Красная Страна - Джо Аберкромби

Снег перестал падать, но теперь стал глубоким и блестел от рассвета, который проникал через лес; ее ступни хрустели, ее лицо кололо холодом. Деревья впереди стали тоньше, и она поспешила, надеясь, может быть, выглянуть на поля или цветущие долины, или веселый поселок, уютно устроившийся в холмах.

Она выскочила на край головокружительного утеса и смотрела далеко на высокую и бесплодную страну, остроконечный черный лес и голые скалы, разрезанные и расколотые белым снегом, падающим в длинную серую мглу, без следа людей или цвета. Ни намека на мир, который она знала, ни надежды на освобождение, ни тепла от земли, и все, что было, это холод внутри и снаружи; и Ро подышала на дрожащие руки и подумала, не был ли это конец мира.

— Приятная встреча, дочь. — Ваердинур сидел, скрестив ноги, перед ней, его спина прислонена к дереву; его посох, или его копье — Ро до сих пор не была уверена что это — в сгибе руки. — Есть ли мясо в твоем узелке? Я не был готов к путешествию, а ты повела меня в ту еще погоню.

Она молча дала ему полоску мяса, села перед ним и они ели, и она обнаружила, что очень рада, что он пришел.

Через некоторое время он сказал:

— Выкинуть из головы может быть трудно. Но ты должна понять, прошлое закончилось. — И он вытащил драконью чешуйку, которую она оставила, и надел цепочку на ее шею, и она не попыталась его остановить.

— Шай придет… — Но ее голос звучал слабо, истонченный холодом, приглушенный снегом, затерянный в великой пустоте.

— Это может быть так. Но знаешь ли ты, сколько детей приходило сюда за мою жизнь?

Ро ничего не сказала.

— Сотни. И знаешь, сколько семей пришло, чтобы потребовать их обратно?

Ро сглотнула и ничего не сказала.

— Ни одной. Ваердинур положил на нее большую руку, и сжал плотно и тепло. — Теперь ты одна из нас. Иногда люди нас покидают. Иногда они уходят. Моя сестра ушла. Если ты на самом деле захочешь уйти, никто тебя не остановит. Но это длинный, трудный путь, и к чему? Мир там — это красная страна, без правосудия, без смысла.

Ро кивнула. Примерно это она и видела.

— Здесь у жизни есть цель. Здесь ты нам нужна. — Он встал и протянул руку. — Могу я показать тебе изумительную вещь?

— Что за вещь?

— Причину, по которой Делатель оставил нас здесь. Причину, по которой мы остались.

Она взяла его руку, и он легко посадил ее на плечи. Она положила ладонь на ровную щетину его скальпа и сказала: — Мы можем побрить мне голову завтра?

— В любое время, как будешь готова. — И он пошел обратно вверх по холму, ступая по ее следам на снегу.

IV ДРАКОНЫ

В мире много забавных вещей, и среди них мнение белого человека, что он менее дик, чем другие дикари.

Марк Твен

Тройки

— Блядь, как холодно, — прошептала Шай.

Они нашли спокойное местечко между замороженными корнями деревьев, но когда ветер расходился, это было как пощечина; и даже с куском одеяла, дважды обернутым вокруг ее головы, так что видны были только глаза, лицо Шай было красным и зудело, как после хорошего удара. Она лежала на боку, ей нужно было отлить, но едва ли она смела снять штаны, поскольку, вдобавок ко всему дискомфорту, это закончилось бы желтой сосулькой, торчащей из ее жопы. Она туго запахнула плащ, и покрытую инеем волчью шкуру, что дал ей Свит, скрючила онемелые пальцы в ледяных сапогах и прижала омертвевшие кончики пальцев ко рту, чтобы хоть немного отогреть их остатками дыхания.

— Блядь, как холодно.

— Это еще ничего, — проворчал Свит. — Однажды я на два месяца застрял в сугробах в горах неподалеку от Хайтауэра. Было так холодно, что спиртное замерзало в бутылках. Приходилось бить стекло и передавать выпивку по кругу кусками.

— Шшшш, — прошептала Плачущая Скала, легчайший выдох пара вылетел из ее посиневших губ. До этого момента Шай думала, не замерзла ли та до смерти много часов назад с трубкой, зажатой во рту. Она вряд ли даже моргала за все утро, глядя на Бикон через кустарник, который они установили прошлой ночью как укрытие.

Смотреть там было особо не на что. Лагерь выглядел мертвым. Снег на одной улице домел до дверей, был толстым на крышах, оскалившимся зубами блестящих сосулек, чистый, но с блуждающими следами одного любопытного волка. Не было дыма из труб, не было света из замерзших створок полу-погребенных палаток. Старые тачки были просто белыми холмиками. В сломанной башне, которая в каком-то забытом прошлом должно быть служила маяком, в честь которого назвали это место, не было ничего, кроме снега. Кроме унылых завываний ветра в чахлых соснах, и ставней, издающих где-то стук-стук-стук, место было тихим, как могила Иувина.

Шай никогда не была сильна в ожидании, это не было новостью, но лежать здесь в кустах и наблюдать напоминало ей слишком многое о ее днях вне закона. На животе в пыли, с Джегом, жующим, жующим, и плюющим ей на ухо; и Нири, с которого лилось нечеловеческое количество соленого пота; ожидая сбившихся с пути путешественников, неудачно заехавших на дорогу внизу. Она притворялась преступником, Смоук, полубезумной от подлости, хотя на самом деле чувствовала себя болезненно неудачливой маленькой девочкой, полубезумной от постоянного страха. Страха перед теми, кто ее преследовал, и перед теми, кто был с ней, и больше всего перед собой. Не зная, что она сделает дальше. Словно какой-то злобный сумасшедший держал ее руки и рот, и использовал ее как куклу. От этой мысли ей хотелось выбраться из своей воспаленной кожи.

— Лежи спокойно, — прошептал Ламб, неподвижный, как упавшее дерево.

— Зачем? Ни черта там нет, место мертво как…

Плачущая Скала подняла узловатый палец, подержала его перед лицом Шай, затем мягко наклонила его в сторону деревьев на дальней стороне лагеря.

— Видишь те две большие сосны? — прошептал Свит. — И те три скалы как пальцы между ними? Вот где укрытие.

Шай пялилась на этот бесцветный клубок камня, снега и дерева, пока не заболели глаза. Затем она уловила легчайшее подергивание движения.

— Это один из них? — выдохнула она.

Плачущая Скала подняла два пальца.

— Они ходят парами, — сказал Свит.

— О, она хороша, — прошептала Шай, чувствуя себя настоящим новичком в этой компании.

— Лучшая.

— Как мы выгоним их оттуда?

— Они сами себя выгонят. Как только пьяный безумец Коска выполнит свою часть.

— Далеко не факт, — пробормотала Шай. Несмотря на болтовню Коски о спешке, его люди целых две недели околачивались вокруг Криза, как мухи вокруг навоза, «для пополнения запасов», то есть были источником любого вида отвратительного хаоса и постоянных опустошений. Им понадобилось даже больше, чтобы протащиться несколько дюжин миль по высокому плато между Кризом и Биконом, когда погода стала устойчиво холодной; множество самых амбициозных шлюх Криза, игроки и торговцы тащились вслед в надеждах урвать любые деньги, что наемники каким-то образом не потратили. И все это время Старик улыбался на эту медлительную неразбериху, словно это был в точности план, который они обсуждали, и травил бородатые байки о своем славном прошлом своему идиоту биографу. — По мне так слова и действие у этого ублюдка совсем не вяжутся…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});