Дура LEX - Борис Палант

— Факи-факи, — упрямо повторил Хорхе. — Но донья Сида.

— Что он лопочет? — спросила Зинка.

— Трахаться он хочет и говорит, что СПИДа у него нет. СПИД по-ихнему донья Сида. Они эту заразу доньей зовут, как женщин.

— Хорхе, но факи-факи, давай кока-колу. — Верка протянула Хорхе красивую бумажку в сто песо.

Хорхе сунул бумажку в карман и принес двухлитровую бутыль кока-колы.

— Факи-факи, — без особой надежды сказал он, протягивая Верке бутыль.

— Иди спать, кавалер, — сказала Верка. — Маньяна факи-факи.

— Маньяна, маньяна, — пропел Хорхе и ушел к себе в каморку.

В номере девочки приняли еще по паре рюмок водки, запив их кока-колой. Забежала Катька, обрадовалась, что теперь будет жить в другой комнате, отхлебнула из бутылки водки, схватила кусок сала и засунула его в рот.

— Доброе сало, — сказала Катька. — Пойду до Стасика.

— Пойди, пойди, — усмехнулась Верка. — Ты еще до Америки пузо себе заработаешь.

— Вот и рожу американца, — засмеялась Катька. — Сынуля мне грин-карту зробит. — Катька отхлебнула еще водки, запила кока-колой.

— Ты первый раз за границей? — спросила Зинка.

— Ага. — Катька засунула в рот еще один кусок сала. — Ох, какое добре сало. У меня все в первый раз, девчата. Ну, бувайте.

— Будем еще пить? — спросила Верка.

— Нет, я поплакать хочу, — сказала Зинка. — Скучаю по малым своим. И по старым тоже скучаю. Я хоть и старше Катьки, а тоже еще нигде не была, только один раз в Ялту с подругами съездила, еще до замужества.

Зинка опустила голову на подушку и тут же заплакала. Верка посидела немного рядом, выпила еще рюмку водки, уже ничем не закусывая, и, не раздеваясь, легла рядом с Зинкой и обняла ее. Через минуту обе уже крепко спали.

* * *

Утром Зинка и Верка проснулись от стука в дверь. Верка встала и пошла открывать, зевая на ходу. Изо рта пахло перегаром, салом, частиком, может, кока-колой или еще чем-то немясным и нерыбным. Не спрашивая, кто стучит, Верка открыла дверь. На пороге стоял здоровый небритый парень лет тридцати пяти, в тельняшке.

— Здорово, Верка, — сказал парень. — А это кто тут у тебя спит?

— Здорово, капитан. Это новенькая. Ее Зинкой зовут. Она из Ивано-Франковска.

— Здравствуйте, — отозвалась с кровати Зинка.

— Вот что, девочки, — сказал капитан. — К трем часам будьте готовы к отплытию. Собираемся у причала с вещами.

— А что, уже все двадцать приехали? — спросила Верка.

— Нет, нас будет восемнадцать. Остальных двоих ждать не сможем. У нас есть несколько дней до следующего урагана, нам проскочить быстро надо. Может, на Багамах тормознемся из-за погоды, хотя не хотелось бы. У каждого должно быть с собой еды на три дня, за воду не беспокойтесь, но по бутылке водки на человека обязательно. Неоткрытой, — добавил капитан, посмотрев на початую бутыль, стоявшую на столе. — Также крем от загара, минимум номер пятнадцать, что-то обязательно на голову.

Капитан вышел и через несколько секунд уже стучался в соседнюю дверь, чтобы кому-то дать точно такие же инструкции. Девочки приняли душ и почистили зубы. Верка опохмелилась рюмкой, и ее чуть не вырвало.

— Это водка с пастой смешалась, — сказала Зинка. — Надо было до того, как чистила зубы. С тобой так хорошо спать было, ты такая мягкая.

— А я так отрубилась, что если бы даже Хорхе пришел, я бы и не заметила.

Зинка вспомнила Хорхе, поморщилась. Посмотрела на часы — около одиннадцати утра.

— Это хорошо, что ты вчера выпила, — сказала Верка. — Иначе бы проснулась с петухами. Я три дня подряд просыпалась в четыре утра, а потом днем спала. Ты тоже через пару часов кунять начнешь.

— А здесь тоже петухи есть? — удивилась Зинка.

— А где их нет? Раз суп куриный есть, то и петухи есть.

Зинка и Верка выбросили остатки еды в мусор, перепаковали сало, проверили наличие крема, неоткрытых бутылок водки и бейсбольных кепок. Все было на месте. Верка отнесла Хорхе початую бутылку водки, и старик тут же допил ее до дна, ничем не закусывая. Пробормотал «факи-факи» и снова заснул. Вернувшись в номер, Верка и Зинка закрыли на ключ чемоданы, а потом пошли на пляж, сели на белый прохладный песок, закурили. Море было местами синим, а местами серым. Вдали, почти на горизонте, стоял, а может и плыл, теплоход.

— А ведь мы вчера не курили, — сказала Зинка. — Я даже забыла, что курю. После выпивки я всегда курю, а вот вчера забыла.

— Это от нервов, — сказала Верка. — У тебя нервы были на таком пределе, что им никотин не нужен был. Наверное, они сами вырабатывали никотин.

— Здесь хорошо, почти как в Ялте, — сказала Зинка. — Мороженого хочется.

— Ну так пойди к Хорхе, у него цветные ледяшки есть, по тридцать песо штука.

— Да ну его к черту, без ледяшек обойдусь. Верка, ты на яхтах плавала когда-нибудь?

— Не-а. Классно, наверное.

— Наверное. Я читала — все богатые на яхтах плавают.

— Вот и мы, как богатые, поплывем. Намажемся номером пятнадцать, выпьем по стакану водки, закусим частиком и поплывем в Америку. Мне капитан сказал, что если нас при заходе в порт арестуют, то всех в тюрьму посадят, а ему вообще минимум пять лет дадут.

— А нам сколько дадут? Мы же ничего не сделали.

— Так сделаешь. Может, ты орден хочешь за нелегальный переход границы?

— Не надо мне ордена. Мне бы лет пять поработать, дочек поднять, и гуд-бай, Америка. У меня одна подруга вернулась из Америки после пяти лет, ты бы на нее посмотрела. Купила квартиру в центре города, белую «Тойоту» и еще бизнес открыла. Я уже не говорю про шмотки. Я ее видела на танцах в диско. Она может любого хлопца себе выбрать, такой у нее прикид.

Зинка встала, стряхнула с себя песок.

— Пошли скупнемся, — сказала она.

— Да я уже купальник запаковала в чемодан, — ответила Верка.

— Я тоже. Давай голыми скупнемся. Я читала, что в Европе все голыми купаются, а здесь все равно на пляже ни души. Отелей и туристов в этом месте нет.

Девушки скинули с себя одежду и вошли в теплое Карибское море.

* * *

— Тихе, тихе море, а я вон хмару бачу, — сказал Стасик, вглядываясь в небо. — Велыка хмара йде сюды. Чую, шо перевертаемось, хлопци.

— В добрый час сказаты, в лихий промовчаты, — укорил Стасика Андрюха.

На пляже около пристани звучала украинская речь. Западенцы сидели на песке рядом со своими чемоданами. Парни рассказывали друг другу о своих прошлых приключениях. Они курили, сплевывая в песок. Вокруг каждого лежало по десятку серых комочков-плевков. Девушки глядели на море. Ровно в три часа дня из-за мыса показалась большая моторка. Она за минуту домчалась до пристани, и парень, сидевший у руля, прокричал:

— Пять парней и четыре девки, на борт! Остальным ждать!

Никто не толкался, не лез, чтобы быть первым. Как-то само собой получилось, что Зинка и Верка очутились вместе в первой группе. Парень ловко развернул моторку и помчал к мысу. Зинка смотрела на воду, которая вдруг стала зеленой, глубокой и неприветливой, даже страшной.

Яхта оказалась большой и старой. На корме латинскими буквами было написано «Baby Christina». Под названием значился порт приписки — Багамы. Посреди палубы торчала высокая мачта, за мачтой ютилась низенькая надстройка. Из надстройки вышел уже знакомый капитан в той же тельняшке.

— Располагайтесь внизу, по шесть человек на каюту. В тесноте, да не в обиде, — обратился ко всем капитан. — Капитаном меня больше не зовите, а зовите просто Олегом. Парень на моторке — матрос Саша, есть еще один матрос — вон он на корме с мотором возится. Его зовут Натан. Он еврей, но если кто-то что-то на эту тему скажет, Натан за борт выкинет, а я поддержу. А сейчас всем спуститься вниз и занять места в каютах. На палубу не выходить, пока не разрешу. Поскольку девок меньше, чем парней, то поселить вас раздельно не получится. Если у парней, или даже у девчат, что где зачешется, Натан почешет — больше в этом месте чесаться не будет никогда. Из чемоданов взять только самое необходимое, а чемоданы сложить на корме.

Первая девятка пассажиров спустилась вниз по лесенке. Пассажирские каюты оказались крошечными. В каждой к двум боковым противоположным стенам одна над другой были прибиты узкие койки, и еще два топчана стояли в проходе, так что места для прохода почти не было. Зинка и Верка сели на одну кровать, касаясь друг друга попами. Парни собрались в другой каюте.

— Ты что из чемодана достала? — спросила Зинка, кивая на пластиковый пакет, который Верка поставила между ног.

— Палку колбасы, бутылку водки, зубную щетку, крем для загара, две пары трусов и прокладки. А ты что?

— А я кусок мыла, бутылку водки, пакет халвы, банку частиков, две пары трусов, а щетку забыла.

Помолчали. Яхту заметно качало, хотя волны были небольшие. В маленький иллюминатор были видны какие-то щепки, нырявшие в волнах, еще какой-то мусор.