Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

трудно, почти невозможно как-то переступить. Как же так? Они столько прошли, не раз были на волосок от гибели, и вот сейчас, когда до Россы осталось всего сотня шагов, они остановятся, не в силах перейти эту речушку?

– Это не страшно. Здесь мелко. – Проговорил Норбер. – Только будьте осторожны. Я вижу водовороты, значит здесь есть омуты, а в них могут водиться зубатки.

– Зубатки? – Переспросил судья. – Это ещё что такое?

– Когда-то эта рыба называлась щукой, но Невидимая Смерть изменила её до неузнаваемости, и теперь она обожает человеческое мясо. Не волнуйтесь! Если не шуметь, и не плескаться, то она вас и не заметит. – Поспешил заверить старый виг.

Да-да! Точно! Он слышал о такой рыбе ещё в детстве, но в это почему-то совсем не верилось. Ещё есть такая детская песенка с незатейливым мотивчиком, где рассказывалось, как непослушные мальчики пошли купаться на реку, и… В общем, всё окончилось довольно-таки жутко.

– Ладно. – Процедил сквозь зубы лорд, оглядывая водную поверхность, будто мог увидеть то, что в ней спрятано. – Зубатка, так зубатка.

Поддерживая под локоть Дерка, на лице которого уже начал проступать румянец, он спустился к реке, путаясь в ветвях ивы сделал несколько шагов по воде, и услышал за спиной:

– Эй! Судья!

Весело улыбаясь, медленно проговаривая слова так, чтобы отразилось и отпечаталось в самом подсознании, Норбер проговорил:

– Если ты не сдержишь клятву, я ничего тебе не сделаю. – От этих слов сердце радостно замерло, и тут же разум подсказал, что это было бы слишком просто, невозможно! Лицо вига напряглось, и всё так же скалясь в зловещей улыбке, тот пообещал убийственным тоном, и в его словах можно было не сомневаться: – Я приду в Вольфбур, и вырежу всю твою семью.

Бесполезно было что-то объяснять, доказывать, что семья здесь ни при чём. Было предельно ясно, что лесовик так и сделает, и у него не дрогнет рука. Оставалось надеяться только на то, что отправляясь на так называемую охоту за головами врагов, он погибнет в какой-нибудь стычке с ними, и уже никто не потребует с лорда роту, что он дал.

Парфтек кивнул, и сделал ещё несколько шагов в мутную, по осенне холодную реку, сразу же погрузившись по пояс. Вода привела Дерка в чувство, и он, освободившись от руки лорда уверенно шёл за ним следом. Берег Россы медленно приближался. Боясь оступиться, обходя водовороты, ногами нащупывая верный путь, судья подумал, что сейчас, наверное, самое простое для него было бы попасть в омут, и утонуть, но он тут же решительно отбросил от себя эту мысль. Нет! Не сейчас. Он ни за что не сделает это! Он должен жить! Для семьи, для страны Лазоревых Гор, чтобы хоть частично искупить вину за свои прегрешения, и в день, когда последний враг будет повержен, прийти самому за своей смертью к старому вигу.

Почему вся его жизнь похожа на эту небольшую речушку? Мутная, непонятная, таящая в себе невидимые опасности, и загнанная в глинистые, заросшие ивняком берега. Почему же он, оказался в столь бедственном положении? Когда всё это началось? Когда его судьба предопределилась, и рано или поздно его должно было принести на границу с Россой? О! Если бы можно было узнать будущее! Он бы не стал спрашивать у Бессмертного Тэнгри, что будет с ним. Он бы спросил, что ждёт его семью, и не прервётся ли его род. Так может имеет смысл сходить на ледник Висс, и спросить у оракула, что будет? В любом случаи это может произойти только после войны, когда последний ярвир или перман будут изгнаны из страны Лазоревых Гор.

Дерк вскрикнул, и Парфтек резко обернулся. Он увидел расширенные, полные страха глаза слуги, и чувствуя, как тревога накрывает его обжигающей волной, крикнул:

– Что? Что с тобой?

– Меня кто-то задел за ногу!

– Это зубатка! Если мы остановимся, то нам будет совсем плохо! Мы должны как можно быстрее добраться до берега!

– Я не могу… – Прохрипел Дерк.

– Можешь! – Крикнул судья, потянув его за собой за рукав. – Если ты сейчас хочешь сдохнуть, то я собираюсь вернуться к своей семье в Вольфбур! Вперёд!

Что же случилось с его слугой? Почему он, ещё совсем недавно решительный, злой, с непреодолимой тягой к победе, вдруг сдался, и теперь был готов принять любой удар судьбы? Неужели это из-за боязни воды? Или здесь замешано что-то другое?

Вигу показалось, что в мутной воде что-то еле заметно мелькнуло, и в то же мгновение кто-то, чуть прихватив голенище его сапога, легко потрепал его, словно пробуя на вкус. Он посмотрел на опустевший берег страны Лазоревых Гор, на берег Россы, и понял, что может надеяться только на себя. Теперь никто не сможет ему помочь, и если ему не хватит сил, то они погибнут здесь оба.

Парфтек никогда не страдал отсутствием воображения, и со всей явственностью смог представить, как длинное, узкое, стремительное тело, отливающее серебром, когда-то изменённое Невидимой Смертью, щуки, рвёт его плоть на части. Он подумал, что никак не сможет помешать этому, и панический ужас, заполнивший сердце вытеснила злость на глупую рыбину, движимую всего лишь инстинктами.

Он выхватил меч, и, повинуясь какому-то шестому чувству, ткнул клинком в мутную воду, на встречу только зарождающемуся движению. Он ощутил, как сталь неслышно взрезало чьё-то невидимое тело, и понял – попал! Не мог не попасть!

Он злорадно усмехнулся, и, сжимая рукоять двумя руками, заражаясь азартом боя, весело прохрипел:

– Мы ещё посмотрим кто кого, тварь…

Дерк вдруг дёрнулся, вскрикнул, и лорд снова погрузил клинок в воду, где по его предположениям могла находиться зубатка. Второй раз поразить рыбину ему не удалось, и потянув слугу за плечо, он прокричал:

– Не стой на месте! Пошли!

Пока они со всеми предосторожностями пробирались к берегу Россы, судья ещё несколько раз отбивался от невидимой щуки, покушавшейся на их жизни. Один раз она даже смогла отхватить от голенища сапога лорда изрядный кусок кожи, отчего тот едва удержался на ногах, со страхом понимая, что упав, в воде, он будет беззащитен, и не сможет оказать сопротивления.

Тяжело дыша, помогая друг другу, они выбрались на пологий берег, и повалились в густую траву, уже не думая о том, что могут быть кем-нибудь замечены. Здесь в Россе, они в безопасности, и ничто им не может угрожать на земле государства из Северного Союза.

– Проклятая рыбина! – Выдохнул Дерк стаскивая сапоги, выливая из