Талтос - Энн Райс

Роуан просто стояла на месте со сложенными на груди руками, устремив взгляд на Гордона. Возможно, подумал Юрий, она видела нечто, что они не могли увидеть. Она ощущала нечто, что нам не было дано ощутить.

Но в сущности это не имело значения. Подонок был мертв. И впервые Юрий мог вздохнуть спокойно. Он издал протяжный вздох облегчения, столь отличающийся от скорбного шепота, который только что сорвался с губ Майкла

Он мертв, Эрон. Он мертв. И старшины не имели к этому никакого отношения. И они выяснят, они, несомненно, выяснят, кто были его помощники, если они были вообще — эта группа гордых молодых послушников.

Юрию казалось, что его мнение о виновности агентов Таламаски Марклина Джорджа и Томми Монохана было чересчур поспешным. Хотя вся схема заговора походила на работу молодых, напористых и безжалостных юнцов, и, возможно, воистину эта схема оказалась выше понимания старого человека.

Никто не двигался. Никто не сказал ни слова. Все они стояли там же, возможно выказывая некоторого рода мрачное почтение мертвому. Юрию хотелось испытать облегчение, но он не ощущал ничего подобного.

Затем Эш подошел к Роуан, нарочито официально, и в то же время мягко дотронулся до ее нежных рук с длинными пальцами и склонился, чтобы поцеловать ее в обе щеки. Она взглянула на него вверх, посмотрела ему в глаза, словно проснулась. В ее глазах Юрий заметил несчастнейшее выражение, которое ему когда-либо доводилось видеть.

Эш отступил от нее и повернулся к Юрию. Он ждал, ничего не говоря. Все они ждали. Что здесь можно было сказать? Что должно было теперь случиться?

Юрий пытался представить дальнейшие действия, но это было совершенно невозможно.

— Собираетесь ли вы вернуться домой, в орден? — наконец спросил Эш.

— Да, — сказал Юрий и подтвердил свое решение быстрым кивком головы. — Я собираюсь домой, в орден! — Он говорил шепотом. — Я уже известил их обо всем. Звонил им из деревни.

— Я видел это, — сказал Эш.

— Я говорил с Элверой и с Джоан Кросс. Не сомневаюсь, что ему помогали Джордж и Монохан, но они это выяснят.

— А Тесса, — сказал Эш с легким вздохом. — Сможете вы взять Тессу под свою крышу?

— Вы разрешите мне сделать это? — спросил Юрий. — Разумеется, мы могли бы взять ее. Мы могли бы предоставить ей жилище и заботиться о ней вечно. Но только если вы позволите.

— В каком другом месте было бы для нее безопаснее? — спросил Эш, очень искренний, печальный и уставший. — Ей осталось недолго жить. Ее кожа не толще пергаментных страниц моей книги. Возможно, она умрет очень скоро. Но сколь быстро, сказать я не могу. Я не знаю, как долго будет жить любой из нас. Мы так часто погибали в результате насилия. В очень давние времена мы верили, что существует лишь один способ ухода из жизни: естественная смерть. Мы не знали, что это…

Он прервался, помрачнел, темные брови красиво изогнулись над грозным взглядом и глубокой складкой между большими глазами.

— Но вы должны забрать ее, — продолжил он. — Вы будете добры к ней.

— Эш, — мягко сказала Роуан, — таким образом, вы дадите им неопровержимое доказательство существования Талтоса! Почему вы так поступаете?

— Это лучшее, что могло произойти, — сказал Майкл. Его горячность застала Юрия врасплох. — Сделайте это, сделайте ради Эрона, — убеждал Майкл. — Возьмите ее к себе, к старшинам. Вы совершите лучший поступок в жизни, если разоблачите ужасный заговор. Дайте им точную информацию!

— А если случится так, что мы ошиблись, — сказала Роуан, — если окажется, что это была не просто горстка людей…. Она помедлила, глядя вниз на маленькое, забытое всеми тело мертвого Гордона. — Что они будут делать тогда?

— Ничего, — спокойно сказал Эш. — Бедное создание скоро умрет и снова превратится в легенду, независимо от того, сколько фотографий и магнитных записей, сколько научных тестов будет проведено при ее слабой выдержке. Возьмите ее к себе, Юрий, прошу вас. Представьте ее совету. Сделайте так, чтобы о ней узнали все. Уничтожьте все тайны, так грубо использованные Гордоном и его друзьями.

— А Сэмюэль? — спросил Юрий. — Сэмюэль спас мне жизнь. Что будет делать Сэмюэль, когда узнает, что она оказалась полностью в их власти?

Эш задумался, брови выгнулись еще изящнее, лицо смягчилось и стало очень похожим на то, каким Юрий впервые увидел его: лицо спокойного, большого, нежного человека, возможно более человечное, чем любое, которое он когда-либо знал.

Внезапно возникла весьма привлекательная мысль, что он, живущий вечно, стал более сострадательным. Но это была неправда. Это создание могло отнимать жизнь, и он убил бы Гордона, не задумываясь, если бы Роуан каким-то образом не заставила сердце Стюарта остановиться навсегда. Это создание могло сделать все возможное, чтобы добраться до Моны, Моны-ведьмы, которая могла воспроизвести другого Талтоса. Как, во имя Божие, мог он защитить Мону?

Внезапно все показалось спутанным, смешанным, непреодолимым. Разумеется, он мог взять Тессу с собой; он мог позвонить им и умолять их приехать, и они согласились бы, а он снова оказался бы дома и встретился со старшинами еще раз, и они стали бы его хранителями и друзьями. Они помогли бы ему понять, что делать. Они сняли бы бремя решений с его плеч.

— И я стану защищать Мону, — спокойно сказала Роуан.

Он был потрясен. Проницательная ведьма читала его мысли. Сколько всего она могла прочесть в их сердцах и душах? Как мог Талтос обманывать ее и пытаться одурачить?

— Я не враг Моне Мэйфейр, — сказал Эш, очевидно с легкостью уловивший его мысль. — Вы ошибались по этому поводу с самого начала. Я никогда не буду угрожать жизни ребенка. Я никогда не стану принуждать женщину к чему бы то ни было. У вас и так много поводов для беспокойства. Оставьте Мону Мэйфейр на попечение этих двух ведьм, которые ее любят и будут заботиться о ней. Предоставьте им заботы о семье. Несомненно, то же самое скажут вам старшины, когда вы встретитесь с ними. Пусть семья сама занимается своими делами. И пусть орден очистится сам.

Юрий хотел ответить. Но не знал, что сказать. «Я хотел бы, чтобы все это оказалось правдой?»

Неожиданно к нему приблизился Эш и покрыл его лицо нежными поцелуями. Юрий взглянул вверх, преисполненный любви, а потом, обхватив Эша за шею, поцеловал гиганта в губы.

Поцелуй был крепким и целомудренным

Где-то в глубине мозга промелькнули легкомысленные слова Сэмюэля, что он влюбился в Эша. Его это не задело. Это был вопрос о полном доверии. Доверие доставляет такое облегчение человеку, такое чарующее чувство связи, что ты становишься беспечным и тебя могут уничтожить.

— Я заберу тело, — сказал Эш. — И захороню там, где люди вряд ли когда-нибудь его найдут.

— Нет, — сказал Юрий. — Он глядел прямо в большие, спокойные глаза Эша Я уже упоминал о том, что говорил по этому поводу с Обителью. Когда вы будете в нескольких милях отсюда, позвоните им. Я сообщу вам номер. Попросите их приехать сюда Мы позаботимся о теле Стюарта Гордона и обо всем прочем.

Он двинулся прочь от Эша и встал в ногах распростертого тела. Каким тщедушным выглядел Гордон в смерти. Гордон! Ученый, вызывавший всеобщее восхищение, друг Эрона, наставник молодежи. Юрий наклонился, стараясь никак не потревожить тело, просунул руку во внутренний карман пиджака Гордона и нашел там неизбежную пачку маленьких белых карточек.

— Вот здесь, это номер Обители, — сказал он Эшу, выпрямляясь, и вложил одну карточку тому в руку.

Он снова оглянулся на тело.

— Здесь не осталось ничего, что бы связывало кого-нибудь с умершим человеком, — сказал он.

И, осознав внезапно удивительную истину этих слов, Юрий чуть не рассмеялся.

— Как удивительно, — объявил он. — Он просто мертв, и ни единого следа насилия. Позвоните по этому телефону, и они приедут. Они заберут нас всех домой.

Он повернулся и посмотрел на Роуан и Майкла

— Я вскоре свяжусь с вами.

Лицо Роуан было печально и непроницаемо. Майкл выглядел явно обеспокоенным.

— А если вы не позвоните, — сказал Майкл, — мы будем знать, что ошибались.

Юрий усмехнулся и покачал головой.

— Я понимаю теперь, как это могло произойти; я вижу слабость и очарование.

Он оглядел башенную комнату. Часть его ненавидела ее так сильно; часть его видела ее как святилище гибельного романтизма; часть его не могла вынести мысль об ожидании ради спасения. Но он действительно слишком устал, чтобы думать о чем-то еще или делать это как-нибудь по-другому.

— Я поговорю с Тессой, — сказала Роуан. — Я объясню ей, что Стюарт очень серьезно болен и что вы собираетесь остаться с ней, пока не придет помощь.

— Ох, это было бы очень мило с вашей стороны, — сказал Юрий и только теперь впервые почувствовал полное истощение. Он сел на стул возле стола

Его взгляд упал на книгу свода законов, как Стюарт назвал ее — надлежащим ли образом или весьма педантично. Он не был уверен, какое отношение к названию было более подходящим.