Через пламя и ночь - Анастасия Александровна Андрианова

он – простой пекарь из маленькой деревни. Его дело – месить тесто и печь хлеба с поджаристыми корками, а потом продавать их мирным людям. Ну какой из него убийца упырей?

Но Илар одёргивал себя: нет, сейчас он не пекарь. Он сильный молодой мужчина с проснувшейся искрой, умеющий сражаться и защищать близких. Если все вспомнят свои мирные занятия, то даже дозорных не останется, а паре чародейских отрядов не выстоять под натиском нежаков. Тогда стены города падут, сражения перетекут на улицы, а простым людям не под силу справиться с таким количеством упырей.

За пазухой, завёрнутый в клочок тряпицы, ощущался твёрдый уголёк. Что ж, чародей не обманул: угольки на самом деле помогли добраться до города. Выходит, он помог спрятать Купаву за городскими стенами – не говоря уж о том, что и про Мавну с Раско не врал…

Илар хотел сразу свернуть к постам дозорных и попроситься к ним, но в последний момент передумал и погнал коня к городским воротам. Его выпустили неохотно, приоткрыв створки ровно настолько, чтобы мог проехать всадник, и тут же ворота снова захлопнулись за спиной.

В этот раз уголёк тоже скрыл. Нежаки сновали в рваной шали тумана между городом и чародейским лагерем, окружённым стеной из костров. У городских ворот теперь тоже пылали высокие костры, не давая нежакам подобраться слишком близко. Нижняя часть стены, сложенная из булыжников, обуглилась от пламени, но до бревенчатой части огонь всё-таки не доставал.

Проскакав через неширокую полосу поля, Илар замедлил коня и окликнул Вайду, чтоб она пригасила костёр и позволила ему войти. Упырей вокруг лагеря стало меньше, но Илар понимал: пока вечер только сгущается, и к ночи набегут ещё. Небо затягивало дымной пеленой, серо-рыжей, тяжёлой и душной, и дышалось здесь гораздо труднее, чем в городе.

Илар спешился, прошёл через всю стоянку и устроил коня у перелеска, вместе с остальными лошадьми. Лагерь жил своей жизнью, но по настороженным разговорам, по резким движениям чародеев, по оружию, которое теперь почти всегда тускло горело и не гасло, чувствовалось, как все устали и напряжены. Илар прошёл мимо костров с булькающей похлёбкой, мимо нескольких козлиных черепов, разбитых и лежащих на земле – Боярышник рассказал ему, что при вступлении в отряд каждый чародей закладывает в череп часть своей искры, чтобы воспользоваться в битве, когда своих сил останется слишком мало. Что ж, в этих разбитых черепах больше не горели искры – отслужили своё, вернули силы хозяевам. А некоторые и вовсе принадлежали уже убитым чародеям.

Он дважды обошёл всю стоянку, прежде чем наконец-то нашёл Смородника. Тот стоял прямо за кострами, снаружи защитного круга, и сосредоточенно вглядывался в сторону болот, держа руку на ноже.

– Пропустишь? – кашлянул Илар.

Смородник, быстро обернувшись, взмахнул ладонью, будто разрубая воздух: между кострами образовался проход, через который шагнул Илар.

– Я хотел сказать спасибо, – глухо проговорил он.

Чуть склонив голову набок, Смородник всмотрелся в него настороженным вопросительным взглядом. Илар усмехнулся про себя. Ну, раз собеседник молчит, он будет говорить один.

– Спасибо, что дал мне надежду. Теперь сражаться будет проще. Есть ради кого. Я и не верил, что с сестрой и братом всё хорошо. Спасибо, что позаботился о них. Я этого не забуду.

Он похлопал Смородника по плечу – так, как похлопал бы товарища по дозорной службе – или старшего брата, будь он у него.

– Она что-то спрашивала? – с сомнением буркнул Смородник.

Илар заметил, как жадно сверкают чёрные глаза. В белом проблеске отражалось пламя, почти так же временами алели глазницы чародейских черепов, и если бы он сейчас видел этого человека впервые, то точно решил бы, что от такого стоит держаться подальше. Илар просил Покровителей защитить Мавну от лихих людей, упырей и чародеев – и представлял кого-то вроде Лыка, с мерзкой ухмылкой и хитрым взглядом. Но этот Смородник выглядел едва ли не опаснее – и казалось шуткой Покровителей то, что именно он вернул Илару брата с сестрой.

– Просила присмотреть за тобой, – хмыкнул Илар. – Чтоб не умирал.

Смородник опустил лицо, переступив с ноги на ногу. Задумчиво потёр бровь и усмехнулся.

– Это на неё похоже. А… больше ничего?

Илар пожал плечами.

– Мне показалось, она расстроилась, что ты сам не приехал. Хотела тебя видеть. Наша мать погибла в Сонных Топях, и я рассказал Мавне про это. Мне было жаль уезжать, потому что она теперь очень расстроена всем, что произошло. Но вдвоём с Купавой им будет проще. И Раско тоже отвлекает, конечно.

– Соболезную. – Смородник помолчал, но потом добавил с теплом в голосе: – Раско – хороший парень.

Они затихли, стоя плечом к плечу и глядя в одну сторону. На небе пробивались звёзды – если ветер сдувал клубы дыма, вспарывая сплошную завесу.

– Что у тебя на шее? – спросил Илар, разглядев мокнущую незаживающую рану.

Смородник рассеянно провёл ладонью и посмотрел на свои пальцы.

– А. Упырица укусила.

Илар цокнул языком.

– Ты ведь был у райхи, чего не попросил вылечить? Мне они и не такое вылечили. Были глубокие раны, теперь уже и не осталось ничего.

Покосившись на Илара исподлобья, Смородник фыркнул.

– Не захотел.

– И не болит?

Смородник отшагнул чуть подальше от Илара и досадливо шикнул:

– Вы в Сонных Топях все такие сердобольные? Тебе какое дело?

Илар вскинул руки в примирительном жесте.

– Да ладно тебе, ладно. Просто спросил.

* * *

Мавне казалось, что она не заснёт, но стоило лечь в постель, как голову заволокло чернотой. Она проснулась лишь к полудню, когда солнце уже вовсю заливало комнату – так ярко, что Мавна сперва не поняла, что происходит.

Тут же вернулась тяжесть в груди. Мама… Как же хотелось привести ей живого Раско! И услышать слова прощения, чтобы никто больше не попрекал, что упустила брата в тот проклятый день. Но ничего уже не получится.

– Ты проснулась?

Из соседней комнаты выглянула Купава. Только сейчас Мавна поняла, что Раско в постели нет – значит, давно уже встал.

Она вытерла глаза уголком одеяла и перекинула волосы на одну сторону, осторожно разбирая спутавшиеся пряди пальцами.

– Да. Прости. Я что-то…

Купава строго сдвинула брови.

– Ты извиняться удумала? И не смей. Отдыхай. Чего ещё делать? Лежи сегодня весь день. Я посижу с Раско.

Мавна растроганно поджала губы и вытянула руки. Купава, смягчившись, села к ней на постель и позволила крепко себя обнять.

– Что бы я без тебя делала… – прошептала Мавна, пряча лицо в волосах Купавы.

– Давай угадаю. Ты бы грустно сидела у окна