Россия в канун войны и революции. Воспоминания иностранного корреспондента газеты «Таймс» - Дональд Маккензи Уоллес

сессий[11]. Этот последний принцип был принят и получил большое развитие в российском законодательстве. На ежемесячных сессиях с участием всех судей уезда рассматриваются апелляции на решения отдельных судей. Процедура простая и неформальная, как и в суде низшей инстанции, однако на заседаниях всегда присутствует помощник прокурора. Этот чиновник сразу же после обсуждения высказывает свое мнение по ряду гражданских и всех уголовных дел, и суд принимает его во внимание при вынесении своего решения.

Другая крупная часть судебной организации также включает в себя обычные суды и апелляционные суды, называемые, соответственно, окружными судами и судебными палатами. Юрисдикция обычного суда распространяется на несколько округов (уездов), а юрисдикция апелляционного суда – на несколько губерний. Все гражданские дела могут быть обжалованы, даже если сумма, о которой идет речь, невелика, но уголовные дела окончательно решаются с участием присяжных заседателей в суде низшей инстанции. Таким образом, в уголовных делах судебная палата вовсе не является апелляционным судом, но, поскольку обычное уголовное преследование нельзя возбудить без ее официального согласия, она в некоторой степени контролирует действия нижестоящих судов.

Поскольку обычного читателя едва ли интересуют детали гражданского судопроизводства, я просто скажу по этому поводу, что в обоих видах обычных судов дела всегда рассматриваются как минимум тремя судьями, заседания проходят гласно, и устные прения официально признанных защитников и обвинителей составляют важную часть судебного разбирательства. Однако позвольте мне несколько подробнее остановиться на изменениях, внесенных в уголовный процесс, – данный вопрос носит менее технический характер и более интересен для непосвященных.

Вплоть до недавней реформы судопроизводство по уголовным делам, как я уже указывал выше, велось тайно, следственным образом. Обвиняемый не располагал большими возможностями для собственной защиты, но, с другой стороны, государство принимало бесконечные формальные меры против того, чтобы осуждались невиновные. На практике эта система приводила к тому, что невиновный мог провести в тюрьме много лет, прежде чем власти убедятся в его невиновности, в то время как ловкий преступник мог оттягивать вынесение приговора неопределенно долго.

Изучая историю уголовного судопроизводства в иных странах, лица, которым была поручена задача по подготовке проекта реформ, обнаружили, что почти все страны Европы испытали на себе то зло, от которого страдала и Россия, и что все они одна за другой убеждались в том, что наиболее эффективным способом устранения этого зла является замена следствия судебной процедурой, предоставление равных условий состязания обвинителю и обвиняемому и возможности вести борьбу любым законным способом по их собственному выбору. Кроме того, оказалось, что, по мнению самых компетентных иностранных авторитетов, в современной форме судебного состязательного процесса наиболее эффективным считается предоставлять право вынесения вердикта уважаемым гражданам. Таким образом, шаги, которые следовало предпринять России, были четко обозначены опытом других народов, и было решено, что их следует предпринять без промедления. Органы преследования подсудимых тщательным образом отделили от судей, с одной стороны, и от полиции – с другой; ввели устные прения между прокурором и адвокатом подсудимого, а также устные допросы и перекрестные допросы свидетелей; также важным фактором в уголовных процессах стали присяжные заседатели.

Когда решение по делу, будь то гражданскому или уголовному, принимается в обычных судах, стороны не имеют возможности обжаловать решение в строгом смысле этого слова, но могут подать заявление на пересмотр дела на основании несоблюдения установленных формальностей. Выражаясь французскими терминами, апелляции быть не может, но может быть кассация. В рамках новой российской системы единственной кассационной инстанцией является Сенат.

Таким образом, Сенат является регулятором всей судебной системы, но его деятельность носит чисто регулятивный характер. Он рассматривает только то, что ему представляют, но сам не дает судебному аппарату движущего импульса. Если какой-либо из нижестоящих судов будет работать медленно или вовсе прекратит работу, Сенат может даже не заподозрить об этом факте и, разумеется, не сможет официально его зафиксировать. Поэтому было принято решение усилить жизнеспособность нижестоящих судов и создать с этой целью специальную централизованную судебную администрацию, во главе которой встал министр юстиции. Министр является генеральным прокурором и имеет подчиненных во всех судах. Основная функция этой администрации – поддерживать силу закона, выявлять и устранять все нарушения судебного порядка, защищать интересы государства и лиц, официально признанных недееспособными, и выступать в роли государственного обвинения в уголовных делах.

Если смотреть в целом и с некоторого расстояния, то это грандиозное судебное здание кажется идеально симметричным, но при более внимательном и более подробном осмотре выявляются явные признаки того, что в ходе строительства план изменялся. Хотя работа длилась всего около полудюжины лет, стиль верхней части отличается от стиля нижней части, как в тех готических соборах, которые медленно возводились на протяжении нескольких веков. И это вовсе не должно нас удивлять, ведь за этот короткий срок во взглядах официальных кругов произошли значительные перемены. Реформа задумывалась во времена некритического энтузиазма касательно передовых либеральных идей, безграничной веры в диктат науки, безоговорочной опоры на общественный дух, общественный контроль и общественную честность, во времена, когда считалось, что общественность сама собой сделает все необходимое для всеобщего блага, если только освободится от административных уз, в которые была до той поры заключена. Все еще помня суровый николаевский режим, люди больше думали о защите прав личности, чем о сохранении общественного порядка, и под влиянием модных социалистических идей злоумышленников начали считать несчастными и невольными жертвами социального неравенства и несправедливости.

К концу рассматриваемого периода все стало меняться. Многие начали понимать, что свобода легко превращается в вольницу, что стихийная общественная энергия в основном тратится на пустые слова и что требуется определенная иерархическая дисциплина, дабы избежать застоя в государственном управлении. Таким образом, в 1864 году обнаружилось, что невозможно довести до окончательного результата те общие принципы, что были изложены и обнародованы в 1862 году. Даже в тех разделах законодательства, которые фактически вступили в силу, власти сочли необходимым внести косвенные, скрытые изменения. Приведу одно из них в качестве иллюстрации. В 1860 году уголовное следствие вывели из-под контроля полиции и передали судебным следователям, почти полностью независимым от прокурора. Следователей могли отстранить от работы только в том случае, если регулярный суд признавал их виновными в каком-либо правонарушении. Эта реформа поначалу вызвала много радостей и надежд, поскольку она поставила преграду перед полицейской тиранией и произволом высших чиновников. Но очень скоро проявились недостатки системы. Многие судебные следователи, чувствуя себя независимыми и зная, что им не грозит кара, если только речь не идет о каком-то вопиющем противоправном деянии, предались праздности и бездействию. В таких случаях всегда было трудно, а порой и невозможно, добиться осуждения –