Красная Страна - Джо Аберкромби

— Ты не собираешься…

Она подняла бутылку, глотнула, хлопнула тыльной стороной ладони по рту, мышцы ее живота задрожали, она рыгнула, скорчила гримасу, сотряслась и предложила ему.

— Будешь? — спросила она, с очередным позывом к рвоте в голосе.

Его тошнило только от взгляда.

— Боже, нет.

— Это единственное, что поможет.

— Разве резаную рану вылечит еще одна?

— Начав себя резать, бывает сложно остановиться.

Она натянула рубашку на тот шрам, и, застегнув пару пуговиц, обнаружила, что засунула их не в те дырки, и весь перед перекосился; она сдалась и упала на соседнюю кровать. Темпл никогда не видел, чтобы кто-нибудь выглядел таким потрепанным и разбитым, даже в зеркале.

Он раздумывал, стоит ли надевать одежду. Несколько грязных лохмотьев, валявшихся на полу, были немного похожи на часть его нового костюма, но он не был уверен. Не был уверен ни в чем. Он заставил себя сесть, стащил ноги с кровати, словно они были сделаны из свинца. Когда он убедился, что его живот не восстанет немедленно, он посмотрел на Шай и сказал:

— Ты их найдешь, ну, ты знаешь.

— Откуда мне знать?

— Потому что никто не заслуживает удачи больше.

— Ты не знаешь, чего я заслуживаю. — Она откинулась на локти, втянув голову в тощие плечи. — Ты не знаешь, что я делала.

— Ничто не может быть хуже, чем то, что ты делала со мной прошлой ночью.

Она не засмеялась. Она смотрела мимо него, сфокусировав глаза вдаль.

— Когда мне было семнадцать, я убила мальчишку.

Темпл сглотнул.

— Ну, да, это хуже.

— Я сбежала с фермы. Ненавидела ее. Ненавидела суку мать. Ненавидела ублюдка отчима.

— Ламба?

— Нет, первого. Моя мать прошла череду их. У меня была глупая идея, что я открою лавку. Все сразу пошло не так. Я не собиралась убивать того парня, но испугалась и зарезала. — Она рассеянно потерла подбородок кончиком пальца. — Он истек кровью.

— Он это заслужил?

— Должно быть. Получил же, разве нет? Но у него была семья, и они меня преследовали, я бежала, и была голодна, так что стала воровать. — Она бубнила это смертельно монотонно. — Через некоторое время мне пришлось думать, что честных шансов нет, и забирать вещи легче, чем делать. Я попала в одну низкую компанию, и утащила их еще ниже. Больше грабежей, больше убийств, и может некоторые к этому бы и пришли, а некоторые нет. Кто получает то, что заслуживает?

Темпл подумал о Кадии.

— Признаю, Бог в этом смысле бывает куском говна.

— В конце концов по всей Близкой Стране висели листовки о моем розыске. Смоук, звали они меня, словно я была чем-то, чего надо бояться, и назначили цену за мою голову. Наверное, единственное время в моей жизни, когда я думала, что чего-то стою. — Она скривила губы. — Они поймали какую-то женщину, и повесили ее вместо меня. Она даже не была на меня похожа, но ее убили, а я просто ушла с этим, и не знаю почему так.

Затем повисла тяжелая тишина. Она подняла бутылку и пару раз хорошенько глотнула, шея работала с усилием, и она задохнулась со слезящимися глазами. Это был замечательный момент для Темпла, чтобы пробормотать извинения и сбежать. Несколько месяцев назад дверь бы уже качалась. В конце концов, его долги были уплачены, что было лучше, чем его обычный уход. Но он обнаружил, что в этот раз уходить не хочет.

— Если хочешь поделиться со мной своим невысоким мнением о себе, — сказал он, — боюсь, я не могу согласиться. Выглядит так, что ты просто совершала ошибки.

— Ты называешь это ошибками?

— Довольно глупыми, но да. Ты никогда не выбирала зло.

— Кто выбирает зло?

— Я. Передай мне бутылку.

— Это что? — спросила она, передавая. — Соревнование, у кого прошлое говенней?

— Да, и я победил. — Он закрыл глаза и сделал глоток, обжигающий и душащий. — После того, как умерла моя жена, я провел год как самый жалкий пьянчуга из тех, что ты видела.

— Я видела нескольких охуенно жалких.

— Тогда представь хуже. Я думал, что не смогу пасть ниже, но когда я подписался быть юристом в компанию наемников, то понял, что смог. — Он поднял бутылку в салюте. — Компания Милосердной Руки, под предводительством генерал-капитана Никомо Коски! О, благородное братство! — Он выпил снова. Отвратительным образом это было неплохо, примерно как сковыривать струп.

— Звучит роскошно.

— Так и я подумал.

— Это не было роскошно?

— Хуже сборища человеческих отбросов ты не видела.

— Я видела нескольких охуенно плохих.

— Тогда представь хуже. Вначале я верил, что были благородные причины, по которым они это делали. Что мы делали. Потом я убеждал себя, что были хорошие причины. Потом я узнал, что не было даже хороших оправданий, но все равно делал, поскольку был слишком труслив, чтобы не делать. Нас послали в Близкую Страну, чтобы приструнить повстанцев. Мой друг пытался спасти нескольких человек. Его убили. И их. Они убили друг друга. Но я уполз, как обычно, я бежал как трус, кем и являюсь, и я упал в реку, и по причинам, которые знает только Он, Бог послал женщину, чтобы выловить мою бесполезную тушу.

— Уточню, что Бог послал убийцу-рецедивиста.

— Что ж, Его пути чертовски непостижимы. Не могу сказать, что принял тебя сразу, это правда, но я начинаю думать, что Бог послал в точности то, что было нужно. — Темпл встал. Это было нелегко, но ему удалось. — Я чувствую, что всю свою жизнь бегал. Возможно пришло время остановиться. Попытаться, по крайней мере. — Он опустился рядом с ней, скрип кровати прошел прямо сквозь него. — Мне плевать, что ты сделала. Я должен тебе. Теперь только мою жизнь, но все же. Позволь мне остановиться. — Он отбросил пустую бутылку, глубоко вздохнул, лизнул большой и указательный пальцы и поправил бороду. — Боже, помоги мне, но я получу тот поцелуй.

Она покосилась на него, все цвета на ее лице были неправильные — кожа немного желтая, глаза немного розовые, губы немного голубые.

— Ты серьезно?

— Возможно я и болван, но я не позволю женщине, которая может наполнить горшок блевотиной, не пролив ни капли, пройти мимо меня. Вытри рот и иди сюда.

Он придвинулся к ней, кто-то стучал по коридору снаружи, и ее рот расплылся в улыбке. Она наклонилась к нему, ее дыхание было вонючим, но ему было все равно. Дверная ручка повернулась и затряслась, и Шай зарычала на дверь, так близко и пронзительно, что было ощущение, будто топорик вонзился Темплу в лоб.

— Ты блядь ошибся комнатой, ебаный идиот!

Против всех ожиданий дверь, шатаясь, распахнулась, и внутрь шагнул человек. Высокий мужчина с коротко постриженными волосами и суровыми одеждами. Вид у него тоже был суровый, его глаза не спеша оглядывали помещение, словно это была его комната, и он был одновременно раздосадован и удивлен что обнаружил кого-то еще, ебущихся в ней.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});