Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2 - Николай Васильевич Сычев

прибавочный продукт сверх минимального биосоциального уровня жизни населения. Снова и снова Маркс воображает, будто бы он убедил нас в том, что эту прибавку следует относить только за счет труда, тогда как все, что ему удается показать, это лишь то, что в процессе производства создается некий избыток»[661].

Отождествляя, таким образом, понятия «прибыль» и «прибавочная стоимость», автор вместе с тем игнорирует главное в решении вопроса об источнике прибавочной стоимости: открытие К. Марксом рабочей силы как товара, обладающего как и всякий товар, потребительной стоимостью и стоимостью. Именно это обстоятельство проливает свет на вышеуказанные, противоречивые по своей сути, рассуждения М. Блауга, согласно которым, с одной стороны, «рабочие создают продукции по величине больше, чем затраты на их собственное содержание и воспроизводство»; с другой стороны, «капитализм производит прибавочный продукт сверх минимального биосоциального уровня жизни населения».

Возникает вопрос: кто же все-таки создает прибавочный продукт (экономическую надбавку, по терминологии автора), рабочие или капитал? Оставляя нас в полном неведении, М. Блауг грубо извращает и фальсифицирует позицию К. Маркса по данному вопросу: подменяет категорию «стоимость рабочей силы» расплывчатым понятием «прибавочный продукт, превышающий минимальный биосоциальный уровень жизни населения». Спрашивается, разве К. Маркс сводил стоимость рабочей силы к этому уровню? Разумеется, нет. Напомним, по К. Марксу, она определяется стоимостью жизненных средств, необходимых для поддержания в состоянии нормальной жизнедеятельности рабочего и членов его семьи, удовлетворения их духовных потребностей. Кроме того, в нее входит также исторический и моральный элемент. Именно благодаря этому создаются нормальные условия для потребления рабочей силы, т. е. осуществления прибавочного труда, который является источником прибавочной стоимости (избытка над стоимостью рабочей силы, если использовать терминологию автора), а не капитал как таковой.

Во-вторых, «по определению Маркса, «эксплуатация» может прекратиться только тогда, когда текущий чистый продукт труда будет целиком доставаться рабочим для их текущего потребления, т. е. «эксплуатация» означает положительные чистые инвестиции. Точно так же некоторые современные марксисты облегчают себе задачу, видя капиталистическую эксплуатацию везде, где капиталисты претендуют на участие в чистом продукте. Как бы то ни было, основывать теорию эксплуатацию на одном только факте частной собственности на средства производства есть не что иное, как обман: это означало бы, что сущность прибыли можно объяснить, исходя только из того случайного замечания, что к машинам и заводам нет свободного доступа для всех. Этот аргумент убеждает только потому, что отбрасываются любые другие»[662].

Здесь, однако, возникает очередной вопрос: где М. Блауг прочитал у К. Маркса, чтобы последний определял подобным образом прекращение эксплуатации? Негоже известному профессору, специализирующемуся в области не только методологии, но и истории экономической науки, так вульгарно извращать теорию эксплуатации К. Маркса! В этой связи уместно привести следующее высказывание В.И. Ленина: «Ни единому из этих профессоров, способных давать самые ценные работы в специальных отраслях химии, истории, физики, нельзя верить ни в одном слове, раз речь заходит о философии. Почему? По той же причине, по которой ни единому профессору политической экономии, способному давать самые ценные работы в области фактических, специальных исследований, нельзя верить ни в одном слове, раз речь заходит об общей теории политической экономии. Ибо эта последняя – такая же партийная наука в современном обществе, как и гносеология. В общем и целом профессора-экономисты не что иное, как ученые приказчики класса капиталистов, и профессора философии – ученые приказчики теологов»[663].

Будучи таким «приказчиком», М. Блауг отрицает, что исходной предпосылкой капиталистической эксплуатации является наличие двоякого рода частной собственности: 1) капиталистов на средства производства и 2) наемных рабочих на их рабочую силу. Но это отнюдь не обман, как вещает автор, а реальный факт, признать который (по идеологическим соображениям) он конечно не может. Отсюда его «вопль» о «несостоятельности» этого аргумента.

В-третьих, «в одной из своих ранних работ («Немецкая идеология») Маркс дал определение «эксплуатации» как «пагубного использования другого лица в целях собственной выгоды». Конечно, капиталисты эксплуатируют рабочих ради собственной выгоды, но как мы докажем, что свою прибыль они непременно получают за счет рабочих? Как мы «докажем», что прибыль является результатом «эксплуатации»? Конечно же, не путем взывания к «праву» рабочих на весь продукт труда, так как подобное притязание не может быть оправдано ни в какой социальной системе. И даже не ссылками на тот факт, что рабочие производят больше, чем затраты на их собственное содержание и воспроизводство, ибо это доказывает только, что экономика производит избыточный продукт, а не то, что этот избыток обязан своим происхождением исключительно живому труду. Тем более мы не можем этого сделать, повторяя снова и снова вслед за Марксом, что рабочий одну часть дня работает на себя («необходимый труд»), а другую часть дня – на капиталиста («прибавочный труд»), ибо подобное деление рабочего дня в отношении любого работника есть не что иное, как фикция: рабочие в отраслях, выпускающих потребительские товары, работают весь день для того, чтобы произвести жизненные средства для себя и других рабочих, в то время как те рабочие, которые заняты в отраслях, производящих средства производства, не производят жизненных средств ни для себя, ни для остальных рабочих. Остается лишь, пожалуй, делать акцент на том, что при капитализме рабочие выступают в качестве «свободных агентов» только в юридическом смысле этого понятия и полностью лишены контроля над условиями своего труда.

На первый взгляд труд при капитализме свободен, однако на самом деле это труд принудительный, обеспечивающий производство таким образом, что желания и интересы рабочих подчинены желаниям и интересам капиталистов. Капиталист поддерживает «деспотизм рабочего класса» и именно в этом смысле прибыль есть результат «эксплуатации»»[664].

Итак, согласно автору, главный вопрос заключается в том, чтобы доказать, что прибыль, получаемая капиталистами, является результатом эксплуатации наемных рабочих. Однако ответ и на этот вопрос был дан самим К. Марксом уже в другой его ранней работе «Наемный труд и капитал» (1847). В ней он писал: «Труд не всегда был товаром[665]. Труд не всегда был наемным трудом, т. е. свободным трудом. Раб не продает свой труд (свою рабочую силу. – Н.С.) рабовладельцу, так же как вол не продает своей работы крестьянину. Раб вместе со своим трудом (своей рабочей силой. – Н.С.) раз и навсегда продан своему господину. Он – товар, который может переходить из рук одного собственника в руки другого. Сам он – товар, но труд (рабочая сила. – Н.С.) не является его товаром. Крепостной продает только часть своего труда (своей рабочей силы. – Н.С.). Не он получает плату от собственника земли; напротив, собственник земли берет дань с него. Крепостной есть принадлежность земли