Красная Страна - Джо Аберкромби

Кто-то другой схватил ее первым.

— Тебе лучше оставить ее, — прорычал Темпл.

— Тогда как я ее выпью?

И звук этого голоса ужасным холодом уколол его позвоночник. Его взгляд сполз на руку на бутылке — старую, в пятнах, с грязью под ногтями, с ярким кольцом на указательном пальце. Он перевел взгляд через неряшливую шнуровку на рукаве, заляпанный грязью материал, через нагрудник с отшелушившейся позолотой, костлявую покрытую сыпью шею, и на лицо. Это ужасно знакомое, ввалившееся лицо: острый нос, светлые глаза, поседевшие усы, навощенные, чтобы завить кончики.

— О, Боже, — выдохнул Темпл.

— Почти угадал, — сказал Никомо Коска, и послал ту светящуюся улыбку, на которую лишь он был способен; добродушие и добрые намеренья излучались из его изборожденного морщинами лица. — Мальчики, посмотрите кто здесь!

По меньшей мере две дюжины хорошо знакомых и глубоко презираемых фигур зашли за Стариком.

— Какие ставки? — спросил Брачио, демонстрируя желтые зубы. У него на ремне было на пару ножей меньше, чем когда Темпл оставил Компанию, но в остальном он не изменился.

— Радуйтесь, вы, верные, — прогромыхал Джубаир, цитируя писание на кантийском, — ибо заблудший вернулся.

— Ведешь разведку? — глумился Димбик, приглаживая облизанным пальцем волосы и поправляя перевязь, которая превратилась в засаленные лохмотья неопределенного цвета. — Ищешь нам путь к славе?

— И пьет, пьет, пьет… — Коска сделал долгий и изящный глоток из бутылки Темпла. — Разве я тебе не говорил? Подожди достаточно долго, и увидишь, что все имеет привычку возвращаться на свое место. Утратив мою Компанию, я был несколько лет скитальцем без гроша, атакуемый ветрами судьбы, весьма грубо атакуемый, Сворбрек, отметьте это. — Писатель — чьи волосы с тех пор, как они последний раз встречались, отросли значительно более дико, одежда стала более потертой, ноздри порозовели, и руки стали дрожать сильнее — нащупал карандаш. — Но вот я здесь, снова командую отрядом благородных бойцов! Вряд ли вы поверите, но сержант Дружелюбный однажды был вовлечен в криминальное сообщество. — Безшеий сержант чуть приподнял одну бровь. — Но теперь он стоит подле меня, как верный компаньон, каким он рожден быть. А ты, Темпл? Какая роль может утолить твои высокие таланты и низкий характер так же, как и мой советник по законам?

Темпл беспомощно пожал плечами.

— Никакая из тех, о которых я могу думать.

— Так давай отпразднуем наше неизбежное воссоединение! За меня. — Старик сделал очередной внушительный глоток, затем ухмыльнулся, капнув мельчайшую каплю спиртного в стакан Темпла. — И за тебя. Я думал, ты завязал пить.

— Я почувствовал прекрасный момент, чтобы начать снова, — прохрипел Темпл. Он ожидал, что Коска прикажет его убить, но, что почти хуже, выходило, что Компания Милосердной Руки просто заново впитает его, не сбиваясь с шага. Если Бог и был, то Он определенно испытывал неприязнь к Темплу в последние годы. Но Темпл предполагал, что вряд ли может винить Его. Он начинал чувствовать по большей части то же самое.

— Господа, добро пожаловать в Криз! — Мэр стремительно прошла через дверной проем. — Я должна извиниться за беспорядок, но у нас был… — Она увидела Старика, и ее лицо обесцветилось. В первый раз Темпл видел ее хотя бы немного удивленной. — Никомо Коска, — выдохнула она.

— И никто иной. А вы должно быть Мэр. — Он чопорно поклонился, а затем, лукаво глядя вверх, добавил. — Какие дни. Это, очевидно, утро воссоединений.

— Вы друг друга знаете? — спросил Темпл.

— Ну, — пробормотала Мэр. — Что за… поразительная удача.

— Правду говорят, что удача женщина, — проворчал Старик Темплу, тыкая его в ребра горлышком его бутылки. — Ее тянет к тем, кто меньше всех ее заслуживает!

Уголком глаза Темпл заметил, как Шай хромает вниз по ступенькам к Ламбу, который вместе с Савианом наблюдал за новоприбывшими с внимательным молчанием. Тем временем Коска с важным видом направился к окнам, звеня шпорами. Он глубоко вздохнул, очевидно наслаждаясь ароматом обуглившегося дерева, и начал мягко поворачивать голову в такт скрипу тел на их эшафоте.

— Обожаю, что вы сделали с этим местом, — крикнул он Мэру. — Очень… апокалиптично. У вас уже что-то вроде привычки, оставлять в дымящихся руинах поселения, где вы управляете.

В них было что-то общее, насколько Темпл мог судить. Он обнаружил, что теребил нитки, на которых висели его пуговицы, и заставил себя остановиться.

— Эти господа весь ваш контингент? — спросила Мэр, глядя, как немытые, косящиеся, царапающие и плюющие наемники двигаются по ее игральному залу.

— Боже мой, нет! Мы потеряли нескольких на пути в Далекую Страну — неизбежное дезертирство, вспышка лихорадки, небольшие проблемы с духами — но эти приверженцы лишь показательный пример. Я оставил остальных за пределами города, потому что, если б я привел сюда три сотни…

— Двести шестьдесят, — сказал Дружелюбный. Мэр побледнела еще сильнее, услышав число.

— Считая инквизитора Лорсена и его практиков?

— Двести шестьдесят восемь. — При упоминании Инквизиции, лицо Мэра стало совершенно как у трупа.

— Если б я привел двести шестьдесят восемь раздраженных путешествием бойцов в место вроде этого, там случилось бы, откровенно говоря, побоище.

— И весьма нехорошего типа, — вставил Брачио, промокая слезящиеся глаза.

— А бывают хорошего? — прошептала Мэр.

Коска вдумчиво работал с кончиком одного уса большим и указательным пальцами.

— В любом случае, есть… степени. А вот и он!

Его черный плащ был потрепан непогодой, полинялая светло-седая борода на щеках была длиннее, чем обычно, но глаза инквизитора Лорсена так же светились целью, как и когда их Компания покинула Малкову. Даже более, если уж на то пошло.

— Это инквизитор Лорсен. — Коска вдумчиво почесал покрытую сыпью шею. — Мой текущий наниматель.

— Какая честь. — Хотя Темпл уловил легчайшее напряжение в голосе Мэра. — Если я могу спросить, какое дело может Инквизиция Его Величества иметь в Кризе?

— Мы охотимся на сбежавших повстанцев! — крикнул Лорсен на всю комнату. — Изменников Союза!

— Мы здесь далеко от Союза.

Улыбка инквизитора, казалось, охладила всю комнату.

— Область влияния его Преосвященства расширяется год от года. За поимку определенных личностей предложены большие вознаграждения. Перечень будет вывешен по всему городу, и во главе него изменник, убийца и главный подстрекатель к восстанию, Контус!

Савиан приглушенно закашлялся, и Ламб шлепнул его по спине, но Лорсен был слишком занят, хмуро глядя на Темпла. — Я вижу, вы воссоединились с этим скользким лжецом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});