Убери луну - Кристан Хиггинс

и у Лорен при взгляде на него сжималось сердце. Отведя его руки от лица, она прижалась к мужу, и миг спустя он так крепко сжал ее в объятиях, что у Лорен перехватило дыхание.

– Не бросай меня, – пробормотал он, уткнувшись ей в шею. – Не оставляй. Не умирай, Лорен. Не бросай меня, – повторял он снова и снова.

– Ох, милый мой… – прошептала она. – Прости.

Притворяясь принцессой из страны бабочек и радуг, Лорен словно закрылась щитом и лишь сейчас поняла, насколько он непроницаем. Да, возможно, он сдерживал ужас, но ограждал ее и от прочих чувств.

Много месяцев Лорен беспокоилась, что будет с Джошем после ее смерти, совсем позабыв, что здесь и сейчас у нее была возможность хоть как-то ему помочь.

– Прости, любимый, – повторила она. – Я больше не буду так шутить.

– Нет, я… – Джош выпрямился, весь растрепанный, с мокрыми от слез глазами. – Знаю, что тебе без этого никак. И мне тоже. Просто не все время. Порой мне необходимо… – Его голос дрогнул.

– Побить кулаками стену?

Джош кивнул.

– Прости за это.

– Можно повесить внизу в спортзале боксерскую грушу.

– Лорен, я… – Он уставился в пол. – Обычно не… Когда я вот так теряю самообладание, то называю это красной пеленой. Извини, что напугал тебя.

– Я все понимаю, милый. На нашу долю столько всего выпало.

Джош кивнул и сглотнул.

И Лорен поняла, что их ждет непростой путь – с изгибами, поворотами и длинными прямыми участками. Но это нормально. Страх будет сменяться злостью, благодарностью, счастьем, а порой все чувства могут нахлынуть одновременно.

Она слезла с колен мужа и протянула ему салфетку, потом высморкалась сама. Они взглянули друг на друга. Непростой разговор измотал обоих.

– А есть ли способ подавить эти приступы в самом начале? – поинтересовалась Лорен. – Ну, чтобы спасти стены.

Джош кивнул:

– Да, я знаю несколько приемов. Визуализация, отвлечение, созидательное разрушение.

– О, классный термин. Это что-то вроде пойти и срубить дерево?

– Да. Или поколотить боксерскую грушу. У Бена в подвале раньше висела такая специально для меня.

– Угадай, что ты получишь на день рождения?

– Боксерскую грушу? – Джош улыбнулся. Сейчас он казался старше своих лет, и мучительно ноющее сердце Лорен вновь сжалось.

– Точно! Как ты догадался? – Она встала, дернув его за руку, подняла с дивана и обняла. – Умираю с голоду. Приготовлю нам омлет.

Долгую минуту Джош не сводил с нее взгляда.

– Все хорошо? Ты меня прощаешь?

– Ох, Джош… Конечно, милый.

– Только больше ни слова о расставании, ладно?

– Договорились.

А потом между ними втиснулась Пебблз, и Джош с улыбкой подхватил ее на руки и поцеловал в мохнатую голову.

* * *

Пришло время перемен. Сперва диагноз казался чем-то диким и неопределенным, но постепенно реальность давала о себе знать. И вспышка гнева Джоша помогла понять, как с ней справляться. В жизни должно найтись место и для горя, и для гнева. Не стоит постоянно изображать принцессу из страны бабочек и радуг и в одиночестве рыдать на полу.

Перестав отгораживаться от обилия эмоций, Лорен ощутила себя более настоящей. Ведь, несмотря на неизлечимую болезнь, она не перестала быть обычным человеком.

ИЛФ принес с собой новые реалии. Лорен научилась тщательно планировать свой день, чтобы не тратить слишком много энергии и избежать рецидива. Они поставили в душ симпатичную деревянную скамеечку и поручень на случай внезапной слабости или головокружения. Джош подарил ей стильную кожаную сумку для кислородного баллончика. Пусть Лорен пользовалась им не каждый день, но ей нравилось, что даже при наличии пластиковой канюли в носу по виду сумки нельзя было сказать, что внутри медицинское устройство.

Теперь ходить пешком на работу по крутой Колледж-хилл Лорен уже не могла, но в обеденный перерыв, чтобы держать себя в форме, выходила прогуляться по кампусу Брауновского университета. Обычно в компании бойкой, забавной Луизы или весельчака Сантино, у которого всегда были наготове невероятные истории о его пассиях. К примеру, однажды он познакомился с женщиной, а когда пришел к ней в квартиру, обнаружил, что его фотографии приклеены скотчем к холодильнику. Другая предложила ему в качестве прелюдии смазать воском ее женские прелести. Для них состояние Лорен, как и для большинства людей, с кем она часто общалась, стало нормой (хотя Лори Канторе вела себя так, будто Лорен раздавала проказу в подарочной упаковке).

Великий и Благодетельный Брюс заказал в комнату отдыха кровать и повесил табличку с надписью: «Отвалите на хрен, Лорен спит» – на случай, если ей захочется вздремнуть. Лори Канторе тут же подала жалобу. Брюс вызвал ее и Лорен к себе в кабинет и в присутствии обеих демонстративно отправил жалобу в шредер. Милый, милый Брюс.

Несколько раз в неделю они с Сарой и Асмой посещали занятия йогой для начинающих, которые отлично помогали поддерживать мышцы в тонусе, что, в свою очередь, способствовало насыщению легких кислородом. Пару раз в месяц Лорен ходила куда-нибудь с друзьями или сестрой и по меньшей мере раз в неделю виделась с мамой и Стефани. По крайней мере, планировала эти встречи, не зная, сколько еще продлится нормальная жизнь и не придется ли из-за очередной сезонной вспышки гриппа несколько месяцев проторчать дома.

По четвергам сестра приводила Себастьяна, и они сидели с ребенком, чтобы Джен и Дариус могли куда-нибудь выбраться вдвоем. Лорен нравились эти вечера. Себастьян часто задавал нелепые вопросы о том, как вода попадает в ванну, спят ли слоны в гнездах и можно ли ему остаться у них на девять или семнадцать дней подряд. Он засыпал в их постели, и Лорен с Джошем, лежа по бокам, притворялись, что смотрят фильм, но на самом деле любовались безупречной кожей, длинными ресничками, курчавыми волосиками и милыми ручками малыша. Их сильно печалила невозможность иметь собственных детей, но этой темы они не касались. Лишь порой, когда по щекам Лорен скатывалось несколько слезинок, Джош утирал их и говорил ей о своей любви.

Медицинские процедуры превратились в привычную рутину: дыхательная терапия, включающая в себя пыхтение, сжатие губ, диафрагмальное дыхание и ее «любимое» – выталкивание слизи, на деле столь же отвратительное, как и название; проверки функциональной способности легких; анализы крови и прочие обследования, целью которых было сохранение стабильности. Пространство легких, пораженное фиброзом и рубцами, пропало безвозвратно, и всякий раз, как она подхватывала пневмонию, врач предупреждал, что оно немного увеличивается.

Между тем Джош вел себя… потрясающе. Он был спокойным, заботливым, забавным, ну и порой грустил. Боксерской груше – в качестве профилактики – доставалось три-четыре раза в неделю, и когда Джош, потный, с обмотанными руками и в приподнятом настроении возвращался домой, Лорен гордилась ими обоими. Ему стало проще говорить о неприятном, и она подозревала, что прежде никто и никогда не помогал парню справляться с ударами судьбы, даже Стеф. Наверняка