Восставая из рабства. История свободы, рассказанная бывшим рабом - Букер Т. Вашингтон

в городе, что его дом можно было считать надежным убежищем для беглеца. Было девять часов вечера, когда узник покинул тюрьму. Однако ему удалось пройти всего несколько ярдов, как его схватили и потащили в старый сосновый лес, где стояла виселица. Сначала Лейн решил, что его хотят повесить, но в этот момент принесли ведро дегтя и перьевую подушку, и тогда он понял, что они собираются сделать. После того как его облили дегтем и изваляли в перьях, ему вернули часы и одежду и отпустили домой. Однако кое-кто из толпы продолжал следовать за ним и, со смехом наблюдая, как Лейн снимает смолу и перья, выкрикивал, что теперь он может оставаться в городе столько, сколько пожелает.

К этому времени встревоженные товарищи обратились к мэру за защитой. Лейну выделили солдат для охраны и отправили ночевать в дом мистера Смита. Утром он уладил дела и приготовился отправиться с семьей в Филадельфию. Однако до отъезда ему было важно попрощаться с бывшей хозяйкой, которая тогда была уже очень пожилой дамой. Описывая сцену в доме своей бывшей покровительницы, Лейн сказал:

Моя прежняя хозяйка была чрезвычайно растрогана, когда я вернул ее в воспоминания о прошлом. В последние годы она была особенно добра ко мне. Из ее слов я узнал, что она и ее дочь, миссис Хогг, которая в то время проживала в доме, послали в суд записку в мою поддержку. В послании говорилось, что в связи с моим благопристойным поведением, которым я отличался с юных лет, они не могут считать меня виновным в каком-либо преступлении. И теперь со слезами на глазах они благословляли меня в дальний путь. Позвали мою мать, чтобы я мог с ней попрощаться. Я был единственным ребенком, и у меня не было надежды увидеть ее снова в этом мире. Наша старая хозяйка не могла спокойно наблюдать за этой сценой. Не в силах больше подавлять свои чувства, она, к моей бесконечной радости, решила, что мать должна поехать со мной. «Забери ее, Лунсфорд, и заботься о ней. Если ты когда-нибудь сможешь выплатить мне двести долларов, сделай это. В противном случае я буду считать эти деньги моими издержками».

История Лейна вызвала сильнейшее волнение, и многие из лучших горожан пришли ему на помощь. Они дали ему достаточно еды, которой должно было хватить на всю дорогу, предоставили повозку, чтобы отвезти всю семью на станцию, договорились с проводником, убедив его остановиться на окраине города и подобрать Лейна, а его родных предварительно посадили в поезд на станции. Вскоре все семейство отправилось на Север. В числе пассажиров был один из тех, кто накануне обливал Лейна дегтем. Он пытался убедить людей выбросить из поезда беглого раба, но к нему никто не прислушался.

Лунсфорд Лейн поселился сначала в Бостоне, а потом переехал в Абердин. Однако двое его детей там умерли, и он вернулся обратно. Некоторое время Лейн читал лекции в Обществе борьбы с рабством, но, по-видимому, в нем не было ни капли ярости, свойственной истинному аболиционисту, и он никогда не был полностью доволен своей жизнью в северной части страны. Во время войны он служил медбратом в госпитале, и когда встал вопрос о том, какое будущее уготовано освобожденному темнокожему человеку на Юге, он выступил с несколькими публичными обращениями, в которых подчеркнул необходимость улучшать образование и поднимать сельское хозяйство на этих территориях. Среди прочего Лейн сказал:

Стремления темнокожих зачастую неправильно истолковываются, как на Севере, так и на Юге. Мы хотим, прежде всего, свободы в ее самом прямом и лучшем смысле – не простого разрешения делать все, что нам заблагорассудится. Добившись этого, мы надеемся найти работу, которая может приносить пользу как государству, так и нам самим. У нас, жителей Юга, нет желания оставаться в северных штатах, разве что использовать их в качестве временного убежища. Это не наш климат. Мы любим более теплое солнце и более плодородную почву. Здесь наши дети болеют и умирают. Они возрождаются и расцветают только под теплым небом Юга. Как только наступит мир и будет гарантирована безопасность, мы вернемся в условия, которые подходят нам. Только в Северной Каролине есть тысячи акров незанятых земель, которые могли бы процветать благодаря нашим усилиям. Мы могли бы занять эти земли в качестве арендаторов или владельцев, значительно увеличив ежегодное производство хлопка, риса, пшеницы и овощей. Мы хотим большей свободы для северян, чтобы учителя и проповедники Севера посещали Юг и учили нас слову Божьему.

Мы не намерены покидать Соединенные Штаты, чтобы жить в британских провинциях под управлением правительства, с которым мы не знакомы. Мы также не хотим эмигрировать в Либерию или Вест-Индию. Юг – наш дом, и мы чувствуем, что там мы можем быть счастливы, и знаем, что сделаем там счастливыми других. Поэтому нет большей ошибки, чем считать, что мы хотим переехать на Север. Мы жаждем только безопасной свободы на Юге. Мы надеемся не только прокормить себя, но и помочь своей стране, продавая в другие штаты излишки кукурузы, хлопка, риса и сахара… Нет такой отрасли, которая бы не выиграла от нашего возвращения. Миллионы акров, которые сейчас ничего не стоят, будут приносить миллионы.

Лунсфорд Лейн до последнего оставался истинным сыном Юга. Несмотря на то что его изгнали с родной земли, он, похоже, не испытывал злобы по отношению к жителям родного штата и города. Если там у него и оставались враги, то друзей точно было больше. В заключение истории об этом человеке, я не могу сделать ничего лучше, чем привести слова профессора Бассетта о нем:

Слабое знание его биографии идет вразрез с тем, какой надеждой он был для расы. Нет сомнений в том, что чудовищно недальновидная политика штата вытеснила его и ему подобных из общества и сделала невозможным их развитие. После войны нам, к сожалению, не хватает таких сильных характеров. За двадцать пять лет до войны на Юге было больше трудолюбивых, амбициозных и способных темнокожих. Если бы не принятие столь суровых законов против свободных чернокожих, то с отменой рабства черная раса обрела бы превосходных личностей, которые в каждой местности могли стать оплотом стабильности. В таких условиях Лейн