Красная Страна - Джо Аберкромби

Они носили плохо выделанные шкуры, и оборванные меха, и потертые части дюжины разных костюмов из отбросов; голая кожа, что виднелась под этим тряпьем, была бледной и туго натянутой на кости. Один улыбался, возможно предвкушая богатство, которое им скоро перепадет, у него был по меньшей мере один сгнившийо зуб. Другой торжественно хмурился под шлемом, сделанным из медного чайника, носик которого торчал изо лба. Шай приняла старого духа в центре за Санджида. На нем была накидка из перьев поверх потускневшего нагрудника, который выглядел так, будто им гордился какой-то генерал Империи тысячу лет назад. У него было три ожерелья из человеческих ушей — как она предположила, доказательство его великой доблести; но его лучшие годы были далеко позади. Она слышала его дыхание, тяжелое и хриплое, одна половина его кожистого лица провисла, поникший уголок его рта рассеянно блестел слюной.

Могли эти нелепые маленькие люди и кричащие монстры, которые явились за ними на равнине, быть одной плоти и крови? Урок, который ей следовало помнить из ее собственного прошлого в качестве зловещего бандита, — от ужасного до жалкого совсем недалеко, и по большей части зависит от того, как ты на это смотришь.

Если уж на то пошло, старики по ее сторону костра сейчас пугали ее больше — языки пламени делали их лица с глубокими морщинами дьявольски незнакомыми; глаза блестели в холодных затененных глазницах; наконечник болта в заряженном арбалете Савиана холодно сверкал; лицо Ламба, который согнулся и искривился, как потрепанное бурей дерево, было вытравлено старыми шрамами, и не выражало ни намека на его мысли, даже для нее, хотя она знала его все эти годы. Возможно, особенно для нее.

Свит качнул головой и сказал несколько слов на языке духов, делая большие жесты руками. Санджид сказал что-то в ответ, медленно и скрипуче, закашлялся и сказал еще немного.

— Просто обменялись приветствиями, — объяснил Свит.

— Ничего приветливого в этом нет, — отрезала Шай. — Давайте закончим и вернемся.

— Мы можем говорить вашими словами, — сказал один из духов, на странном общем, будто у него был полный рот гравия. Он был молод, сидел ближе всего к Санджиду и хмуро смотрел через огонь. Его сын, возможно. — Мое имя Локвей.

— Ладно, — сказал Свит, прочищая горло. — Значит у нас тут ебаный проеб, а, Локвей? Сегодня не было нужды никому погибать. А теперь смотри. Трупы с обеих сторон, только чтобы придти к тому, с чего мы могли бы начать, если б ты просто сказал привет.

— Каждый человек, который посягает на наши земли, знает, на что идет, — сказал Локвей. Выглядело, будто он воспринимал себя весьма серьезно, что было большим достижением для человека, который носил порванные кавалерийские брюки Союза с бобровой шкурой в промежности.

Свит фыркнул.

— Я скитался по этим равнинам задолго до того, как ты начал сосать сиську, приятель. А теперь ты будешь указывать мне, где я могу ездить? — Он свернул язык и плюнул в огонь.

— Кого ебет, кто где ездит? — бросила Шай. — Эта земля не похожа на ту, на которую захочет посягнуть любой здоровый человек.

Молодой дух нахмурился, глядя на нее.

— У нее неприятный язык.

— Отъебись.

— Хватит, — прорычал Савиан. — Если мы собрались заключать сделку, давайте заключим и разойдемся.

Локвей сурово посмотрел на Шай, затем наклонился, чтобы поговорить с Санджидом, и так называемый Император Равнин мгновение обдумывал свои слова, а потом прохрипел ответ.

— Пять тысяч ваших серебряных марок, — сказал Локвей, — и двадцать коров, и двадцать лошадей, и вы уедете с ушами. Вот слово грозного Санджида. — И старый дух поднял подбородок и поворчал.

— Вы можете получить две тысячи, — сказала Шай.

— Тогда три тысячи, и животные. — Его торговля была почти такой же хреновой, как его одежда.

— Мои люди согласны на две. Это то, что вы получите. Что касается коров, можете взять дюжину, которых вы сдуру утыкали стрелами, это все. Лошадей — нет.

— Тогда возможно мы придем и заберем их, — сказал Локвей.

— Ты можешь придти и, блядь, попытаться.

Его лицо скривилось, чтобы заговорить, но Санджид потрогал его за плечо и промямлил несколько слов, все время глядя на Свита. Старый скаут кивнул ему, и молодой дух кисло пожевал ртом.

— Великий Санджид принимает ваше предложение.

Свит вытер руки об скрещенные ноги и улыбнулся.

— Значит ладно. Хорошо.

— Ух. — Санджид разразился кривобокой ухмылкой.

— Мы договорились, — сказал Локвей, не улыбаясь.

— Хорошо, — сказала Шай, хотя ей это удовольствия не доставило. Она была по горло утомлена, хотела просто заснуть. Духи зашевелились, слегка расслабившись, тот, что с гнилым зубом ухмылялся шире, чем когда-либо.

Ламб медленно встал, за его спиной был закат, он выглядел, как высящийся кусок черноты с багровым небом вокруг него.

— У меня есть предложение получше, — сказал он.

Искры взвились вокруг его щелкнувших пяток, когда он прыгнул в костер. Вспыхнула оранжевая сталь, и Санджид вцепился в шею, заваливаясь назад. Тетива Савиана спустилась, и дух с чайником упал с болтом во рту. Другой вскочил, но Ламб погрузил свой нож в верхушку его головы с треском, словно развалил чурбан.

Локвей вскочил на ноги, как раз когда Шай сделала то же, но Савиан нырнул и схватил его за шею, перекатившись на спину и утащив духа за собой, молотящего и дергающегося; в его руке был топорик, но он лишь беспомощно колол, рыча на небо.

— Что вы делаете? — закричал Свит, хотя не было никаких сомнений на этот счет. Ламб держал кулаком последнего духа и бил его снова и снова, выбивая последнюю пару зубов; ударял его так быстро, что Шай с трудом сказала бы, сколько раз; раздавался шлепающий звук его руки в рукаве, его большой кулак хрустел и хрустел; черное очертание лица духа потеряло всю форму, и Ламб сунул его тело шипеть в костер.

Свит шагнул назад от душа из искр.

— Блядь! — Его руки вцепились в седые волосы, словно он поверить не мог в то, что видит. Шай тоже не могла поверить; ее всю пронзил холод, она замерла, каждый вдох ухал в ее горле; Локвей все еще рычал и боролся, плотно сидя в захвате Савиана, как муха в меду.

Санджид нетвердо поднялся, одна рука вцепилась в разрезанное горло, когтистые пальцы светились кровью. У него был нож, но Ламб стоял, ожидая этого; он поймал его запястье, словно это было предопределено, выкрутил и сбил Санджида на колени, кровь сочилась на траву. Ламб поставил сапог старому духу на подмышку, и со слабым звоном стали обнажил свой меч, помедлил мгновение, чтобы потянуть шею из стороны в сторону, затем поднял клинок и опустил его с глухим звуком. Затем снова. Затем еще раз, и Ламб отпустил мягкую руку Санджида, потянулся вниз, взял его голову за волосы; теперь это была уродливая штука, с одной разрезанной щекой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});