Флешбэк мечты - Морин Гу

очереди к фотографу. Да чтоб вас!

Пятнистый занавес для фона только подчеркнул красоту ее платья. Она встала в позу, нетерпеливо меня дожидаясь. Меня охватила паника, и я поняла, что, как и в будущем, не в состоянии перечить собственной матери. Она настояла, чтобы мы встали спиной к спине, как в «Ангелах Чарли».

– Руки опусти на бедра, тогда бицепс не будет выглядеть дряблым. – Присцилла пихнула меня локтем.

– А лично мне очень нравятся дряблые бицепсы, – пробурчала я.

Тем не менее выполнила ее приказ. А когда фотограф отсчитал: «Один, два, три», – вскинула руку и прикрыла нижнюю часть лица. Да так стремительно, что Присцилла ничего не заметила. Фотограф уставился на меня, приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но я выразительно мотнула головой.

– А вон и Нил с напитками, – объявила я, утаскивая Присциллу прочь.

Нил действительно стоял посреди зала со стаканами. Я отпила чуточку. Так, алкоголя не подлили. Отлично, вечер-то предстоит длинный.

Потом нас наконец отыскала Дейдре с компанией, я отошла в сторону, а они, как обычно, стали нести всякую хрень, только громче обычного, да еще и при полном параде. Я почувствовала, что под мышками скапливается пот. Не от жары, хотя воздух был далеко не свежим и не прохладным. Просто с каждой минутой момент объявления результатов голосования подступал все ближе.

Но ведь эта полоумная Мардж не позволит мне застрять в прошлом? Если бы мы с Джейми были из одного времени, он бы знал заранее, вернулась я или нет. Но теперь ему ждать целых два года, прежде чем он выяснит, сработал ли мой план.

Включили песню, все заверещали, побросали свои дела и помчались на танцпол. Услышав мелодию, я улыбнулась. Nuthin' but a 'G' Thang. Некоторые вещи на школьных балах никогда не меняются. Я смотрела, как поют и приплясывают местные подростки, и ощущала некоторое превосходство над ними, поскольку они смысл этой песни понимали не до конца.

И тем не менее было во всем этом что-то симпатичное. Странно было сознавать, что, когда я вернусь домой, все они окажутся старше на тридцать лет. А то, что я вижу сейчас… может, это лучшее время их жизни. Для кого-то старшая школа – препятствие, которое нужно преодолеть, чтобы потом зажить как нормальный человек. Я представила себе: некоторые из тех, кого сейчас не замечают и считают странными, вырастут и совершат что-то великое. Станут самими собой. Расцветут, вырвавшись из социальных оков 1995 года.

А другие… не знаю. Может, это и есть их лучшие годы.

Я смотрела, как Присцилла блистает посреди танцпола – на лице широкая улыбка, она счастлива, ей уютно в собственном теле. Но ее сдержанность и самоконтроль никуда не делись.

Почему эти глупости имеют для тебя такое значение?

Я смотрела, как она танцует, а в ушах звенели мои собственные слова: я поняла, что теперь и мне важно, станет ли она королевой бала. Не знаю, была ли школа лучшими годами маминой жизни. Хотелось надеяться, что нет. Но мне стало ясно, почему этот бал имеет для нее такое значение.

И тут Присцилла посмотрела на меня, махнула рукой, пошевелила губами:

– Танцуй!

Я поставила стакан, вышла на танцпол, огибая тех, кто уже мог только лежать. Блин, рановато, но мне-то что. Добралась до Присциллы, она комично взмахнула руками, подзывая меня к себе. Я засмеялась – ну бред же. У мамы много достоинств, но только не чувство юмора.

Танцевали мы долго. Покачивались, хлопали в ладоши, кружились. В какой-то момент чуть не столкнулись с Сунгом и Дженнифер. Но танцпол – такая штука, которая все нейтрализует: обалдевшие, потные, мы просто двигались в такт, все вместе. Забыв про социальные границы, отделявшие нас друг от друга. Я даже обхватила Сунга за пояс и скакала с ним вместе под Blister in the Sun. Время шло, время стояло на месте. Я пыталась прочувствовать каждую секунду, оценить каждую из этих последних минут, которые мне суждено было провести с той Присциллой. Не моей мамой. Не женой. Не женщиной, предъявлявшей ко мне суровые требования. А с девчонкой, которой нравилось танцевать с друзьями.

Когда директор Баррет закончил извиваться в своем дурацком танце и постучал по микрофону, собираясь объявить имена короля и королевы бала, я ощутила, как рука Присциллы скользнула в мою. Сердце билось так громко, что я побоялась: вдруг она почувствует его удары через мою ладонь.

И вот что самое странное. Я вдруг поняла: мне по-прежнему хочется, чтобы она победила, но хочется этого иначе – от итога зависит не моя судьба, а ее счастье. А что с этим счастьем будет дальше, хватит ли его на несколько часов, дней или больше – этого я не знала. И это не имело значения. Мне просто хотелось, чтобы она его обрела.

Центр зала ярко осветили цветные прожекторы, и Баррет высоко поднял листок бумаги.

– Итак, королем бала избран… – Барабанная дробь из динамиков. – Нил Харпер!

Раздались восторженные вопли, а Нил, гордо выпятив грудь, прошествовал к Баррету. Девчонка с замысловатой прической вручила ему красную бархатную корону – такие носят короли в мультиках. Нил нацепил ее, лихо сдвинув набекрень. Ради Присциллы я не стала ерничать.

– А корону королевы бала… – Снова барабанная дробь. Я стиснула руку Присциллы, она глянула на меня с нервной улыбкой. Баррет помолчал, обвел зрителей взглядом: – …получает, победив в самой напряженной борьбе за все время моего директорства, Присцилла Джо!

Вопль вырвался из самых глубин моей души. Не повинующийся разуму и такой громкий, что стоявшие рядом скривились и заткнули уши. Мне было плевать. Плевать было и Присцилле, она потянулась ко мне, мы обнялись, запрыгали. Победили. Ну ни фига себе. НИ ФИГА СЕБЕ!

– Поздравляю! – Я улыбалась от уха до уха.

Она трясла головой, все еще не веря.

– Не может быть!

– А вот и может!

А потом рука ее выскользнула из моей, толпа тянула ее прочь. Я смотрела ей вслед, в горле стоял комок – ведь маму-подростка я больше уже не увижу. Когда она проходила мимо Сунга и Дженнифер, Сунг сложил ладони рупором и издал победный вопль. Присцилла послала им невероятно прекрасную, лучезарную улыбку – вид у Сунга стал такой, будто его шандарахнули по голове, причем в буквальном смысле.

Присцилла взошла на сцену, девушка вручила ей букет и корону в сверкающих камушках. Корона сидела прекрасно, будто Присцилла родилась королевой.

Улыбки ее хватило бы, чтобы осветить весь мир. Счастье переливалось через край. От гордости у меня сжалось сердце, по телу прокатилась волна облегчения. Мы победили. Она победила. Я бросила взгляд на Дженнифер и на шандарахнутого Сунга и поняла, что без меня ничего бы не было.

А потом я увидела в толпе Стеф, в облегающем карамельно-розовом платье, волосы выпрямлены, стекают вдоль спины. Мы встретились с ней глазами, и я беззвучно произнесла: «Спасибо». А она – явно убитая горем – улыбнулась. Стеф оказалась не такой уж плохой. Нужно уговорить Присциллу больше с ней не враждовать.

С потолка посыпались конфетти, я потянулась за телефоном, включила его, стала ждать сообщения.

Но его не было.

Может, задерживается. Подожду у входа в школу, где ждал Джейми. Я в последний раз глянула на Присциллу, сияющую, с короной на голове, и почувствовала, как меня обволакивает покой. В мире все наладилось. Я попрощалась с ней без слов и выскочила за дверь. До встречи в будущем, мам.

На улице оказалось ужасно холодно, я бежала, выдыхая облачка пара, перепрыгивая через две ступеньки. Вот и выход, но вокруг пусто. Воздух густой от тумана, вместо фонарей – мутные шары.

Где же она? Я посмотрела на телефон. Ничего.

Вгляделась в дорогу – наверняка сейчас из-за угла вылетит машина. Руки покрылись гусиной кожей, я начала их растирать, минута шла за минутой.

И никакой машины. Зато из спортзала начали выбегать люди – бал завершился. Сердце упало куда-то в пятки. Да где же Марж? И почему я до сих пор здесь? Вокруг маячили школьники, разгоряченные, счастливые. Но я будто смотрела замедленную съемку без звука, не слыша ничего сквозь рев ужаса в мозгу.

– Сэм!

Из ступора меня вывел знакомый голос. Присциллу вел под руку Нил, корона все так же безупречно сидела у нее на голове. Ну прямо идеальная королевская чета.

– Ты куда подевалась? – со смехом спросила она, все еще торжествуя победу.

Я попыталась говорить нормально:

– Так, подышать вышла. Да, поздравляю! Ты победила!

Она ухмыльнулась.

– С твоей помощью. – Потрясла головой. – Спасибо тебе, Сэм.

Она подошла, чтобы обняться. Неловко, скованно: