Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2 - Николай Васильевич Сычев

и рабочую силу, но и процент на капитал, полагая, что подобным образом и рабочие, и капиталисты получают «справедливую» долю общественного дохода. Но это утверждение лишь постулируется и не подкрепляется какими-то серьезными аргументами).

6. Обмен не есть самостоятельная сфера экономики, ибо он определяет форму организации распределения (но и такое утверждение не соответствует действительности, так как сфера обмена функционирует в соответствии с присущими ей законами, посредством которых устанавливается связь между производством и распределением, с одной стороны, и потреблением, с другой).

7. Есть, однако, другой, более важный вид распределения – внутрипроизводственный, который непосредственно связан с ценностями. Сообразно этому исследованием его занимается наука о ценностях, изучающая различные отрасли в их целостности (и этот тезис является несостоятельным, ибо внутрипроизводственное распределение есть не что иное, как распределение работников по видам деятельности в зависимости от их специализации, цель которой заключается в производстве товаров. Поэтому оно изучается отнюдь не наукой о ценностях, а отраслевыми науками, имеющими свой предмет исследования).

8. Поскольку распределение и обмен не существуют сами по себе, то они входят в общую науку о производстве (то, что первые непосредственно связаны с последним – это верно, но в корне неверно отрицание их самостоятельного статуса в качестве особых сфер экономики).

9. Что же касается потребления, то оно является индивидуальным процессом (это неверное утверждение покоится на том, что автор, во-первых, имел в виду только личное потребление и игнорировал производительное; во-вторых, отрицал общественный характер потребления как такового).

III. Интерпретация места распределения в естественном расчленении науки, которое согласно автору определяется следующими обстоятельствами.

1. Производство, распределение и обмен – это три различных вида сил, действующих в общественном хозяйстве. Если мы будем рассматривать их изолированно (то есть метафизически), то расчленим экономическую науку на три самостоятельных отдела, границы которых будут определяться не социальными условиями, а природой. Именно такое распределение является естественным, в рамках которого первый отдел должен представлять универсальные законы богатства, т. е. наиболее общие законы производства и все законы потребления; второй отдел – статические законы. Последние характеризуют распределение доходов, которые принято называть «естественными» стандартами ценностей и «естественными», или нормальными, стандартами заработной платы, процента и прибыли, представляющих собой статические стандарты. Поэтому термины «естественный», «нормальный» и «статический» являются синонимами, а отдел, изучающий естественные стандарты этих доходов, должен принять форму теории социально-экономической статики (нетрудно видеть, что автор, с одной стороны, подобно Дж. С. Миллю, противопоставляя законы производства (включая сюда и законы потребления) и законы распределения и обмена, отрицая при этом исторический характер первых; с другой стороны, заимствовал у классиков понятие естественной нормы заработной платы, прибыли и процента и придал ей особый, натуралистический смысл).

2. Само по себе статическое состояние есть состояние нереальное, воображаемое, ибо всякое естественное общество по своей сути динамично, поскольку в нем постоянно осуществляется перемещение труда и капитала из одной сферы производства в другую. Однако подобного рода перемещения не опровергают выводов статической теории, поскольку статические законы суть законы действительные (но такое утверждение вступает в противоречие с самой действительностью, ибо изменения происходящие в ней отражаются в соответствующих законах).

3. Наряду с двумя отмеченными, автор выделил и третий отдел – науку о социально-экономической динамике, в центре внимания которой находятся изменения в способе производства и в структуре общества (заметим, выдвинув это положение, автор, однако, посвятил свою работу анализу статических законов распределения).

Обобщая сказанное, он писал: «Мы имеем теперь перед собою границы трех естественных отделов экономической науки. Первый охватывает универсальные явления богатства. Если существуют положения, применимые к процессу создания и использования богатства при всяких условиях социального развития, то они послужат материалом для этого отдела. Второй включает социально-экономическую статику и говорит о том, что происходит далее с богатством, если общество организовано и если не происходит никаких изменений в форме его организации и в способе действий. Третий отдел включает социально-экономическую динамику и говорит о том, что происходит с богатством и благосостоянием общества при том условии, если общество меняет форму и способы деятельности»[816].

Подчеркнем, подобное расчленение экономической науки есть не что иное, как ее фактическая ликвидация. Ибо автор механически объединял в единое целое качественно различные экономические явления: всеобщие, особенные и динамические, подразумевая под первыми отношения производства и потребления, под вторыми – отношения распределения и обмена, под третьими – изменения отношений производства и распределения, включая ценностные изменения. В результате такого метафизического подхода разрушается самая основа экономической науки, которая превращается в некий механический (аморфный по своей сути) агрегат, лишенный какой-либо конкретно-исторической определенности. Поэтому вышеуказанные положения свидетельствуют лишь о несостоятельности «естественного» расчленения данной науки.

IV. Основы распределения образуют универсальные экономические законы, которые являются статическими («естественными» или неизменными) и которые составляют предмет исследования рассматриваемой работы[817]. Характеризуя их отличие от динамических, автор писал: «Законы распределения, понятые в том широком смысле, при котором они включают в себя и законы обмена, являются определенно общественными законами экономики, так как они объясняют организацию общества в производительные группы и организацию каждой группы в классы работников, собственников капитала и предпринимателей. Они объясняют также взаимоотношения этих групп и классов друг с другом. Действием статических законов осуществляется известный стандарт, к которому тяготеют доходы экономических групп и доходы работников и собственников капитала внутри групп. Динамические законы, с другой стороны, объясняют, во-первых, колебания действительных доходов вокруг этих стандартов и, во-вторых, объясняют медленные и постоянные изменения, происходящие с ходом времени в самих стандартах»[818].

В этой связи важно отметить, что такая трактовка различия между статическими и динамическими законами, во-первых, преследовала ярко выраженную апологетическую цель, в соответствии с которой в состав производительных групп включались различные классы, т. е. рабочие, собственники капитала и предприниматели, а потому их труд объявлялся производительным независимо от сферы его приложения; во-вторых, выступала в качестве методологической предпосылки определения, с одной стороны, ведущей роли закона предельной полезности как основы теории производства[819]; с другой стороны, специфики трех универсальных законов экономической науки[820].

Переходя к анализу заработной платы, Дж. Б. Кларк рассматривал ее в двух взаимосвязанных аспектах. Во-первых, как специфический продукт труда, созданный в условиях статичной экономики. Во-вторых, с точки зрения важнейшего принципа маржинализма, согласно которому величина заработной платы определяется «предельной областью труда», которому вменяется ее естественный стандарт. Именно благодаря этой «области» формируется рынок рабочей силы (рабочих рук, по терминологии автора), посредством которого осуществляется распределение совокупной рабочей силы по различным отраслям экономики на более или менее приемлемых условиях жизни рабочих. Если подобный рынок будет обнаружен, то тем самым будет решена проблема закона заработной платы[821].

По мнению автора, главным условием