Иные знания - Екатерина В. Коробова

class="p1">Ярт по-прежнему молчал. Дарина вдохнула побольше воздуха.

– Если надо будет, мы… Я точно выйду воевать. Но уже и сейчас от меня может быть прок. Я ведь разбираюсь в воздушной инженерии, меня с детства этому учили. Корабли и оружие, конечно, не смогу пока делать, но я быстро учусь.

Дарина набралась смелости и подняла взгляд от своих рук. Ярт смотрел на нее в упор, задумчиво поглаживая бороду.

– Пожалуйста. Я просто с ума тут схожу.

Молчание в ответ затянулось. Дарина уже готова была попрощаться и уйти, ощущая, как под тяжестью отчаяния плечи опускаются все ниже. Но Ярт наконец заговорил:

– Мик ничего конкретного не оставлял на ваш счет, разве что наблюдать повнимательнее. Так-то оно, может, даже проще будет. Крест и эта девочка из Края Ветра… Ласка вроде, да? Наверное, у них найдется для тебя работа. Я отдам распоряжение, зайди к ним сегодня.

Дарина едва сдержалась, чтобы от радости не обнять Ярта. Вот оно, наконец-то: в жизни снова появится хоть что-то хорошее и не бесцельное.

– Спасибо.

– Иди уже. Дел сейчас у всех хватает.

С того дня жизнь Дарины изменилась. Кай отказался идти с ней в мастерские, и она не стала настаивать: Воздух никогда и не был его Стихией. Но каждое утро, торопясь по заснеженной тропинке к дому, где уже ждала Ласка, Дарина все же чувствовала себя немного виноватой. Кай оставался один в пустующих в это время жилых комнатах, и страшно было представить, как долго тянулись его дни. Акваппарат на каминной полке покрылся толстым слоем пыли.

Дарину приняли настороженно. В первый день Крест показался ей особенно неприветливым и мрачным, а бойкая Ласка даже не пыталась скрыть своего отношения.

– Слушай, я вот в курсе, что ты устроила с полетом в Тюрьмы, – Ласка вытерла нос рукавом рубашки, и на лице остался длинный след от машинного масла. – Сразу предупреждаю: мне такие фокусы не нужны. Пойдем, покажу тебе, что к чему.

Дарина и сама не ожидала, что так быстро втянется в работу. За долгие месяцы пребывания в Водных тюрьмах и скитаний по Себерии она страшно соскучилась по воздушным механизмам. Дарина едва успевала за тем, как мысли обгоняли намерения, и Стихия сама зарождалась в пальцах, оживляя разрозненные детали.

– Ого! – сказала Ласка в первый вечер, заглянув ей через плечо. – Еще кто кого учить будет…

Крест подошел и встал рядом с Лаской.

– Хм, – он задумчиво почесал в затылке. – Приходи завтра.

Дарина готова была пуститься в пляс в ту же секунду.

Кай выслушал ее рассказ о прошедшем дне молча, с безучастным видом.

– Я устал, – сказал он, когда Дарина закончила.

В тишине она помогла ему добраться до комнаты.

Дарина все равно каждый вечер зачем-то садилась напротив и разговаривала с даллом. Пересказывала грубоватые шутки Ласки, бурчание Креста и местные сплетни, подробно описывала свои чертежи и собранные детали. Кай никогда не проявлял ко всему этому ни малейшего интереса, на расспросы отвечал односложно. Но однажды, когда Дарина, едва переставляя ноги от усталости, молча села рядом и, прикрыв глаза, решила, что с нее хватит, раз ее слова все равно никому не нужны, в голове раздалось:

«Ты не расскажешь, что сегодня было?» Голос Кая даже в мысленной связи будто слегка охрип от долгого молчания.

Безмолвных вечеров у них в итоге так и не случилось.

* * *

Собрать свой воздушный корабль предложила, конечно, Ласка. К тому моменту Дарина уже почти ненавидела собственную Стихию – настолько все внутри противилось бесконечной подготовке к войне. Эти мысли казались мелкой пылью – осевшей в легких, просачивающейся в каждое слово, забиравшейся в чертежи, бумаги, детали. От них было трудно дышать и невозможно отмыться. Оружие, корабли, припасы – повсюду присутствовал невидимый налет, крошечные песчинки, состоящие из липкого страха, предчувствия скорой беды, неизбежности насилия и необходимости причинить его другому. Все это ничуть не напоминало сборку механизмов, предназначенных для красоты и веселья в Воздушном театре. Теперь же ей приходилось создавать либо то, что несло смерть, либо же то, что помогало от нее укрыться.

Куда ни глянь – одна только смерть.

Возможно, поэтому Дарина и ухватилась с такой горячностью за идею о корабле, сулившую, казалось бы, только долгие часы дополнительной работы и никаких гарантий успеха.

– Я уже проделывала такое, – в словах Ласки слышалась плохо скрываемая гордость. – Жаль, Стрела осталась в Пределе, я бы тебе обязательно показала, уж ты-то оценила бы. Ярт, кстати, не в восторге и разрешил брать только те детали, которые точно никуда не годятся, – она взглянула на кучу металлолома на полу. – Но может и правда получиться здорово. Воздушные корабли здесь страшно нужны, даже самый плохонький сгодится на что-нибудь. Хочешь попробовать?

Дарина не раздумывая кивнула:

– Лишним он нам точно не будет.

Теперь вечерами ей казалось, что ее пальцы – с поломанными ногтями, покрытые ссадинами и машинной смазкой – сами превращались в бруски металла, такими тяжелыми и неуклюжими они ощущались. Спина постоянно ныла, и перед глазами плыли черные мушки, но впервые за очень долгое время, засыпая, Дарина ждала наступления нового дня.

С приближением весны Воздух становился все податливее, сильнее, звучнее. За работой Дарина представляла, что сказал бы Флам. Здесь бы он усмехнулся: ну ты бы еще ураган попробовала применить (и впрямь слишком много Воздуха); нужна другая шестеренка; попробуй немного подправить этот рычажок… Она ненадолго откладывала работу и грустно вздыхала: у прилежного, терпеливого Флама вышло бы лучше.

Когда она первый раз призвала Воздух и двигатель будущего корабля в ответ зарычал, Дарина с Лаской в один голос восторженно вскрикнули и захлопали в ладоши, а потом и вовсе кинулись обниматься. Даже Крест, смущаясь своей радости, усмехнулся под нос.

– До полета ему, конечно, далеко, – Ласка нежно, словно зверька, погладила корпус. – Но уже что-то!

– Да это ведь самое сложное, остальное ерунда, – Дарина с гордостью смотрела на то, что любому другому напомнило бы груду металлического хлама. – Мы соберем свой корабль!

– Едва ли Ярт позволит вам оставить его себе, – Крест почесал подбородок. – Но, с другой стороны, судно вряд ли получится большим и пригодным для дальних полетов.

– Сделаем и узнаем, – Ласкино воодушевление просто искрило вокруг нее. – Сейчас бы, конечно, сюда Мика с его Огнем, чтобы переплавить пару штук… Но попробуем своими силами обойтись. За работу!

Вечером Кай с непривычным оживлением выслушал Даринины сетования и радости по поводу заработавшего двигателя. Она рассказывала сбивчиво, все время забывая, что Кай просто не может знать и половины названий деталей,