Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

всю жизнь с самого рождения! Что его путь начался с того самого дня, как только глаза увидели свет, а из горла вырвался первый, жалобный плач. Было ли у него когда-нибудь детство? Отрочество? Годы учёбы в Храме Бессмертного Тэнгри, или это всего лишь странный, продолжительный сон?

Каким ветром занесло его на самый край Обитаемого Мира в Руссию? Что он здесь делает за тридевять земель от дома? Здесь не было того уюта и очарования, как на узких, кривых улочках Андвея, из любого переулка которого можно было увидеть пики гор, укрытых вековыми шапками ледников. Здесь всё было чужим и незнакомым, таящим в себе какую-то опасность. Широкие, прямые как стрела улицы не утопали в зелени, а серые, мрачные громады домов нависали над людьми, и казалось, что они ждут какого-то только им понятного сигнала, чтобы обрушиться и раздавить мелких людишек, посмевших поселиться на развалинах города, где когда-то жили Древние Боги.

Каждый миг, прожитый в Егдере, казался Стальному Барсу долгим, как вечность. Сердце звало его в путь, подальше отсюда, туда, где не будет видно испуганных, унылых лиц, где роскошь не будет соседствовать с откровенной нищетой, где расшитые золотом одежды не будут выделяться на фоне рваных, грязных лохмотьев. Он хотел отправиться туда, где бы его ждала опасность, где бы не было места лжи и обману, где делают только то, что говорят и никак иначе. Где это место? Как его найти?

Воевода поднялся с постели устланной конской попоной, и подошёл к небольшому окну, из коего открывался вид на далёкие пригороды столицы Егдера. Множество вопросов возникало в его голове, и ни на один из них он не знал ответа, а только догадывался. Почему до сих пор император не соизволил принять его? Неужели про них забыли? Почему вигов и россов расположили на захудалом постоялом дворе, откуда было совсем недалеко до входа в подземелья упырей, что как будто усиленно охранялся? Почему им не позволяют выйти в город, и прогуляться по его широким улицам? Что же всё это значит? Что для них готовят?

Ожидание чего-то страшного и неизбежного нависло над отрядом, и каждый воин чувствовал это, подготавливая себя к последней жестокой битве. С кем? С русами? Нет. Скорее всего, предстоит схватка с вурдалаками. Не зря же странников поселили здесь, на самом краю Егдера!

В дверь, еле держащуюся на петлях, постучали, и она в то же мгновение отворилась. На пороге стоял царь россов в накинутом на плечи тегиляе.

Рутгер, полуобернувшись, и скрестив руки на груди, спросил:

– Брат мой, к чему эти церемонии? Ты же знаешь, что я всегда рад тебя видеть.

– Мы находимся в стране, где придают большое значение таким мелочам. – Тяжело ступая, Аласейа подошёл к окну, встал рядом с воеводой, и, выглянув в окно, посмотрев на небо, удовлетворённо произнёс: – Сегодня будет дождь.

– Да. – Кивнул Рутгер. – Я хочу бури. Здесь слишком душно.

Благородный росс сразу же понял, что имеет в виду Стальной Барс, и улыбнулся:

– Только в буре наше спасение. – Он немного помолчал, и потом несколько удивлённо добавил: – Никогда не думал, что смогу так сильно устать от отдыха.

Воевода посмотрел в небо. Туда, откуда на пригород Егдера наползали тяжёлые тучи, до краёв наполненные прохладной водой. Хвала Бессмертному Тэнгри! Пусть будет дождь. Хоть какая-та пере-мена, а не застоявшиеся дни, пропитанные жарким воздухом.

– Завтра в Руссии начинаются празднования в честь Сварога и Христа, и завтра же начнутся игрища. У наших стражников мне удалось выяснить, что это самое интересное, заслуживающее нашего внимания.

Рутгер кивнул, и грустно произнёс:

– Осень здесь наступает позднее, чем у нас, и мне здесь многое кажется странным, и не нравится.

Аласейа тяжело вздохнул, соглашаясь со словами друга, будто они уже давно вели этот, набивший оскомину, разговор. Они научились понимать друг друга без слов. Иной раз было достаточно мимолётного взгляда, чтобы понять, что друг хочет сказать, и этого было достаточно для того, прежде чем начать действовать.

– Я думаю, что нас всё же пригласят на праздник. Император захочет поразить своего будущего союзника богатством, и размахом представления. Мне удалось узнать, что игрища в этом году будут самые грандиозные, так как к смерти приговорено несколько сотен рабов, и было выловлено живьём около десятка упырей.

– Упырей? – С улыбкой переспросил Рутгер, и произнёс то, что у него уже давно вертелось в голове, наконец-то приобретя какую-то осязаемую форму: – Это становится интересным. Вряд ли эти вурдалаки – Древние Боги, но мне кажется, что они имеют к ним какое-то отношение.

– Ты думаешь, их изменила Невидимая Смерть? Но этого просто не может быть! – Воскликнул росс. – Здесь в городе, она давно исчезла, так неужели она может быть под землёй, в их норах? Скорее всего, упыри – это потомки когда-то изменённых Древних Богов.

Царь россов как нельзя точнее выразил мысль Стального Барса, и он с улыбкой повернулся к своему другу, с кем прошёл путь, полный опасностей и битв. Тот на мгновение всмотрелся в его лицо, и с удивлением спросил:

– Ты хочешь спуститься к ним в подземелья?

– А почему нет? – Сейчас Рутгер был полон решимости, и ему казалось, что его ничто не сможет остановить. Пока он может сжимать в руках меч, для него нет ничего невозможного. – Нас мало, но мы пришли с севера. Так кто сможет против нас выстоять? Разве виги и россы испугаются каких-то вурдалаков? Посмотри на русов! Они ниже, и слабее нас, и в то же время они убивают мутантов, и даже ловят их живыми, так неужели и мы этого не сможем?

– Это будет ещё один наш безумный подвиг, о каком далёкие потомки сложат множество баллад. Но стоит ли это делать? Может там, в подземельях ничего и нет! Я почему-то уверен, что Древние Боги не могли одичать до такого состояния!

– Невидимая Смерть жестока. Она может сломить и самого сильного человека. Древние могли и сами не заметить, как изменились. – Уверенно возразил Стальной Барс. – Мы ищем ответы на вопросы, на кои нам никто не сможет ответить в Обитаемом Мире. Дать ответ на них нам могут только Боги, и я надеюсь, что они, может быть, не растеряли крупицы разума.

– Значит, впереди нас ждут битвы с мутантами? – Задумчиво сделал вывод царь россов, и его глаза блеснули: – Завтра мы узнаем, насколько они опасны, и чего от них можно ожидать.

– Надо пойти, обрадовать