Флешбэк мечты - Морин Гу

улицей Лос-Анджелеса с домами XIX века. Мы стояли в переулке, вымощенном кирпичом, по обе стороны от нас тянулись цепочкой магазинчики и рестораны, а посреди улицы с лотков торговали кожей, сувенирами и всякими безделушками.

Я передернула плечами:

– Ну, сам знаешь: кто же ходит смотреть достопримечательности родного города?

– Угу. Я ни разу не был у надписи «Голливуд».

– Да ничего в ней особенного, – успокоила его я. – А в… ну… в «нормальном времени» Олвера-стрит такая же?

Джейми задумчиво огляделся и ответил:

– В принципе, да. В центре многое изменилось, но здесь все как было.

Приехать именно сюда предложил Джейми, и я как-то застеснялась грузить его рассказами про всякие достопримечательности: «Привет, Джейми Мендоза, а ты слыхал про знаменитую Олвера-стрит?» Его успокаивали привычные зрелища. Меня радовала новизна.

– Ну, – начала я, – как ты считаешь, есть у футбольной команды шанс выиграть матч?

Если вдуматься, все получалось так красиво, так симметрично. Моя задача: помочь маме стать королевой бала. Его задача: помочь дяде выиграть футбольный матч. Не могло то, что нас обоих отправили прожить в прошлом одну и ту же неделю, быть простым совпадением.

– Вроде есть. Если честно, мне про альтернативу даже и думать не хочется.

– Понимаю тебя, – кивнула я: мы рассматривали крошечные сувенирные сандалии, раскрашенные в яркие цвета. Честно говоря, запасного плана у меня не было. Если ничего не получится, придется начинать с нуля, с почти разряженным аккумулятором.

Джейми выбрал бирюзовые сандалии, сделал вид, что хочет их померить, стал пихать свои здоровенные кроссовки в несчастные сандалики. Продавец цыкнул на него.

– Lo siento, – сказал Джейми, смущенно рассмеявшись.

Ну какой же он душка.

Мы отошли от лотка, я втянула воздух и вдруг поняла, что страшно проголодалась.

– Чувствуешь запах тамале?

На углу здания было раздаточное окошко, рядом с ним очередь, мы встали в конец.

– Эй, Саманта. – Джейми легонько ткнул меня в руку. – А кто у вас президент? Я вообще не представляю, что будет, если…

Я тут же закрыла ему рот ладонью.

– Не-а. Не буду я рассказывать тебе про будущее.

Он высвободился, мимоходом коснувшись губами моей ладони. Схватил мое запястье, выпустил – почти мгновенно.

– А почему?

Ответила я не совсем сразу.

– Ты когда-нибудь видел кино про путешествия во времени? Персонажам не положено ничего узнавать про будущее. Иначе с ними начинают происходить всякие ужасы.

– Я же не спрашиваю, когда я умру. Просто имя президента.

Он улыбался, я поняла, что тоже улыбаюсь, и тут в голове прозвучал шепот: «Как же он мне нравится». И меня здорово качнуло, когда человек, стоявший перед нами, сделал шаг вперед.

Я потуже завернулась в куртку поверх фланелевого платья.

– Нет. Про президента не скажу. И кто выиграл Мировую серию тоже. – Я помедлила. – Впрочем, этого я попросту сама не знаю.

Мы взяли себе по тамале и пошли, жуя, дальше по Олвера-стрит. В конце, в открытом дворике, окаймленном огромными фиговыми деревьями, играла в беседке марьячи-группа, рядом танцевали. Мы сели у длинной каменной ограды и стали смотреть, доедая тамале; вокруг порхали неоново-оранжевые райские птички.

Джейми всматривался в пожилую пару – на ней были «найки» и цветастая юбка, у него из-под частично расстегнутой рубашки выглядывали кустики седых волос.

– А ты не задумывалась о том, что мы можем вообще все испортить, потому что ведь Присцилла и Тедди нас запомнят? Ну представь себе: мы возвращаемся в будущее и они такие, даже не знаю, моют посуду, а тут ты, и они типа такие, бац тарелку на пол: «Ой, мы с тобой вместе в старшей школе учились!»

Я рассмеялась:

– Уверена, что так все и будет.

Он пожал плечами, но, кажется, остался доволен тем, что вызвал у меня смех.

– Я, например, волнуюсь. У меня мама и бабушка с дедушкой живут в Голливуде, столкнуться с ними я не боюсь. Но они тесно общаются с Тедди, вот я и переживаю. Если, допустим, они придут на этот футбольный матч?

Очень мне нравился этот его поток сознания. Он ведь пробыл здесь намного дольше, чем я. Наверняка его просто распирало от всяких мыслей, которыми хотелось поделиться.

Солнце село, стало прохладно. Музыканты начали складывать инструменты.

– Ну, так и что с нами будет? – спросила я. – Ты думаешь… мы вспомним друг друга, когда вернемся? Вспомним, что нам здесь пришлось пережить?

Джейми глубоко вздохнул:

– Блин, ну не дойдет уж до такого, что не вспомним.

– Но вдруг мы просто все забудем? – У меня сердце сжалось при мысли, что я не вспомню ничего этого. Не вспомню Джейми.

Он вдруг встал.

– Мы не знаем, что с нами будет дальше. Давай наслаждаться этим вечером.

Он протянул руку, я крепко ухватилась за нее.

Мы забрели, перейдя через улицу, в здание железнодорожного вокзала «Юнион-Стейшн», построенное в испанском стиле в тридцатые годы. Даже те, кто никогда не бывал в Лос-Анджелесе, скорее всего видели «Юнион-Стейшн», полукруглую подъездную дорожку, окаймленную пальмами. Это здание миллион раз показывали в фильмах и телесериалах, потому что оно красивое и кажется вечным в городе, где все перестраивают с головокружительной скоростью, гоняясь за новым и более грандиозным. «Юнион-Стейшн» – лучший открыточный вид Лос-Анджелеса. Внутри там – высокие потолки из красивого старого дерева, расписанные испанским цветочным узором, каменная плитка на полах, глубокие кожаные кресла.

И оказаться там было… как бы сказать. Как совершить путешествие во времени.

У вокзалов есть отличное свойство: они открыты круглосуточно. Днем здесь не протолкнуться от тех, кто спешит на дальние и пригородные поезда, сейчас же внутри было тихо, почти пусто – лишь несколько человек спали, свернувшись калачиком, в похожем на собор зале ожидания.

Мы устроились в двух креслах, закинули головы, рассматривая причудливый узор на потолке.

– Эй. А как ты думаешь, с кем-то еще случилось то же, что и с нами? Ну, не можем же мы быть единственными путешественниками во времени. – Последние два слова я прошептала.

– Я об этом тоже думал, а потом просто запретил себе. Слишком невероятно.

Я кивнула:

– Да, прямо такое же чувство, когда тебе в планетарии рассказывают, какой ты маленький в сравнении с Землей, а она – с Солнцем, а Солнце – с Солнечной системой и…

– У меня сейчас начнется паническая атака. – Он, впрочем, рассмеялся этим своим откровенным ненавязчивым смехом, от которого воздух вокруг сделался чище. Ну – да. Именно такое чувство.

В тишину ворвался гул подходящего поезда. Джейми посмотрел на меня:

– Да и нет у нас с тобой времени обо всем этом гадать.

Я кивнула:

– Верно. До подсчета голосов осталось меньше двух суток. Если, конечно, Присцилла сегодня достигла цели своей речью.

– Кажется, достигла, – ответил Джейми с уверенностью, которой я не испытывала. – Ей, похоже, удалось доказать, что она… ну… человек.

Глаза наши встретились.

– В смысле? Она правда кажется таким уж недостижимым идеалом? – спросила я.

Он, без малейшего колебания, ответил:

– Да.

На меня накатила волна ревности, совсем неуместной.

– Ну, так я тебе, приятель, скажу как ее дочка: никакой она не идеал.

Джейми попытался не улыбнуться в ответ на мое раздражение.

– Да знаю я, что не идеал. Просто выглядит идеальной.

– Это верно. – Я вздохнула. – Надеюсь, что, если она победит, ей типа полегчает и она – ну не знаю… перестанет зацикливаться на том, чтобы быть американочкой с рекламного плаката. И тогда, может, она не продолжит заниматься тем же самым, когда вырастет, – и жизнь моя станет гораздо проще.

– Ты считаешь, именно в этом ваша главная проблема? – Он серьезно посмотрел на меня.

И было что-то такое в этом его вопросе, из-за чего семечко сомнения, которое давно уже набухало у меня внутри, внезапно проклюнулось.

– Да я сама не знаю. Мне кажется, тут дело не в самом этом конкурсе, а в том, какое значение он имеет для Присциллы. В общем, поцапались мы с ней из-за того, что меня тоже номинировали, а я отказалась участвовать.

– Тебя номинировали на королеву бала?

Я пихнула его локтем:

– А ты что, не веришь?

Он рассмеялся, вскинув руки.

– Да нет, я просто поверил тебе на слово – что ты у себя в школе уже получила этот титул. Убедительная, должен сказать, легенда.

– Ух, мне какие только легенды не пришлось придумывать!

– Мне тоже. Так. – Он провел рукой по волосам. – Я, например, сказал, что был интерном у Билла Гейтса и поэтому так хорошо разбираюсь в этих допотопных компьютерах.

Смех мой зазвенел по всему прекрасному вокзалу, будто бы застывшему во времени. Очень хотелось поверить в то, что мы и сами застыли во времени – а наши жизни в будущем, далеко-далеко.

– Так ты из-за этой ссоры и вызвала «Отвезу назад»? Вы поссорились из-за школьного бала? – догадался Джейми.

Воспоминания о том скандале на парковке, о гадостях, которые мы наговорили друг другу, нахлынули