Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Двор чувствует свою слабость, над ним веет панический ветер. В его распоряжении всего несколько швейцарцев и телохранителей, которых явно недостаточно для того, чтобы защитить его. Кроме того, национальная гвардия Версаля ненадежна. Людовик XVI наконец решается вызвать Фландрский полк, верность и дисциплинированность которого ему хорошо известны.
23 сентября полк прибывает в Версаль. Чтобы отметить встречу, телохранители решают устроить для его офицеров банкет, на который также приглашены егеря, лотарингские драгуны и офицеры швейцарцев. Король предоставляет в распоряжение участников пирушки Оперный зал. В нем поставлено двести десять кувертов. Участники садятся за стол, едят, пьют, умы распаляются, подстегиваемые грубоватыми армейскими шутками.
За десертом в ложе появляется королевская семья; присутствующие встают, приветствуют ее криками и просят спуститься к ним. Король и королева исполняют эту просьбу. Мария-Антуанетта, держа за руку дофина, обходит зал. Офицеры выхватывают свои шпаги и клянутся защищать их до смерти. Оркестр Фландрского полка играет арию «О, Ричард, мой король! Весь мир тебя покинул…».
Внезапно один из офицеров кричит:
– Долой разноцветные кокарды! Пусть каждый возьмет черную, она правильная!
Тотчас же трехцветные кокарды летят на пол, их топчут ногами и заменяют на черную, австрийскую, кокарду королевы.
А Мария-Антуанетта, счастливая, успокоившаяся, улыбается, со слезами на глазах, среди виватов.
Но одна версальская газета пронюхала об этом святотатстве. Новость доходит до Парижа и вызывает там оцепенение, а затем взрыв ярости. Секции непрерывно заседают, особой активностью отличаются кордильеры. Марат в своей газете «Друг народа» гремит громче труб Страшного суда. Газеты действуют на собравшиеся толпы, словно языки пламени. Они разоблачают контрреволюционный заговор, затеянный Австриячкой, предъявляют сто доказательств измены короля и королевы. Людовик XVI не отказался издать декреты лишь для того, чтобы выиграть время, подготовить свой побег в Мец, а там обдумать скорейшее истребление патриотов. И все эти козни показывают, что вдохновительница их – мерзавка Мария-Антуанетта.
Также с мельчайшими деталями, вызывающими негодование, описывается банкет, на котором обжиралась до отвала сотня офицеров. Их изображают пирующими, бьющими бутылки, валяющимися пьяными под столом. Народ, месяцами живущий впроголодь, очень восприимчив к подобным скандалам. За жарким летом, которое сожгло весь урожай на корню, пришла зима, настолько суровая, что дети замерзали насмерть в своих колыбелях. Продовольственное снабжение городов нарушилось. Вот уже много месяцев парижане питались лишь несъедобным грубым черным хлебом. А сейчас и его нет, булочные пусты, пусты и другие магазины, молока нет даже для грудничков. Пустые животы не знают, что такое терпение, а голод обостряет злость.
И тогда возникает крик, он ширится, он летит над Версалем, словно туча, готовая разразиться молниями:
– Хлеба! Хлеба!
Глава II. Дни 5 и 6 октября
5 октября Мария-Антуанетта находится в Трианоне, сидит в гроте, когда записка господина де Сен-При сообщает ей, что парижане идут на Версаль. Она спешно возвращается в замок, где царит страшное смятение.
– Где король? – спрашивает она.
Людовик XVI охотится в Медоне. Господин де Кюбьер, главный конюший, мчится предупредить его и вернуть. Куртизаны вокруг королевы в панике. Что смогут несколько сотен телохранителей, егерей и драгун против тысяч готовых на все разбойников?
Дверь открывается: это Ферзен. Он бледен, лицо осунулось, камзол помят; все в его облике говорит о тревоге и усталости. Мария-Антуанетта устремляется к нему, ей хотелось бы броситься в его объятия, как в убежище, но комната полна людей, которые на них смотрят. Она останавливается напротив него, успокоенная, несмотря ни на что, его присутствием.
– Ах, мадам, – говорит он, – если бы вы знали! Быстро прикажите закрыть ворота, взять под охрану все входы и выходы… Они следуют за мной по пятам…
И он рассказывает то, что видел в Париже, откуда примчался сломя голову по боковым дорогам. Бунт начался утром в районе Центрального рынка. Сотни женщин собрались по звуку набата; с факелами в руках они заполнили ратушу, все круша и оскорбляя членов муниципального совета. Разграбив оружейные склады, они выступили в поход, крича: «На Версаль!» Их количество росло с каждой минутой; очень скоро их насчитывалось много тысяч. По дороге они встретили судебного пристава Майяра, отличившегося при взятии Бастилии, и потребовали его стать их предводителем. Тогда, взяв барабан, Майяр стал по главе толпы, которая, таща за собой две пушки, распевая песни и крича, взяла курс на Севр…
– Если там только женщины, – говорит королева, – мы рано беспокоимся.
Ферзен печально качает головой:
– Увы, не только они! Едва эти мегеры покинули ратушу, как взбунтовалась Национальная гвардия. Несколько гренадеров возбудили своих товарищей. «На Версаль, – кричали они, – перережем телохранителей, топтавших национальную кокарду! А потом свергнем короля…».
– А Лафайет? Что он делал? – спрашивает дрожащая королева.
– Жалкий генерал больше не управляет своими людьми, мадам. В какой-то момент он пытался их вразумить. «На фонарь!» – крикнули ему и показали веревку. Он позеленел… Я насмотрелся достаточно и уехал. Эти люди – господа положения, их решения не подлежат обсуждению. В данный момент они направляются в Версаль.
Присутствующие подавленно переглядываются.
– Что же вы мне посоветуете? – спрашивает королева.
– Бежать отсюда как можно скорее, – отвечает Ферзен. – От этого зависит ваша жизнь.
– Возможно, вы правы, – говорит Мария-Антуанетта, – но мы не можем ехать без короля, решать ему.
Тем не менее она приказывает держать кареты наготове, и все ждут в молчании, с сжимающимся сердцем, навострив уши.
– Слушайте!.. Это они!
Эти слова, полные ужаса, повторяются раз двадцать. Снаружи ветер переходит в бурю, хлещет по оконным стеклом струями дождя.
Наконец, промокший и замерзший, возвращается король. Его вводят в курс событий. Собирается Совет, начинаются прения. Неккер предлагает уступить, господин де Сен-При склоняется к тому, чтобы оказать сопротивление, он убеждает своего повелителя уехать в Нормандию, в остающуюся верной провинцию.
– Я, король, беглец?.. – шепчет Людовик XVI. – Нет, нет, кто убегает, тот проигрывает.
Как всегда, слабый и нерешительный, он не знает, что выбрать. Мария-Антуанетта торопит его и заклинает принять решение. Наконец он соглашается уехать в Рамбуйе, но тут же отменяет это свое решение. Кареты отсылают, двор остается в Версале.
Однако король приказывает организовать оборону замка. Фландрский полк выстраивается на площади, а телохранители перед Воротами министров.
И вдруг в сгущающихся вечерних сумерках где-то у горизонта возникает гул, он приближается, нарастает, усиливается. Это пришли из Парижа женщины, которых ведут Майяр и Теруань де Мерикур. Промокшие до костей, они приближаются беспорядочно, растрепанные, волосы падают на глаза. Дрожа
- Куриный бульон для души. Сила благодарности. 101 история о том, как благодарность меняет жизнь - Эми Ньюмарк - Биографии и Мемуары / Менеджмент и кадры / Маркетинг, PR, реклама
- Тайны «Фрау Марии». Мнимый барон Рефицюль - Артем Тарасов - Историческая проза
- Веласкес - Мария Дмитренко - Биографии и Мемуары
- Великие любовницы - Эльвира Ватала - Историческая проза
- Александра Федоровна. Последняя русская императрица - Павел Мурузи - Биографии и Мемуары
- За столом с Пушкиным. Чем угощали великого поэта. Любимые блюда, воспетые в стихах, высмеянные в письмах и эпиграммах. Русская кухня первой половины XIX века - Елена Владимировна Первушина - Биографии и Мемуары / Кулинария
- Я репетирую жизнь - Татьяна Васильевна Промогайбо - Биографии и Мемуары / Прочий юмор / Юмористическая проза
- Генерал Дроздовский. Легендарный поход от Ясс до Кубани и Дона - Алексей Шишов - Биографии и Мемуары
- От Тильзита до Эрфурта - Альберт Вандаль - Биографии и Мемуары
- Жизнь Бетховена - Ромен Роллан - Биографии и Мемуары