Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

дух подземелий не пропустит нас к ним, говоря, что мы увидим то, что может свести нас с ума.

Рутгер решился. Это показалось ему единственной возможностью выйти к солнцу. Ничего в жизни он так не хотел, как покинуть тёмные, зловещие подземелья, и увидеть голубое небо. Чувство, что он может, как и любой другой воин погибнуть здесь, в кромешной тьме, и никогда не выбраться отсюда, давила многопудовой каменной глыбой, не давая дышать полной грудью.

– Что ты видела ещё? – Спросил Стальной Барс, пристально вглядываясь в любимые, карие глаза. У вигов и харвеллов нет глаз такого цвета. Такие глаза часто бывали у заулов, но они не могли выразить и половину того, что можно было прочитать в очах Эррилайи. Они то пылали гневом и злостью, и казалось, могли испепелить на месте, то лучились радостью и нежностью, готовые обласкать весь Обитаемый Мир, и не было на земле никого добрее, чем эта пятнадцатилетняя ведьма.

– Не знаю. – Эррилайя отвела взгляд в сторону. – Когда-нибудь я пойму, что это значит, а пока, смысл этих видений мне не достижим. Дух подземелий говорит, что он не сможет долго сдерживать своих воинов, и говорит, чтобы мы быстрее уходили. Он не хочет, чтобы опять пролилась кровь вурдалаков.

– Хорошо. – Воевода выпрямился, и скрестил руки на груди. – Если ты знаешь ход, то нас здесь ничего не держит, и мы можем идти. – Рутгер бросил быстрый взгляд на строй замерших в молчании воинов, и проговорил то, о чём, наверное, думал каждый боец отряда: – Скажи духу подземелий, что мы ещё вернёмся, и отомстим за каждого погибшего воина, чтобы почтить память павших. Мы уничтожим каждого вампира, если могилы наших бойцов будут осквернены.

– Я попробую. – Тихо прошептала Эрли, понимая, что спорить с Рутгером бесполезно. Он мог быть упрямым, когда хотел этого.

Стальной Барс краем глаза заметил, как искривились губы царя россов в усмешке, как одобрительно закивал кто-то из воинов, чьё лицо в сумраке разглядеть было невозможно, а громче всех выразил свои чувства Сардейл, не забывая поражать своим задиристым, и неунывающим характером:

– Вот это правильно! Будь я проклят! Вига можно убить, но невозможно сломить или победить! Конечно! Мы ещё вернёмся, и отомстим за наших братьев!

Воевода посмотрел на строй воинов, и, кажется, смог рассмотреть под полумасками рогатых шлемов глаза, светящиеся надеждой, в детском, нетерпеливом ожидание чуда. Без сомнения они пойдут за ним куда угодно, хоть к дьяволу в пасть, и сделают невозможное, покрыв свои имена неувядающей славой, но, это будет потом. Сейчас им как глоток свежего воздуха нужна передышка. Они должны увидеть свет, и вспомнить, что кроме вечной тьмы есть ещё солнце, синева неба, и зелень лесов. Что кроме шорохов подземелий и клёкота упырей есть ещё другие звуки, что они слышали с детства, и какие почти совсем забыли. Им нужно вспомнить, что ещё существует щебет птиц, шелест листьев на ветру, и нечто другое, особое, что их связывает с миром живых.

– Вальгер! Твой десяток полнее, чем другие, поэтому прикроешь отход отряда. Сардейл и Увгард тебе помогут. Хортер, Микон и Норхорд, вы пойдёте вперёд, и найдёте нам дорогу. Всё! Выдвигаемся!

Воины ждали этого приказа, и сразу же начали действовать с воодушевлением. Их перемазанные сажей лица просветлели, и на них заиграли ослепительные улыбки. Они шли к солнцу, и уже ничто не смогло бы их остановить! Рутгеру и самому не терпелось пойти вперёд и первому вырваться из ужаса тьмы, где блуждала дружина уже множество дней. Дней? Нет, кажется, это длилось почти всю жизнь.

Воевода повернулся к ведьме, и спросил:

– Ты передала мои слова духу подземелий?

– Да. – Выдохнула Эрли, и немного подумав, добавила: – По-моему, он не совсем их понял. Он сказал, что больше нас не увидит, и что когда-нибудь он сам придёт в наши земли, чтобы сразиться с нашими детьми…

– Это мы ещё посмотрим. – Зло прошипел Стальной Барс, осознавая, что в недалёком будущем вампиры собираются выйти из тьмы, и попытаться завоевать Обитаемый Мир. Несомненно, скоро грядёт новая война, и она опалит своим огнём все земли, и неизвестно, останется ли в мире хоть один человек, кого она не коснётся.

* * *

Упыри преследовали воинов шаг за шагом, но не приближались, будто не могли преодолеть какую-то невидимую границу, и лишь скалили клыки, качая бледными, безглазыми головами. Теперь они не казались грозными и опасными врагами, а после стольких сражений с ними, стали даже как-то родней и ближе. Временами воевода был уверен, что всегда сможет с ними договориться, не смотря на то, что в каждом человеке упыри видели лишь пищу. Ему казалось, что он начал узнавать отдельных вампиров, какие то и дело появлялись на глаза, и, подчиняясь только им известному повелению духа подземелий, спешили отойти на безопасное расстояние, где их не могли достать мечи вигов, и они не могли почуять такой притягательный запах человеческого мяса, вводящий в искушение.

Ход петлял, разветвлялся на несколько узких щелей, где вряд ли смог протиснуться и ребёнок, но по тому, как были сточены острые, каменные углы, и отполированы стены, можно было безошибочно понять, что им пользовались на протяжении нескольких веков. Здесь не было заметно того, к чему когда-то приложили руки Древние Боги. Вигам больше ни разу не встретились те огромные помещения, отделанные белым мрамором, с полузасыпанными мусором, железными лестницами, ведущими наверх. Они больше не видели тоннелей с выпирающими тёмно-зелёными рёбрами жёсткости, подпирающими свод, и небольших комнат с иссохшимися скелетами, непонятно для чего предназначенных. Да они и были рады не видеть того, чего не могли объяснить. Они устали от впечатлений, и тот зал с подземным озером показался им роднее, напоминающим тот мир, что они знали и где жили.

– Мой воевода! – Лурфар возник откуда-то сбоку, и мягко потянув Рутгера за рукав кольчуги, остановил. И не верилось, что этот кроткий, спокойный человек, никогда не говорящий резких слов, во время битвы не знал жалости к противнику, и раскроил немало черепов врагов.

– Что? – С тревогой спросил Стальной Барс. Монах никогда его не тревожил по пустякам, а к советам, какие он иногда давал, всегда стоило прислушаться.

– Мы слишком много времени провели в подземельях, и наши глаза отвыкли от солнечного света…

– И что? – Рутгер не понимал, что хочет сказать ему Лурфар.

– Монах говорит дело. – Рядом остановился Аласейа. – Это как выйти из тёмной комнаты на залитый