Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти - Карл Август Виттфогель

с ним. В отличие от гидравлической собственности (бюрократической и другой) и в дополнение к тому, что она приносила доход, феодальная собственность была в значительной степени властной собственностью.

Заключение, порождающее новые вопросы

Гидравлическая собственность: доходная собственность против властной

Не важно, является ли гидравлическая собственность крупной или мелкой; принадлежит она члену правящего класса или нет, она предоставляет своему владельцу материальные преимущества. Но она не позволяет тем, кто ее держит, контролировать государственную власть с помощью основанных на собственности организаций и действий. Во всех случаях она остается не властной собственностью, а доходной.

Значимость – и ограничения – частной собственности, определяющие классовое расслоение в пределах гидравлического общества

Это вовсе не означает, что мы стремимся отрицать значение собственности в возникновении социальных (классовых) различий. Появление основанного на собственности ремесла и распространение частной собственности на землю привело к появлению новых социальных элементов, групп и классов. Поэтому не только законно, но и необходимо показать, какими путями образцы социальной дифференциации коррелируют с образцами частной собственности.

Однако сразу же становится ясно, что в гидравлическом обществе проблема социальной дифференциации включает в себя не один, а целый ряд вопросов о существовании или размере частной собственности. Однажды созданное бюрократическое богатство является частной собственностью, но она коренится или выводится из правительственной собственности, и ее внутрибюрократическое распределение основывается на политических условиях, которые никак нельзя объяснить с помощью терминов частной собственности.

Глава 8

Классы в гидравлическом обществе

Необходимо создать новую социологию класса

Современный институционный анализ появился в обществе, которое было сформировано под влиянием условий собственности. Поэтому создатели современной социологии классов рассматривали основные сегменты («порядки») общества как определяемые в основном главными типами частной собственности и соответствующими типами доходов. Согласно Адаму Смиту, «вся ежегодная продукция земли и труда в каждой стране… естественным образом делится… на три части: аренда земли, оплата труда и доходы владельца; а доходы получают три разные группы людей: те, что живут на ренту, те, что живут на свой заработок, и те, что живут за счет прибыли». Это три великих первоначальных составляющих любого цивилизованного общества, из доходов которых в конечном счете выводятся все другие порядки. Представители правительства существуют, в определенной степени, «на доходы общества и земли общества», но большая часть их расходов обеспечивается за счет трех основных порядков, которые отдают часть своих доходов государству в форме налогов.

Согласно этой точке зрения, представители правительства составляют вовсе не главную часть общества, а вторичную, и к тому же производную. И в тех случаях, когда возникает конфликт, связанный с собственностью, гражданское правительство превращается в орудие классов, владеющих собственностью, против групп населения, лишенных экономических привилегий. Процитируем еще раз Адама Смита: «Гражданское правительство, создаваемое для защиты собственности, на самом деле создается для охраны богатых от бедных или тех, кто владеет собственностью, от тех, у кого ее нет»[96].

Это заявление, сделанное в годы неуправляемых собственнических привилегий, дает нам ничем не приукрашенное экономическое толкование сущности государства. В нем не упоминается ни о власти как о независимой детерминанте класса, ни о социоэкономическом господстве государства в гидравлических цивилизациях, о которых Смит хорошо знал[97].

Последователи Смита весьма точно определили особенности азиатского общества, но и они считали Азию «остаточным» явлением в социоэкономической системе, которая считала частную собственность и получаемые с ее помощью доходы решающими факторами в формировании класса.

Несмотря на свои очевидные недостатки, собственническая концепция класса стала мощным стимулом для развития социальных наук до самого начала XX века. Вне всякого сомнения, эта концепция является необходимой для понимания обществ, в которых преобладает сильная, независимая частная собственность; она же помогает понять некоторые второстепенные аспекты обществ, основанных на власти. Но она явно недостаточна, если применять ее к формациям первого типа. А когда речь заходит о том, чтобы объяснить формации второго типа, она становится вовсе непригодной.

Создание мощных правительств во многих современных промышленно развитых странах и появление тоталитарных государств в СССР и Германии позволяет нам назвать государственную власть определяющим фактором классовой структуры в наши дни и в прошлом. Это также помогают нам яснее понять, какую роль играет власть в формировании правящего класса в гидравлическом обществе.

Классовая структура в гидравлическом обществе

Ключевой критерий: связь с аппаратом управления

Пионеры социологии, изучавшей роль собственности и классов, рассматривали азиатские страны как гигантских землевладельцев. В большей части гидравлических обществ основная часть всех обрабатываемых земель и в самом деле подвергается регуляции; и хотя право собственности государства на регулируемые поля скрывается за фасадом кажущегося самоуправления деревенских сообществ, оно действует негативно, когда власти запрещают людям со стороны покупать поля в этих деревнях, и положительно, когда государство передает или продает земли (или деревни) по своему желанию. Впрочем, классическая формула становится неудовлетворительной по крайней мере в одном аспекте: когда она забывает об источниках воды для орошения, которая в гидравлических обществах является главным средством производства.

Принадлежат ли деспотическому государству крупные водные резервуары? Во многих, но не во всех. Я предпочитаю думать, что государство контролирует «крупные» воды страны, но не владеет ими.

Такой же подход можно применять и к земле. Такие гидравлические страны, как имперский Китай, в течение длительного времени терпимо относились к преобладанию частновладельческих земель, ограничивали собственнические позиции с помощью больших налогов, указаний на то, какие культуры следует выращивать, и закона о наследстве, который предполагал раздел имущества умершего между несколькими наследниками. Таким образом, гидравлическое государство, которое нередко владело большей частью обрабатываемых земель, обычно предпочитало сохранять земельную собственность слабой. Такое положение лучше всего считать контролирующим.

В гидравлических обществах разделение людей на главных, привилегированных, и зависимых, которые лишены каких-либо привилегий, происходит одновременно с созданием необычайно сильного государственного аппарата. Хозяева этого государства, пользующиеся всеми его благами и управляющие им, составляют класс, который отличается от массы простолюдинов и считает себя выше «подлого народа», представители которого, хотя и обладают личной свободой, не разделяют привилегии тех, кто стоит у власти. Люди, принадлежащие к числу аппаратчиков, являются правящим классом в прямом смысле этого слова, а остальное население состоит из людей второго сорта, которыми надо управлять[98].

В пределах правящего класса различные индивидуалы и группы сильно различаются по своим способностям принимать решения и управлять персоналом. В гражданской администрации, как и в армии, основные решения принимаются на высшем уровне. Но там же, как и в армии, менее значимые решения принимают руководители среднего звена. А решения, связанные с выполнением приказов и распоряжений, принимают сержанты и