Откровение в Галисии - Долорес Редондо

сердцем, — язвительно заметил писатель.

— Часто самые жестокие преступники способны на трогательную заботу, и это сильно все усложняет. Как по мне, жить было бы намного проще, если б люди делились на хороших и плохих. Смущает меня и поведение друга Видаля Рикардо, которого чаще зовут Ричи. Они с Антонио неразлейвода. Роза Мария позвонила ему и сообщила, что Тоньино пропал, но Ричи, похоже, особо не беспокоится. Этому могут быть два объяснения: либо он знает, где его друг, либо понимает, от кого тот скрывается, и догадывается, что дело тут в приезде Альваро.

Мануэлю эти слова не понравились, и он отвел взгляд.

— Хотя есть вероятность, что между этими двумя событиями нет никакой связи.

Лейтенант впервые сделал попытку принять в расчет чувства Ортигосы. Писатель не стал его благодарить, а вместо этого сменил тему:

— А что за другой друг? Тот, что продолжает звонить?

— Возможно, какой-то клиент. Судя по тому, что он предложил обратиться в органы, он ничего не знает.

Мануэль мрачно взглянул на дома района Ос Мартиньос, раскиданные по холму.

— И что теперь?

— Отвезу вас обратно в отель, поспите еще немного. Такое впечатление, что вы оба страдаете от похмелья. — И Ногейра взглянул на Кофейка, который не шевелясь лежал на одеяле на заднем сиденье. — Я переговорю кое с кем, чтобы автомобиль Тоньино объявили в розыск. Машину найти проще, чем человека. А вечером доедем до Луго и поинтересуемся у Ричи, почему он не обеспокоен исчезновением друга. Но для начала заглянем к соседке. — И лейтенант указал подбородком в сторону дома напротив.

Ортигоса сделал шаг вперед и увидел в окне первого этажа старушку, которая наблюдала за ними, когда они приехали. Женщина делала знаки, чтобы писатель с гвардейцем подошли поближе. Похоже, соседка была кладезем толков и сплетен — об этом говорило и ее беззастенчивое наблюдение за визитерами, и выражение лица. Эта женщина кардинально отличалась от тетушки Антонио. Старуха лишь слегка приоткрыла дверь, чтобы высунуть свой острый нос, словно учуявшая след охотничья собака, и только после того отворила ее пошире. На соседке был халат, из-под которого выглядывали кружева ночной сорочки.

— Вы же из Гвардии, так? — спросила женщина. И, не дожидаясь ответа, продолжала: — Я это сразу поняла, когда увидела, что вы направились к дому Тоньино. Его опять арестовали? Я уже несколько дней его не видела.

Ногейра не стал отвечать на ее вопросы, а вместо этого широко улыбнулся и сказал официальным тоном:

— Доброе утро, сеньора. Не будете ли вы так любезны уделить нам пару минут?

Польщенная соседка улыбнулась и с деланой скромностью потуже завязала пояс халата и поправила воротник.

— Разумеется, но прошу меня простить: в спешке я не успела переодеться.

— Ничего страшного, мы прекрасно это понимаем и благодарим за готовность помочь.

Старуха отодвинулась, открыла дверь немного шире, и лейтенант с писателем проскользнули в жилище, где пахло печеньем и кошачьей мочой.

— Какой у вас красивый дом! — отметил гвардеец, подойдя к окну, завешанному полупрозрачным тюлем, прекрасно позволявшим рассмотреть все происходящее в соседнем дворе. — И вид отсюда открывается отличный. — Он лукаво улыбнулся.

Кто-то смастерил для хозяйки скамью, которая тянулась вдоль окна. На ней лежало множество подушек всех возможных размеров в разномастных — похоже, самодельных — чехлах. Под скамьей Мануэль заметил корзинку с рукоделием и схемы для вязания крючком. На подоконнике развалился толстый кот — несомненно, один из источников витающих в воздухе зловонных ароматов.

— Не подумайте, что я сплетница, ничего подобного. Просто очень люблю шить, вязать и плести кружево, а светлее всего здесь, у окна. Меня совершенно не интересует жизнь соседей, но я невольно оказываюсь в курсе событий. — Старуха пожала плечами.

— Ну разумеется, — поддакнул лейтенант.

— Я очень беспокоюсь за Розу Марию. Мы живем по соседству вот уже более сорока лет и всегда были в хороших отношениях, но вот ее племянник… Он остался один, мать сбежала. Думаю, что тетушка слишком любила мальчика, поэтому избаловала его. — Женщина не могла сдержать злорадства. — Я никогда не желала парню зла, но уже сто раз могла бы обратиться в органы. То у него какие-то люди орут под дверью, то друзья заявляются ни свет ни заря…

— И в последнее время тоже?

— Ну, вообще-то Антонио на какой-то период притих, если не считать прошлой недели. — Видя, что гвардеец заинтересовался, соседка еще больше воодушевилась. — Впрочем, речь не о скандалах, которые, бывало, тут закатывали раньше. Эти ребята не употребляли наркотики, ничего такого.

— Расскажите подробнее. — Ногейра подвел пожилую женщину к скамье и устроился рядом с ней.

— Видите ли, Роза Мария рассказывала, что у племянника дела идут неплохо. Он даже устроился на работу и помогал своему дяде в бывшей церковно-приходской школе.

Мануэль не выдержал:

— В церковно-приходской школе? В Сан-Шоане?

— Другой здесь нет — холодно ответила старуха. — Брат Розы Марии — настоятель монастыря, а до этого им был отец Тоньино. Парня уже не раз нанимали помощником садовника, чтобы выполнять несложные поручения. Но Антонио нигде долго не задерживается и этот раз не был исключением. — Соседка явно торжествовала.

— И что произошло дальше? — подначивал ее лейтенант.

— На днях я сидела за рукоделием и увидела, как перед их домом остановилась машина — прямо как ваша сегодня. Из нее вышел настоятель монастыря. Он здесь нечастый гость, но я видела его раньше и поэтому узнала. Он начал стучать в дверь и выкрикивать имя племянника. Вышла Роза Мария, и они начали спорить. Соседка не пускала брата внутрь. Тоньино и носа не казал из дома, спрятался за тетушкиной юбкой и что-то оттуда выкрикивал. Было ясно, что он очень напуган.

— И когда это случилось?

— В субботу, сразу после обеда.

Ортигоса бросил удивленный взгляд на Ногейру, но гвардеец, разумеется, тоже сообразил, что Роза Мария им солгала. Возможно, она сделала это, чтобы подать заявление о пропаже: согласно закону, с момента исчезновения взрослого дееспособного человека должно пройти не меньше двадцати четырех часов.

— Вы точно уверены, что это было в субботу, а не, например, в пятницу?

— Ну конечно, уверена, — раздраженно ответила женщина.

— Вы слышали их разговор?

— Разумеется. Но не потому, что напрягала слух, чтобы разобрать, о чем болтают соседи. Просто Роза Мария и ее брат орали на всю улицу.

— Ну конечно, конечно, — снова подхватил лейтенант, хотя на сей раз в его тоне явно прозвучал сарказм.

Правда, старуха этого не заметила и продолжала:

— Настоятель сказал: «Ты не знаешь, с кем связался. Это может плохо для меня кончиться». А еще добавил: «Так продолжаться не может».

— Вы уверены, что