Красная Страна - Джо Аберкромби

— И когда снаружи смерть, самое время побыть здесь. — Свит качнул стул назад и разместил грязные сапоги на столе. — Полагаю, это место прокисло. Скоро больше денег заработаешь, провожая народ отсюда, чем приводя сюда. Всего-то и надо собрать несколько бедолаг, отчаянно желающих снова увидеть цивилизацию, и мы поедем обратно в Близкую Страну.

— Возможно, я присоединюсь, — сказал Темпл. Толпа неудачников, звучало как идеальная компания для него.

— Всегда пожалуйста.

Плачущая Скала дала карте упасть и начала загребать фишки, ее лицо было такое же уставшее, как если бы она проиграла. Свит с отвращением потряс рукой.

— Двадцать лет я проигрываю этому чертову шельмующему духу, и она до сих пор притворяется, что не знает, как играть!

Савиан и Ламб стояли у стойки, разогревая себя бутылкой. С остриженными волосами и бородой северянин выглядел моложе, даже больше, и намного неприятней. Так же он выглядел, словно приложил все усилия, чтобы на его лицо упало дерево. Оно было уродливой массой струпьев и синяков, рваный порез через одну щеку был грубо зашит, и обе его руки были замотаны грязными бинтами.

— И все-таки, — ворчал он сквозь раздутые губы, — я много тебе должен.

— Думаю, я найду способ, как ты мне отплатишь, — ответил Савиан. — К какой стороне в политике ты ближе?

— Сейчас я ото всех так далеко, как только могу…

Они замолчали, когда увидели Темпла.

— Где Шай? — спросил он.

Ламб посмотрел на него. Один его глаз опух так, что был почти закрыт, а другой был бесконечно усталым.

— Вверх по лестнице, в комнате Мэра.

— Она со мной встретится?

— Это зависит от нее.

Темпл кивнул.

— И мои тебе благодарности, — сказал он Савиану. — За все, что того стоит.

— Мы все даем, что можем.

Темпл не был уверен, не было ли это сказано, чтоб его ужалить. Это был один из тех моментов, когда все жалит. Он оставил стариков и пошел по лестнице. Позади он слышал, как Савиан бормотал:

— Я говорю о восстании в Старикланде.

— О том, что закончилось?

— О нем, и о следующем…

Он поднял кулак перед дверью и замер. Не было ничего, что бы удерживало его от того, чтобы бросить все и ускакать из города, на участок Берми, может быть, или даже куда-нибудь, где никто не знал, каким он был разочаровывающим хреном. Если такое место еще осталось в Земном Круге. Прежде чем позыв выбрать легкий путь мог переполнить его, он заставил себя постучать.

Лицо Шай выглядело немногим лучше, чем у Ламба, исцарапанное и опухшее; нос порезан на переносице, шея сплошной синяк. Больно было видеть это. Не так больно, как если б он принял побои, конечно. Но все же больно. Она не выглядела расстроенной, увидев его. Она не выглядела заинтересованной. Она оставила дверь открытой, немного хромая, и показала зубы, упав на лавку под окном; голые ноги выглядели очень бледными на досках пола.

— Как прошло повешенье? — спросила она.

Он шагнул внутрь и нежно закрыл дверь.

— По большей части, как всегда.

— Не могу сказать, что когда-нибудь понимала их привлекательность.

— Возможно, это заставляет людей чувствовать себя победителями — видеть, как кто-то другой проиграл так жестоко.

— Я знаю все о том, как жестоко проигрывать.

— Ты в порядке?

Она посмотрела вверх, и он с трудом встретился с ней глазами.

— Немного болит.

— Ты злишься на меня. — Произнес он, как провинившийся ребенок.

— Нет. Мне просто больно.

— Что хорошего я бы сделал, если бы остался?

Она облизала разбитую губу.

— Я думаю, тебе просто пришлось бы дать себя убить.

— Точно. Вместо этого я побежал за помощью.

— Бежал ты хорошо, это я подтверждаю.

— Я привел Савиана.

— А Савиан нашел меня. Как раз вовремя.

— Точно.

— Точно. — Она держалась за бок, достав один сапог, и начала его натягивать.

— Так что, догадываюсь, мы говорим о том, что я должна тебе свою жизнь. Спасибо, Темпл, ты охуенный герой. В следующий раз как я увижу голую жопу, исчезающую в моем окне, буду просто лежать и ждать спасения.

Они смотрели друг на друга в тишине, пока снаружи на улице вешающая толпа не начала расходиться. Затем он упал на стул перед ней.

— Я охуенно стыжусь себя.

— Это огромное успокоение. Я использую твой стыд как припарку к моим царапинам.

— Мне нет прощения.

— И все же я чувствую, оно идет.

Он скорчил гримасу.

— Я трус, все просто. Я убегал так долго, что это стало привычкой. Нелегко менять старые привычки. Однако, как бы мы ни…

— Не утруждайся. — Она долго болезненно вздохнула. — У меня низкие ожидания. Если честно, ты уже превысил их, когда отдал долг. Ну, ты склонен к трусости. А кто нет? Ты не храбрый рыцарь, и я не обморочная дева, и это не сказка, вот что точно. Ты прощен. Можешь идти. — И она махнула ему на дверь покрытой струпьями рукой.

Это было ближе к прощению, чем он надеялся, но он обнаружил, что не двигается.

— Я не хочу уходить.

— Я не прошу тебя снова прыгать, можешь воспользоваться лестницей.

— Позволь мне все сделать правильно.

Она посмотрела на него из-под бровей.

— Мы направляемся в горы, Темпл. Этот ублюдок Кантлисс покажет нам, где там эти Люди Дракона; мы попытаемся вернуть моих брата и сестру, и я не могу обещать, что что-нибудь вообще будет правильно. Несколько обещаний я могу дать — будет тяжело, холодно и опасно, и там даже не будет никаких окон, из которых можно выпрыгнуть. Ты нам будешь так же полезен, как использованная спичка, и давай не будем грешить против истины, притворяясь в обратном.

— Пожалуйста. — Он вкрадчиво шагнул к ней. — Пожалуйста, дай мне еще…

— Оставь меня, — сказала она, прищуриваясь на него. — Я лишь хочу спокойно сидеть и болеть.

Так что это был конец. Может ему следовало сражаться сильнее, но Темпл никогда не был бойцом. Так что он кивнул в пол, тихо закрыл дверь за собой и спустился по ступенькам к стойке.

— Получил что хотел? — спросил Ламб.

— Нет, — сказал Темпл, вывалив полный карман мелочи на дерево. — Получил, что заслуживал. — И начал пить.

Краем уха он услышал глухой топот копыт на улице, выкрики и звон сбруи. Какое-то новое Сообщество въезжает в город. Какой-то новый набор будущих разочарований. Но он был слишком занят своими, чтобы даже побеспокоиться посмотреть. Он сказал человеку за стойкой оставить бутылку.

В этот раз было некого винить. Ни Бога, ни Коску, определенно не Шай. Ламб был прав. Проблема с побегами в том, что куда бы ни сбежал, там будешь ты. Проблемой Темпла был Темпл, и так было всегда. Он слышал тяжелые шаги, звон шпор, требования выпивки и женщин, но игнорировал их; опрокинул очередной обжигающий стакан в глотку, стукнул им, его глаза заслезились, и он потянулся к бутылке.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});