Королевы анимации Disney. Кто и как придумывал всем известных принцесс: от Белоснежки до Мулан - Наталия Холт

ранее, несмотря на практически идентичный бюджет. И все же судьба была благосклонна. Если бы Уолт сначала решил выпустить «Алису…», компания, скорее всего, обанкротилась бы раньше, чем состоялась премьера «Золушки».

После выхода «Приключений Алисы в Стране чудес» никто в студии даже не хотел слышать про этот фильм, а если и приходилось – предпочитали обсуждать его шепотом. Все почувствовали горечь поражения, включая Мэри. В отличие от Уолта, она успела привязаться к проекту. Дело не только в том, что ей нравилась книга – она увидела в Алисе героиню, чья личность сформировалась из ее собственной. Девушка не была похожа на других принцесс: она не была отважной, не становилась эмоционально зрелой по ходу фильма, а в конце у ее истории не было никакой морали. После безупречной Золушки во всех несовершенствах Алисы было что-то занятное.

К счастью, Мэри нужно было с головой погружаться в новый проект. Еще до того, как чернила на концепт-арте к «Алисе в Стране чудес» успели высохнуть, она переключилась на следующий фильм. В уединении мастерской Мэри рисовала пиратские корабли и невероятно красочные острова, пытаясь справиться с одним из самых трудных персонажей: маленькой феей, покрытой волшебной сверкающей пылью, по имени Динь-Динь.

Глава 12

Улетай, улетай![33]

Время от времени самолету удавалось поймать попутный ветер, который помогал быстрее перелететь через всю страну, пробки на шоссе волшебным образом рассасывались, и даже каблучки стучали по тротуару ритмичнее. Для женщины, которая так часто путешествовала, регулярно курсируя между Нью-Йорком и Лос-Анджелесом, радость раннего возвращения ощущалась особенно остро. Как это здорово – повернуть ключ в двери, бросить чемоданы и обнять своих домашних. Но только не в этот раз.

Мэри открыла входную дверь и услышала голоса, доносящиеся из комнаты. Войдя, она увидела мужа, сидящего с альбомом и карандашом. Ему позировала женщина. Абсолютно голая. Воцарилась мертвая тишина. Было совершенно понятно, свидетелем чего только что стала Мэри. Увиденное не имело ничего общего с невинным рисованием с натуры, которым супруги в свое время наслаждались в студии. Все подозрения в отношении измен Ли мгновенно подтвердились. Мэри повернулась к молодой женщине, которая спала с ее мужем, и сказала: «Попозируйте мне как-нибудь». Затем, не сказав Ли ни слова, она развернулась и ушла из дома – пусть и временно.

Женщина выходила из дома своей мечты. Просторный особняк с четырьмя спальнями, построенный в Грейт-Нек, находился недалеко от пролива Лонг-Айленд, куда семья часто выходила на лодке. О такой роскоши она и мечтать не могла в детстве в далекой Оклахоме.

Художественная студия со стеклянными стенами и потолком располагалась на небольшом возвышении в левом крыле дома. Агент по недвижимости называл ее «шкатулкой для драгоценностей», но Мэри она скорее казалась стеклянной клеткой. Несомненно, в этом прекрасном месте замечательно жилось и работалось, но и это не спасало от участившегося жестокого обращения мужа.

Стеклянная мастерская Мэри в доме на Лонг-Айленде, Нью-Йорк.

(Из личного архива Мэгги Ричардсон и Жанны Чемберлен)

Поскольку Ли не сильно утруждал себя семейными заботами, Мэри практически в одиночку воспитывала мальчиков, сама вела домашнее хозяйство, а также много работала. Какая-то прислуга у них, конечно, была, особенно острая необходимость возникала во время путешествий Мэри, но этого все равно не хватало. Ее это страшно угнетало. Казалось, что бремя семьи лежало лишь на ее хрупких плечах. Ли часто отсутствовал, работал или, возможно, спал с другими женщинами… До того случая с моделью она не была до конца в этом уверена. Когда он был дома, то мог так сильно напиться, что переходил к оскорблениям в адрес жены и не успокаивался до тех пор, пока не отключался окончательно.

Мэри не знала, что ей делать. Она становилась похожей на Алису со своих ярких, красочных рисунков. В Калифорнии она весело обсуждала с коллегами семейную жизнь, преданного мужа и милых мальчишек. В переписках и разговорах с Уолтом она всегда была осмотрительна, ни разу не заикнувшись о трудностях, с которыми сталкивалась дома. Но возвращаясь домой в Нью-Йорк, Мэри чувствовала, что она падает в кроличью нору, возвращаясь к такой же запутанной и сложной жизни, как в Стране чудес, только более несчастной.

В 1951 году слово «развод» считалось неприличным. Многие женщины ужасно стыдились, что ушли от мужей, и им часто говорили, что нарушенные брачные клятвы – только их вина. Подобное клеймо могло запятнать даже такую безупречную репутацию, как у Мэри. Примерно двадцать пять процентов всех браков того времени заканчивались разводом, и этот показатель оставался неизменным в 1950-е годы отчасти из-за законов, регулирующих юридическую процедуру разделения семейных пар. Тогда еще нельзя было ссылаться на непримиримые разногласия – один из супругов должен был предъявить доказательства супружеской измены или жестокого обращения. Учитывая это обстоятельство, Мэри предпочла остаться, даже несмотря на последний инцидент. Ей всегда нравилось пить мартини с друзьями, но теперь, когда рука тянулась за стаканом, пила она просто чтобы заглушить боль, сидящую внутри.

В трехстах километрах к северо-востоку, в Кембридже, штат Массачусетс, группа инженеров работала над устройством примерно такого же размера, как и роскошный дом Мэри на Лонг-Айленде. Джей Форрестер был полон решимости разработать самый быстрый компьютер в мире, используя больше электронных ламп (стеклянных цилиндров с двойными стенками, проводящих электрические заряды), чем любые существующие компьютеры. Проект стартовал в 1943 году, когда правительство поручило лаборатории сервомеханизмов, учрежденной Форрестером в Массачусетском технологическом институте, спроектировать и сконструировать полетный тренажер для обучения пилотов.

Война закончилась раньше, чем завершились исследования по проекту «Вихрь», однако инженеры не смогли просто взять и отказаться от этой идеи. И тогда группа сменила приоритеты, и, поскольку подготовка пилотов больше не была основной целью, они решили создать компьютер, о котором никакая лаборатория и мечтать не могла.

Вторая мировая война пробудила интерес и обеспечила военное финансирование, что в итоге привело к появлению первых современных компьютеров. В мире их насчитывалось немного – те, что существовали, находились лишь в научных и военных центрах, а их функции были сильно ограниченны. Одним из наиболее известных был ENIAC, электронный числовой интегратор и вычислитель, который пресса в конце 1940-х годов окрестила «Мозг».