жены, которого мы никогда не видели? Нет, конечно же. Может, ты и знал, но тоже забыл. Его звали Аим Лилигрен. Точно так же, как и погибшего сына Вейлора и Саванны.

– Какое поразительное совпадение! – Дерэнт громко изобразил наигранное удивление. – К чему ты ведешь?

– Еще я поняла, что вообще не видела никаких фотографий их семьи, и меня одолело любопытство, – терпеливо продолжала Чиэра. – У твоей жены полно семейных снимков. – Она случайно задела Сагу локтем, когда полезла в рюкзак. – Прошу простить меня, мне казалось, здесь не так тесно, – обратилась к ней итальянка, развернувшись и держа стопку фотографий в руках.

– Все в порядке, – дружелюбно ответила Сага, вполоборота повернув голову и устало облокотившись на ладонь, чтобы как можно сильнее скрыть лицо.

Чиэра недолго смотрела на нее с чуть большим любопытством, чем стоило, словно хотела продолжить разговор, но ее отвлек брат.

– Где ты взяла эти снимки? – спросил он, выхватывая их у нее из рук.

– Я была у вас с Ксави дома. – Она жестом не дала ему заговорить. – Фотографий Лоренса у нее больше всего. Они подписаны на обороте. Среди них я нашла несколько его фотографий в годовалом возрасте с дядей Вейлором. Сходство поразительное. Только у Лоренса почти пепельные волосы, а у того они русые. На этих же снимках есть его погибший двоюродный брат Аим – вылитая копия Лоренса.

– Еще на общих фотографиях есть две женщины, – продолжала Чиэра. – Обе пепельные блондинки с небольшой разницей в возрасте. Судя по рассказам французов, это Эстель и Розали, но на обороте фотографии надпись гласит обратное: «Слева направо: Вейлор, Саванна, Аим и Лоренс, – назвав имена, итальянка сделала паузу, – Матильда Ребель и Эстель Ребель». Если Лоренс – сын Саванны, то почему Розали называет его своим сыном? Откуда вообще появилась наша Розали Лилигрен?

– Ты нашла фотографии отца Ксави? – задумчиво спросил Дерэнт.

– Нет, больше ничего, но и этого достаточно, чтобы понимать, что Вейлор не погиб и смог начать все заново, взяв имя своего погибшего старшего сына и выбрав новое тело, а его жена, Саванна, на пороге пятого десятка, видимо, решила, что стоит последовать его примеру. О ее мотивах можно только догадываться. Потом они усыновили Лоренса и завели еще парочку детей, но без кровной причастности к Ребелям нельзя было удачно выдать замуж Ксави, и поэтому Розали в своем рассказе заняла место младшей сестры, которой никогда не было, ведь на роль старшей – Саванны – она откровенно больше не тянула и не была даже отдаленно похожа.

Они все хвалятся своей кровью и генами, – после минутного молчания продолжила убеждать его Чиэра. – У всех в семье, кроме Ксави и Реми, волосы почти белые. Даже у Лоренса, хотя у его отца волосы русые.

– Ты мне пытаешься сказать, что Ксави и Лоренс вообще не родные? – отказывался верить Дерэнт.

– Да, не родные, и если Розали считает Лоренса своим сыном, значит, она и есть эта Саванна. Мне иногда кажется, что ты совсем тупой, – теряя терпение, произнесла Чиэра. – После моих слов тебе уже наконец понятно, почему их семейная библиотека для нас закрыта?

За их столиком снова повисло молчание, а Сага умирала от желания повернуться и посмотреть на их лица. Обстоятельность заговорившего Дерэнта вызвала у нее схожие с Чиэрой чувства.

– Это только догадки. Более того, то, что сделал Вейлор, осталось в прошлом. Ксави – моя жена, и я в ней уверен. В нашем браке есть сложности, но они никак не связаны с Лоренсом, а уж тем более со всем, что ты здесь наговорила.

– Тебя только это волнует? Они разваливают нашу семью, Дерэнт!

– Им нужна наша помощь! Их ребенок невероятно силен.

– И что они сами сделали для этого? Мне помнится, Лоренс жил при храме и плевать хотел на всех.

– Искать таких магов непросто, – устало, но с сочувствием отвечал Дерэнт. – Я понимаю, что тебе обидно за нашу мать, но никто, даже наш отец, не выбирает, кого любить.

– Я вижу, – холодно отрезала она. – Кое-кто даже предпочитает не включать голову, чтобы внезапно не разочароваться в объекте своей любви.

На экранном поле громкий голос перебил их разговор и объявил имена двух бойцов, которые встретятся в финале. Стул снова скрипнул, и следом раздался удаляющийся голос Чиэры:

– Сделаю ставку. Может, хоть этот русский поставит брата твоей ненаглядной жены на место.

Увлекшись разговором итальянцев, Сага совсем перестала следить за временем. Пора было уже сделать то, с чем она так долго тянула, и начать с завершения сладкого свидания ее егеря. Она встала из-за стола и прошла к выходу из шатра, так и не повернувшись лицом к