Единственная Джун - Дженнифер Хартманн

видео, когда я успокоилась, и мне было так стыдно за мое поведение, что я быстро изменила свое отношение. Это помогло мне понять, как другие люди меня воспринимают, поэтому теперь я прилагаю немало усилий, чтобы всегда выставлять себя с лучшей стороны. Быстро придя в себя, я улыбаюсь Тео:

– Прости.

Мой брат, кажется, и не обиделся, но это неудивительно. С годами я обнаружила, что только две вещи в этом мире по-настоящему его могут задеть: одна из них – это люди, которых обижают.

Вторая – люди, которые потенциально могут поставить меня под удар. В основном это представители мужского пола, которые смотрят на меня, говорят со мной и, боже упаси, прикасаются ко мне, а иногда и дышат со мной одним воздухом. Вероятно, последнее зависит от его типа: если он похож на человека, который может быть замешан в вышеперечисленном списке преступлений, то ему конец.

Тео не отвечает какое-то время, облизывая мороженое. Затем задумчиво произносит:

– Интересно, почему она так подумала?

У меня снова пылают щеки, и даже холодное мороженое не в силах помешать этому.

– Странно, да?

– Определенно странно. Она сказала что-то о том, как вы двое общались друг с другом… что, черт возьми, это значит?

– Понятия не имею. Ей явно нужен урок по социальным сигналам.

– Тоже так думаю. – Он снова замолчал, и я полагаю, что этот унизительный разговор наконец-то закончен. – А как вы взаимодействуете? Типа обнимаетесь или еще какая-то фигня в этом роде? Или ты…

– Тео, это неловкий разговор. Он мой брат, и мы ведем себя друг с другом, как и всегда. Может, поговорим о чем-нибудь другом?

Я снова чувствую на себе взгляд Тео. Стальной взгляд голубых глаз. Он вздыхает, когда мы прогуливаемся по берегу реки, и когда я поднимаю на него взгляд, он уже доедает мороженое. Теперь его внимание приковано к воде.

– Сегодня подходящий денек, чтобы кого-нибудь спасти, – говорит он.

Я смеюсь. Он всегда так говорил, когда еще жил с нами, прямо перед тем, как уходил на смену. Сегодня подходящий денек, чтобы кого-нибудь спасти.

– Я спасаю гораздо меньше людей, чем думал, когда шел на эту работу. Где все эти дамы в беде? Принцессы, запертые в замках с привидениями? – Рыжеватые волосы Тео развеваются на ветру, а когда он улыбается, веснушек словно становится больше. – На прошлой неделе я спас из канализации котят.

Я рассмеялась.

– Это точно считается, – говорю я, облизывая растаявшее мороженое, капающее мне на руку. – Но если серьезно, я знаю, что однажды ты обязательно спасешь кому-нибудь жизнь. Ты был рожден для этого, Тео.

Он притягивает меня к себе и обнимает, пока мы прогуливаемся по набережной. Слегка сжимая в объятиях, он произносит:

– Пока ты веришь в меня, Пич.

* * *

Тео подвез меня к дому Селесты после нашей прогулки за мороженым, и мы провели несколько часов, репетируя танцевальный номер, сплетничая и строя планы на следующие выходные: брат Селесты собирается на вечеринку, и она хотела, чтобы мы обе туда пошли.

Я не очень люблю вечеринки в основном потому, что у меня есть глубоко укоренившийся страх, что мои братья тотчас материализуются из воздуха, если я только взгляну в сторону алкоголя. Они точно вынесут меня вверх тормашками, надев на меня «пояс целомудрия», и сотрут в порошок любого парня, который имел наглость находиться со мной под одной крышей.

Кроме того, у пива вкус картона, на который помочилась собака.

Я согласилась, потому что каждый свободный час на выходных я посвящала танцам и мне бы не помешала социальная разгрузка. Я не планирую задерживаться надолго. Не так просто гулять допоздна, когда Брант все еще живет дома. Клянусь, он не ложится спать, пока я не прихожу домой. Ему обязательно нужно убедиться, что я цела и невредима.

Во всяком случае, раньше он так делал.

Солнце начинает садиться за горизонт, и я прохожу пешком небольшое расстояние от дома Селесты и вхожу в дом.

Папа как раз заканчивает ужин, а мама убирает со стола. Когда я оставляю спортивную сумку в холле, папа поворачивается на стуле, приветствуя меня.

– Джун Балун, моя дорогая дочь, – смешно вопит он. Его голос никогда не звучит сердито, несмотря на грубый баритон. – Поторопись и отведай гамбо[33], пока твоя мать все не съела.

– Очень смешно, Эндрю, – бормочет мама из-за угла кухни. – Ты сам, как бешеное животное, с пеной у рта, поглощаешь габмо, а я пытаюсь съесть хотя бы порцию.

– Не было никакой пены, дорогая. Были лишь маленькие пузырьки. – Он бросает на меня выразительный взгляд, а потом говорит: – Драматично.

Мой папа – чудак. Он носит тапочки-утконосы, придумывает смешные слова и всегда рифмует мое имя с чем-нибудь случайным. Джун Дурачун, когда я веду себя глупо. Джун Тайфун, когда я в плохом настроении. Джун Балун, Джун Лагун, Джун Гарпун – рифмовки бесконечны. Когда я хочу, чтобы он воспринимал меня серьезно, это приводит меня в ярость, но в основном я научилась это ценить.

Вытащив из сумки сладости из кафе-мороженого, я прохожу через гостиную на кухню, где экзотические специи и тмин так и витают у меня под носом. Я протягиваю отцу упакованные ириски:

– Вам с мамой.

Его глаза загораются, он кашляет в кулак, невнятно бормоча:

– Любимый ребенок. Внимание.

– Формально это Тео купил.

Он снова кашляет:

– Второй любимый ребенок. Внимание.

Похлопав его по плечу, мы с мамой обмениваемся улыбкой, после чего она начинает ставить грязные тарелки в посудомоечную машину. В другой руке я держу пакетик с жевательными конфетами. Я думаю, Брант должен быть в своей комнате, так как его машина стояла на подъездной аллее, когда я вернулась домой.

– Брант наверху? Я ему тоже кое-что принесла.

– Да, – говорит мама. – У него выходной. Он поднялся к себе прямо перед тем, как ты зашла.

Папа добавляет:

– Он в настроении. Хорошо, что ты пришла с подарками.

– В настроении?

Он пожимает плечами.

– Не уверен, по правде говоря. За ужином он ничего особо не сказал. Но эй, пока ты там, иди и крепко обними своего брата. – Папа подмигивает, что является сигналом к шутке. – Джун Обнимун.

Боже правый.

Я закатываю глаза и иду к лестнице.

Когда я захожу через приоткрытую дверь его спальни, то вижу, как Брант стоит у окна, глядя на темнеющее небо. Сглотнув ком в горле, я делаю несколько осторожных шагов вперед.

– Привет.

Он слышит мое приближение, поэтому сразу же откликается:

– Привет. – Он не оборачивается. Брант стоит спиной ко мне. Его отражение угадывается