Красные часы - Лени Зумас

ледяной ловушке еще семь месяцев.

Жена

Спасибо миссис Костелло за то, что приехала пораньше. Жена целует Джона в самое красивое на свете ушко. Выезжает из дома.

Дважды чуть не разворачивается.

В суде она не бывала со времен учебы на юридическом. В помещении душно, обогреватели жарят вовсю, и капли дождя мгновенно испаряются. Впереди за столом сидят Эдвард и Джин Персиваль. Их лиц не видно, на бритой голове Эдварда – блики от ламп дневного света. Миссис Файви нет, зато мистер Файви в первом ряду, поглядывает на часы. Без четверти девять.

Жена присаживается на дальнюю скамью. Среди присяжных семь женщин и пятеро мужчин: среднего возраста и пожилые, все до одного белые. Зря Эдвард не потребовал суда без присяжных. Племянница Темпл вряд ли произведет хорошее впечатление на кого-нибудь из местных.

– Джин Персиваль, встаньте, вам огласят обвинения, – говорит похожий на гнома судья.

Джин Персиваль встает. Темные волосы собраны в пучок, оранжевая тюремная роба на ней болтается. Похудела с тех пор, как жена в последний раз видела ее сидящей на металлическом табурете в библиотеке.

Пристав зачитывает обвинения:

– Одно нетяжкое преступление – незаконное оказание помощи больному посредством действия, пострадавшая Сара Долорес Файви. Одно тяжкое преступление – покушение на преднамеренное убийство при попытке прервать беременность Сары Долорес Файви.

Сколько ей могут дать? Жена плохо помнит, сколько лет за что полагается.

Зато помнит, как громко прочитала вместо «причинение смерти по неосторожности» – «причинение смерти и прочие возможности», и единственным в аудитории, кому это показалось смешным, был Эдвард.

Лица мистера Файви жене не видно, но она отчетливо представляет, какое оно, наверное, унылое. Теперь про его семейные дела известно всем и каждому. Жена директора школы пошла к лесной ведьме делать аборт. Не важно, чем закончится суд, репутация семейства Файви подпорчена.

Со стороны обвинителей встает стройная рыжеволосая юристка в полосатом костюме. Она неторопливо идет к присяжным, молитвенно сложив ладони перед грудью. На вид ей меньше лет, чем жене.

– Сограждане орегонцы, вы слышали, какие обвинения выдвинуты против Джин Персиваль. Ваша задача очень проста: вы должны решить, в достаточной ли степени улики обличают мисс Персиваль в вышеназванных преступлениях. В ходе процесса вам будет представлено огромное число фактов, которые свидетельствуют, что она виновна в обоих преступлениях. Выслушайте эти факты. Вынесите свой вердикт, основываясь на этих фактах. Уверена, эти факты оставят вас без всяких сомнений в том, что Джин Персиваль виновна в тех преступлениях, в которых ее обвиняют.

«Оставят вас без всяких сомнений» – плохая формулировка. Постоянно повторяет «преступления», «виновна», «факты» – очень предсказуемая стратегия. Эдвард ее сделает.

Тилман прокашливается:

– Благодарю вас, судья Стотон, благодарю вас, присяжные, за то, что выполняете свой гражданский долг, – он делает паузу, почесывает шею под воротником. – Х-хм, моя процессуальная противница сказала, что ваша задача очень проста, и тут я с ней соглашусь. Однако невозможно согласиться с ее утверждением о том, что улики ясно указывают на что бы то ни было. Поскольку их практически нет. Вам перескажут слухи и домыслы, продемонстрируют косвенные доказательства, но ни одного прямого! И ваша задача, которая действительно очень проста, заключается в том, чтобы понять: улик, которые обличали бы мою клиентку и неоспоримо доказывали бы правомерность этих сфабрикованных обвинений, просто-напросто недостаточно.

Слишком длинные предложения. И надо было сказать «надуманные обвинения», а не «сфабрикованные». Это же орегонская глубинка.

– Благодарю вас, мне будет очень приятно работать с вами в ближайшие несколько дней.

Эдвард садится и вытирает лицо носовым платком.

Джин Персиваль неотрывно таращится в стену. Решится ли Эдвард вызвать ее? Судя по всяким слухам и по тому, как от нее пахло в библиотеке, Персиваль немного не в себе.

Неужели жена теперь верит всяким слухам?

Да, в каком-то смысле.

Она слишком устала, и поэтому ей все равно.

Приняли поправку о личности, пересмотрели дело «Роу против Уэйда», призывают ввести смертную казнь для врачей, которые делают аборты, – той Сьюзен, которой она собиралась стать, было бы не плевать на весь этот кошмар, она была бы в ярости.

Но жена слишком устала.

Та Сьюзен Макиннес, которой она когда-то хотела стать, участвовала бы в судебных процессах, выигрывала бы гораздо более важные и громкие дела. Но вот теперь в процессе участвует Эдвард, он взялся за этот кошмар. А жена едва смогла заставить себя прочитать хоть что-то о деле.

«Заставь себя».

Иногда в библиотеке она замечала, что в волосах у Джин Персиваль торчат веточки и от нее несет луком. Такая животная неопрятность вызывала отвращение, но в последнее время жена и сама поняла, как иногда хорошо вызывать отвращение.

Брайан – это жалкое оправдание. Надо сделать все самой.

Джин Персиваль может позволить себе ходить нечесаной, носить бесформенные мешковатые платья, пахнуть немытым телом – и жена ей завидует.

Два дня и две ночи в неделю, когда можно побыть одной.

«Скажи Дидье, что ты от него уходишь».

Еще до появления детей ей казалось, что материнство – это постоянная эйфория, счастье, когда ты сливаешься со своими малышами. Она никак не предполагала, что будет так жаждать одиночества. Это ужасно – признавать, что просто не можешь сливаться с ними круглые сутки семь дней в неделю. Именно из-за чувства вины жена не отдает Джона в садик: не хочет показывать, что ей нужно побыть отдельно от детей.

– Обвинение может вызвать своего первого свидетеля, – говорит судья.

Миссис Костелло, например, в науку не верит и считает, что Джин Персиваль прокляла океан, заколдовала течения и приманила в Ньювилл водоросли. Возможно, так думает половина присяжных. А если ведьма может заколдовать течения, на что еще она способна?

Рыжая прокурорша встает.

– Ваша честь, я вызываю Долорес Файви.

На юридическом жене ставили высшие баллы за выступления перед присяжными. Ей даже аплодировали. Но здесь, в зале, наблюдая за судебными плясками, она понимает, что совершенно не хочет возвращаться на юридический. Если она и отдаст Джона в садик, то ради чего-нибудь другого, а ради чего – она еще и сама не знает.

* * *

Какова на вкус человечина? Если верить инуитам, участники экспедиции Франклина, застрявшие на Канадском арктическом архипелаге, практиковали каннибализм.

Знахарка

Титьки у Лолы уже совсем не такие большие – они измученные, опавшие и оплывшие, как подтаявшее масло. Она отважно выставляет их напоказ, но это лишь призраки былого. Подтаявшие призраки. Лола сидит на месте свидетеля в своем лифчике с пушапом, в