Вразумление, самосотворение и биография - Валерий Николаевич Горелов

Эксперты уже уехали, а дежурка их ждет внизу. Сергея оставили на связи, остальные поехали работать. На улице хорошо посветлело, и морось чуть ослабла. В холодном небе тучи разрывались, пропуская робкий свет. Дорога заняла минут 15, за это время разговаривал только сержант, что сидел за рулем, он взахлеб рассказывал, какие веса брал вчера на тренировке, сколько отжимался и как тянулся на шпагат. Родион на ухо прошептал сидящему рядом Андрею, что надо с вечера заниматься как этот сержант, чтобы с утра на работе быть полным оптимизма и задора. Андрей представил себя в роли выжимающего много тяжестей и повеселел, так как он вечером предпочитал немного коньяка.

Машина эксперта, всеми уважаемого Романа Петровича, была запаркована прямо под крайними соснами городского парка. Место преступления было тут же, рядом. Участковый сопел, делая никчемную работу, – мотая от дерева к дереву желтую ограничительную ленту. Ни одного зеваки не было. Вот здесь она и умерла.

***

В среду Пилюлин пришел на работу рано. Сегодня он был намерен подобрать все свои хвосты, и за понедельник, и за вчера. Прием начал минута в минуту в восемь часов. Почему-то не пришла Люся, такого никогда не было, соответственно, нагрузка на него ложилась двойная. Больные были разные, и очень даже знакомые, и новые лица. Вроде с утра на плохие диагнозы подозрений не было, и то уже ладно. Вообще, по правде, Пилюлин был хорошим терапевтом, грамотным, только сильно увлекался фундаментальными теориями. Но сегодня совесть гнала его к практической работе, и он ей подчинился. На Люсин телефон вызов шел, но трубку никто не брал. Где-то через час пришла барышня из регистратуры, туда звонила Люсина мама, вся в слезах. Дочка вчера не вернулась со своего кружка в детском доме.

Труп лежал на боку, и где-то в сумке ежеминутно вибрировал телефон. Эксперт уже заканчивал осмотр, и прежде чем Родион присел к убитой в своей любимой позе, на корточках, тот ему сказал, что девушка была заколота длинным толстым инструментом, а ран было больше десятка. Но по какой-то причине вся кровь из поврежденных внутренних органов осталась в теле, скорее всего, из-за узости и специфической формы проколов. Вокруг следов много, но они все перемешаны с травой и грязью, впечатление такое, что вокруг нее убийца исполнял какой-то танец. Следы слабые, но, похоже, это кроссовки с модной подошвой. Что убивал ее один человек, нет никакой уверенности. Все остальное эксперт пообещал сказать после вскрытия, на которое решил поехать сам, чтобы осмотреть раны прямо в процессе. Эксперт с фотографом уехали, опера стали рассматривать труп. Девушке на вид было 20-22 года, полная, с миловидным лицом в мелких капельках мороси, она лежала на боку, чуть подогнув под себя ноги. Проколы на ее теле можно было увидеть лишь по небольшим бурым пятнам на куртке. Их было много, в том числе – один в шею, и он был сквозной. Лежала она метрах в пятнадцати от пешеходной дорожки, что шла вдоль забора спортивного городка. Родион осмотрел ее обувь, это были обыкновенные осенние ботинки с тремя рубцами на каблуках.

Он пошел к пешеходной дорожке, надеясь понять, как она оказалась так далеко в стороне от своего пути. Благо, земля была мокрая, и он нашел место, где она сошла со своего направления. Следы ее глубоко врезались в землю, частично из-за веса, частично из-за спешки, с которой она это сделала. Значит, ее в лес не тащили, она сама пришла в руки к убийце. Двое его помощников вокруг нарыть ничего не сумели; Родион рассматривал следы, они были, но все смазанные, похоже убийца действительно был в кроссовках. Следы просматривались, они везде были одинаковы, но у него вдруг возникло ощущение, что один отпечаток на общем фоне, точно такой же формы, был меньшего размера, хотя, при таком состоянии почвы, это могло больше казаться. Общее впечатление складывалось такое, что убийца к ней даже не прикасался, лишь многократно нанес смертельные удары какой-то длинной заточкой и ушел. Самый простой и понятный мотив – ограбление – был тут не к месту, сексуальный характер преступления тоже исключался, но по всему было понятно, что работы будет много. Родион, когда понимал мотивы, понимал и куда надо копать, а здесь все в тумане. К сумочке ее явно никто не прикасался, она находилась под ней, придавленная при падении. В ней, кроме тапочек и белого халата, был еще и вновь затрещавший телефон. Сыщик подождал, пока он замолчит, и посмотрел звонки. Звонков от абонента «мама» было 46, а звонков с работы – 5. Он позвонил на работу. В это время Пилюлин выпроводил из кабинета давно знакомую бабушку, дополнительно прописав ей таблетки от ее гипертонии. Раздался звонок, звонила Люся. Он перевел дух, мгновенно придумав, что ей сейчас скажет, но, открыв рот, осекся. Голос на другом конце провода представился майором и уточнил, кто для него этот абонент. Пилюлин быстро затараторил, что это телефон его бывшей медсестры, а сам он терапевт районной больницы, и сейчас принимает в кабинете № 12. Голос на той стороне сказал, чтобы тот его подождал в своем кабинете, ибо есть необходимость переговорить.

***

Приехала труповозка, а сыщики отправились в районную больницу. Они прошли в кабинет № 12 так тихо, что сидевшие вдоль стенки больные даже не поняли, что те без очереди влезли. Пилюлин был собран и напряжен, он совсем не понимал, что происходит. Получив на первый свой вопрос «Что случилось?», ответ, что Люся убита, не нашел ничего лучше, чем громко спросить «когда?». Родион ответил ровно то, что услышал от эксперта: случилось это около 21 часа вчера вечером. Благо, что этот испуганный вусмерть эскулап не спросил еще «за что?», его долго расспрашивали про Люсю. Он все честно рассказал, и сыщики ушли, не сказав ни спасибо, ни до свидания. А доктор, будучи в крайнем смятении, продолжил принимать больных до того часа, пока в коридоре не остались лишь одни пустые скамейки вдоль стен. Уборщицы мыли коридор.

Главный уже к темноте, наконец, появился на работе и сейчас собирал экстренное совещание. Оно быстро закончилось, его поручением на завтра было составить план по прощальным мероприятиям. Среда была явно нехорошим днем, все разбредались поодиночке, под обыкновенное «до свидания».

Родиону уже в сумерках позвонил Роман Петрович: он сейчас в судмедэкспертизе, тамошний врач – его старый друг. Эксперт настойчиво пригласил его приехать, чтобы он увидел то, что увидел он сам. Но только, когда поедет, чтобы