Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти - Карл Август Виттфогель

провинции представляли собой смешанную картину – одними руководили чиновники, назначаемые центром, а другими – раджи» (Морленд В.Х. Аграрная система в мусульманской Индии).

Персидские сатрапы, кураки инков и раджи мусульманской Индии – все это разновидности на шкале политической субординации. Отношения сатрапа или курака со своим сувереном строились, разумеется, не на контрактной основе: по сути и по форме правитель требовал от них безоговорочного подчинения. Положение некоторых райя включало в себя элементы контрактного соглашения; но они выражались в конкретных делах, а не формально. Только рассчитывая на безоговорочное подчинение, деспот мог принять, под видом союза, квазиконтрактные отношения с кем бы то ни было.

Контраст с феодальным типом подчинения очевиден. При феодальном режиме контрактные отношения являются неотъемлемыми; они характеризуют самую суть феодального порядка. При гидравлическом деспотизме ядро бюрократической системы составляют отношения полного подчинения; они также преобладают и в ее горизонтальных составляющих. Только на периферии, где зависимость от центра не так сильна, можно разглядеть квазиконтрактные (квазифеодальные) черты.

В социологии гидравлического деспотизма выявляется разница между обычным членом централизованной бюрократии и сатрапом (или куракой), а также между сановниками и союзниками, мало зависящими от господ. Во всяком случае, определяющей силой здесь служит аграрное аппаратное государство; но степень оперативной зависимости создает значительные различия в здании деспотической власти.

Градация власти в современных тоталитарных государствах

Аналитиков, изучающих современные индустриальные аппаратные государства, интересуют различия между чиновниками тоталитарного центра и руководителями стран-сателлитов. Для этого необходимо выяснить, какую роль играет здесь метрополия и в чем заключается структурная разница между ее горизонтальными образованиями[100].

Необходимо также признать стремление к усиленному подчинению в эпоху усиления империализма и координации его действий. Квазинезависимый союзник вчерашнего дня может стать зависимым союзником дня сегодняшнего, а также сателлитом, сатрапом или сбежавшим со службы чиновником завтрашнего дня.

В гидравлическом обществе эта тенденция имеет обратное развитие, которое, в конце концов, может сменить один объединенный деспотический режим несколькими подобными системами. Египет фараонов временно распался на несколько квазинезависимых территорий, а Китай после династии Тан пострадал еще сильнее. Но в обоих случаях новые политические единицы сохранили у себя деспотические методы управления, а термин «феодальный», который с определенной натяжкой можно применить к отношениям между ослабленным центром и его самыми крупными подразделениями, совершенно не подходит к обозначению подразделений, которые являются не чем иным, как отделившимися крупными копиями большой деспотической модели.

Контрольный механизм современных аппаратных государств превращает отделение в исключительно трудную задачу, пока продолжает существовать деспотическая метрополия. Отрыв Югославии Тито от общей системы стал возможен благодаря ее исключительным условиям. Таким образом, горизонтальная протяженность современного аппаратного государства не идентична территориям сатрапов, райя или зависимых союзников гидравлических государств, хотя они и представляют собой весьма поучительные параллели.

Подклассы, связанные с аппаратчиками

Привязанность, основанная на родстве

Правящий дом

В большинстве гидравлических режимов царствовала полигамия[101], по очевидным причинам суверен имел уникальную возможность ее использовать. Многочисленные родственники деспота (по крови и по браку) обычно имели высокий социальный статус и пользовались значительными материальными преимуществами. Позволял ли деспот, а если позволял, то до каких пределов, своим родственникам участвовать в управлении страной, зависело от многих обстоятельств. Но если он разрешал им это, то у них появлялась прекрасная возможность получить власть и обогатиться.

В империи инков потомки суверена по мужской линии были организованы в союз под названием айлью, и количество членов в нем увеличивалось в каждом новом поколении. Члены этого айлью «формировали полезный для суверена круг придворных, образованных людей, воспитанных в имперской идеологии и заинтересованных в ее сохранении. Императоры выбирали, по мере возможности, своих ведущих администраторов из этой группы» (Роу Д.Х. Культура инков во времена испанского завоевания).

В некоторых китайских династиях, таких как Хань, семья жены императора играла огромную политическую роль; а во времена династии Ляо членам клана, к которому принадлежала супруга императора, Сяо, доверяли больше, чем имперскому клану Елюй. Но не важно, был ли клан кровных родственников суверена или его доверенных лиц более многочисленным в бюрократической иерархии или нет, члены этих двух групп в целом были выдающимся компонентом правящего класса.

Бюрократическое дворянство

Семьи чиновников высокого ранга были столь же значительны. Как и родственники суверена, хотя и не всегда по тем же самым причинам, члены класса, который можно назвать бюрократическим дворянством, не обязательно имели должности. Некоторые были еще слишком юны, другие – слишком стары, некоторые не имели способностей, другие принадлежали к женскому полу; были и такие, что, имея нужное образование, не могли найти себе поста в правительстве, во-первых, потому, что кандидатов было всегда больше, чем вакансий, а во-вторых, некоторые вакансии должны были достаться не сыновьям чиновников и людям из других слоев общества.

Размер и форма семейных владений были очень важным фактором. Мобильное пассивное богатство (золото, драгоценные камни и т. д.) уменьшалось гораздо быстрее, чем земельная собственность, которая, хотя и делилась поровну между наследниками, могла во время жизни владельца остаться нетронутой, если рента была достаточно велика, чтобы семья владельца могла безбедно существовать. Так гидравлические общества с высокоразвитым частным землевладением обеспечивали бюрократическое дворянство оптимальными, пусть даже постепенно уменьшавшимися, возможностями для безбедной жизни за счет накопленного семейного богатства. Китайское высказывание, гласившее, что семья может подняться из нищеты в богатство за три поколения и в течение жизни трех последующих снова вернуться в нищету, прекрасно описывает тенденцию уменьшения богатства, которая, в отличие от феодального дворянства, была характерна для бюрократического дворянства, жившего в гидравлическом обществе. Не менее важно отметить и скорость, с которой возвращение на правительственную службу восстанавливало (или даже увеличивало) богатство семьи. Нет никаких сомнений, что если члены обедневшей дворянской семьи в течение трех поколений держали какую-то должность, то семейное состояние (и землевладения) в конце этого времени, несомненно, возрастало. Но очень часто один член семьи, прослуживший на государственной службе даже ограниченное время, восстанавливал собственность этой семьи. Живя в Китае, я был знаком с человеком, который за три года службы в сельском магистрате проделал этот трюк.

Политическое значение бюрократического дворянства определяет тот факт, что членов этой группы нередко приглашают для выполнения дополнительных административных, юридических или церковных функций. В фараоновом Египте хорошо оплачиваемые позиции в храмовой службе нередко доставались детям благородного сословия. В юридических ассамблеях Вавилонии некоторые знатные господа служили чиновниками, а другие имели статус, похожий на статус дворян.

В буддистской Индии Фик допускал существование «земельного дворянства», которое составляло часть гахапатис, или «домовладельцев». По его мнению, эти домовладельцы не принадлежали ни к касте воинов, или кшатриев, ни к касте браминов; скорее всего, они